— Буду нем как могила, — фыркнул Хорман.
Я промолчала.
— Ты у меня в долгу, Хорман, — сказала я и повесила трубку.
Демон не произнес ни слова.
Я стояла в телефонной будке и смотрела через прозрачное стекло на темную улицу, на лужи, в которых отражался свет уличных огней.
— Дерьмо! — сказала я наконец и сжала кулаки. — Вот дерьмо!
Я изо всех сил ударила по стеклу, и по нему пошли трещины. Я ударила еще раз. На стекле остались следы крови.
Тогда я остановилась, тяжело дыша, пытаясь взять себя в руки. В ушах стучало.
Когда ярость немного улеглась, я открыла глаза и увидела демона, который внимательно смотрел мне в лицо. Его глаза стали совсем темными.
— Что ты сделала? — тихо спросил он.
— Сдала Дейка копам, — сквозь стиснутые зубы ответила я.
— Зачем? — равнодушно спросил он.
— Затем, что своим чиллом он убивает людей.
— Чилл — это наркотик?
— Да, жуткая дрянь.
Это наркотик, из-за которого матери бросают своих детей прямо в роддоме; наркотик, который пожирает человека целиком; наркотик, из-за которого уличные панки среди бела дня открывают стрельбу по прохожим; наркотик, из-за которого рушатся целые семьи и погибают парапсихологи. Но Гегемония не считает его опасным и не объявляет вне закона, ибо компания «Моб» получает от него хорошую прибыль, а копы не слишком гоняются за наркодилерами, ибо половина их и сами сидят на этой гадости, а остальные ничего не делают, с головой уйдя в бумажную работу.
Не знаю, кого я ненавидела больше — чилл или «Моб».
— Так пусть он и дальше принимает свой наркотик и умирает. Тебе-то что?
Я посмотрела на него, сжимая здоровой рукой кровоточащую рану на ладони. Мы с Дейком вместе учились в «Риггер-холле»; в том, что он старался уйти от людей, не было ничего странного. Мне и самой эта школа снилась в ночных кошмарах; при мысли о ней меня пробирала дрожь.
От этих воспоминаний у меня заболели старые шрамы, хотя я знала, что это явление чисто психологическое. У меня на спине три полосы; и еще одна — след от ожога на левой ягодице. У Дейка, наверное, тоже есть шрамы… и все-таки это не повод, чтобы торговать чиллом. В конце концов, я ведь живу без наркоты, верно? Нет, Дейку нет оправдания.
Нет? А может, это все из-за меня, ведь я его бросила?
— Я человек, — сказала я, — и живу по законам людей. Понятно?
Я не стала рассказывать демону, как медленно умирал, истекая кровью, Льюис, раненный наркоманом, которому понадобились его антикварные часы и кроссовки «Реботник», чтобы купить очередную дозу чилла. Это было личное. И потом, какое ему дело, почему я ненавижу чилл? Ненавижу, и все.
Я пожала плечами.
— Руку.
— Что?
— Дай мне руку.
После некоторого колебания я протянула руку. Придерживая локтем дверь телефонной будки, демон сжал мою руку в своей ладони. Его пальцы были теплыми и крепкими.
По моему телу пробежала волна энергии. Глаза демона вспыхнули зеленым огнем. Боль в руке стала стихать и вскоре прошла совсем.
Когда он отпустил мою руку, она была совершенно здоровой. Оглядев ее со всех сторон, я вопросительно взглянула на демона.
— Я постараюсь следовать законам людей, — сказал он.
— Зачем? — услышала я свой голос. — Ты демон и, значит, не такой, как мы.
Он пожал плечами. И отошел в сторону, чтобы я могла выйти из будки.
Я захлопнула за собой дверь. Свет в будке погас.
— Ладно, — сказала я.
— Что теперь?
Я глубоко вздохнула и посмотрела на свою руку.
— Теперь мы пойдем домой, и я попробую немного поспать. Завтра я пойду к Абракадабре — это моя подруга. Надеюсь, она сможет определить, в каком направлении нужно искать, и сведет нас с некоторыми людьми. Трекер я пока использовать не буду.
— Очень хорошо.
Он так и стоял, глядя на меня.
Внезапно на меня обрушилась дикая усталость. Ну почему мне так тяжело? Глаза защипало, горло сдавило — кажется, я собиралась разреветься. Я стиснула зубы и оглянулась по сторонам.
Никого. Разумеется. Когда мне особенно нужно такси.
— Ладно, — сказала я. — Пошли.
Он шагал рядом со мной нога в ногу, молчаливый, как сама смерть.
Глава 14
Я лежала на спине, прижимая к себе меч, и смотрела в темный потолок. Глаза пощипывало.
Я улеглась в постель, не снимая колец; по потолку метались блики зеленовато-голубого света — значит, на душе у меня было неспокойно.
«Да знаю я все», — подумала я и крепче сжала рукоять меча.
Демон сидел внизу у камина. Линии силовой защиты тихонько гудели и вибрировали; демон применил собственное защитное поле. Итак, мой дом перестал быть моим. Ладно, пускай, так будет надежнее.
Если бы я родилась маги, то, по крайней мере, знала бы, как обращаться с демонами. Наверное, мне бы это очень нравилось. Маги годами изучают способы чертить волшебные круги и творить заклинания, чтобы вступать в контакт с обитателями преисподней даже после того, как на выпускном экзамене в Академии вызывают какого-нибудь незначительного духа. Потом они работают консультантами или обеспечивают защиту какой-нибудь корпорации, за что получают плату. Таких маги-охранников называют шаманами. Помимо этого, маги работают учителями в колледжах или занимаются научными исследованиями. У этих маги острый глаз; но когда имеешь дело с демоном, нужно обладать исключительным мастерством и уметь обращаться с кругами и заклинаниями на высшем уровне. Высшие демоны — это лоа,[9] только более могущественные, к тому же не отягощенные моральными принципами. И если лоа лгут просто потому, что иначе не могут, то демоны, по мнению маги, лгут исключительно ради собственного удовольствия — и все потому, что их представления об истине и лжи резко отличаются от человеческих.
Я вздохнула и заворочалась. Никак не могу перестать думать о демонах, все пытаюсь вспомнить, что я о них знаю, все надеюсь, будто смогу придумать что-нибудь, отчего мне станет хоть немного легче.
«Будь я христианкой, сейчас лезла бы на стену», — подумала я. Некоторые нормалы по-прежнему оставались христианами, несмотря на период Пробуждения и преследования, которым подвергались «Евангелисты Гилеада»; католик, разумеется, бросился бы читать старинные книги и кропить все вокруг
