старалась все время двигаться, нанося ему удары и мечом, и ножнами. На моей стороне были скорость и выносливость, на его — сила и тоже выносливость, только другая…
Удар, еще удар, короткий выпад, звон металла, внезапно перед глазами встала стена. Что это? Я применяю запрещенный прием или…
Я применила запрещенный прием.
Я взмахнула левой рукой, в которой держала ножны, и из кольца посыпались искры — моя энергия обрушилась на Джейса.
Тяжело дыша, мы разошлись. Я смогла перевести дух.
— Жулик ты, — сказал он.
По его лицу градом струился пот, волосы стали совсем мокрыми. Снаружи загрохотал гром.
— К вашим услугам, — натянуто улыбаясь, парировала я. По спине катился пот, грудь тяжело вздымалась. — Ну что, малыш, может, попробуешь меня взять?
— Попробую, — сказал он. — Значит, ты хочешь по-настоящему, а, дорогуша? Ты в этом уверена? Помнится, в прошлый раз я дал тебе прикурить.
— Просто я тогда поддалась, — сказала я. — Ты ведь всегда так переживал, когда проигрывал.
Он усмехнулся:
— Ты уверена, Валентайн?
— Сейчас увидишь, Монро, — ответила я и встала на изготовку, подняв катану.
Джейс медленно приближался; его биополе крутилось, как вихрь, из которого вылетали острые выбросы энергии — это было биополе шамана, опасное и непредсказуемое. Моя аура сверкала, реагируя на приближение чужого биополя, вставая на мою защиту.
Мы сошлись снова; на этот раз все было серьезнее.
С оглушительным лязгом меч столкнулся с мечом, энергия вспорола воздух — и сразу запахло озоном и мускусом, и вместе с этим внезапно ожил знак на моем плече. Вспыхнули искры, и я не сразу поняла, что происходит, но заговорило мое тело — я словно полетела на слике, дрожа от возбуждения. Я жила, я была живой, свежий ветер бил мне в лицо, в небе гремел гром, словно там сражались ангелы, а мы не отступали, не уступали друг другу — вверх, вверх, вставай, вставай, ударь его по колену — оно больное, еще раз… Но он не сдается, он тоже возбужден, в его крови кипит адреналин, мы сходимся, наступаем и отступаем, слышится треск разрядов — это энергия, лицо Джейса всего в нескольких дюймах от моего, наши взгляды встречаются, я улыбаюсь, и сразу в голове всплывают воспоминания, оживает память, и интуиция, и движение…
Стекло. Разбивается. Мы вылетаем в окно. Я сразу вскакиваю, чувствуя гладкие плиты под ногами и запах свежей зелени. Мы топчемся на одном месте, скользя по камням, спотыкаясь, и снова бросаемся в бой. Я жадно глотаю ртом воздух. Биополе Джейса давит на меня, стараясь опрокинуть, отбросить назад, и я реагирую не задумываясь — собираю энергию, витающую в воздухе, и обрушиваю ее на Джейса.
Начинается дождь, который быстро переходит в ливень. По лицу Джейса бегут ручейки воды. Мы сражаемся уже во дворе, под ногами хрустит битое стекло, с неба льются потоки воды, мы оба промокли до костей и замерзли, мы тяжело дышим, вокруг нас вспыхивают искры, которые разлетаются от нашего дикого танца, как водяные брызги.
Полет. Я больше не хочу поддаваться. Ритм боя сменился, став более равномерным. «Не думай! Не думай! Двигайся!» — вопит в голове сэнсэй Йедо, и я падаю и продолжаю сражаться на земле, извиваясь, отбивая один удар за другим, потом вскакиваю. Джейс наносит удар, я отбиваюсь ножнами — завтра я буду вся в синяках, но мне наплевать, ибо я жива, жива, я живу, смотри — я живу, я живая, живая… Удар грома.
Джейс падает, его лицо в крови. Он распластался на мраморных плитах. Мой клинок у его горла. На какое-то мгновение мне захотелось… проткнуть его мечом и посмотреть, как он будет истекать кровью, как его душа будет покидать тело, как полетят искры, а потом…
— Сдаешься? — хрипло прокаркала я.
— Сдаюсь, — ответил он и закрыл глаза.
Мой клинок едва не упирается в артерию на его шее. Мои руки не дрожат, но они совсем рядом с его горлом.
— Проси, чего хочешь, Валентайн.
— Не лезь в мои дела, Монро.
Я заставила себя отвести клинок. Не сейчас. Не сегодня. Сегодня я его не убью.
«Благодари богов, думай о бумажной волоките…» Я вложила меч в ножны и только тогда заметила, что мы с Джейсом промокли до нитки; одежда прилипла к телу, в сапогах хлюпала вода. Еще не придя в себя от возбуждения, я протянула Джейсу руку, на всякий случай поглядывая на его меч.
— Спасибо.
Он ухватился за мою руку, и я помогла ему встать. Под ногами струились реки воды.
— Ты очень хорошеешь, когда сражаешься, дорогая.
Я вырвала руку из его пальцев. Джейс убрал меч в ножны.
Мы оба были в крови — исцарапанные руки, у него ссадины на голове и на коленях, у меня горела спина.
— Хороший бой, — проворчала я. — Неплохо потренировались.
— Неплохо. Эта твоя двойная восьмерка меня чуть не свалила.
— А где ты научился так ловко уходить от удара? Здорово у тебя получается.
Я откинула с лица прядь волос; странные у меня волосы — сколько их ни заплетай, обязательно вылезут пряди.
— Да так, то здесь что-то подхватишь, то там. А ты по-прежнему любишь пользоваться ножами?
Его волосы были совсем мокрыми и липли ко лбу.
— Пользуюсь, когда нужно. — Я кивнула на разбитое окно. — Извини.
— Да ладно. Это всего лишь окно. — В его голосе слышалась улыбка. — Черт, здорово ты дерешься.
— Я почти каждый день тренируюсь с Йедо, когда не надо идти на работу.
— С этим старым драконом? Тебя любит Чанго,[20] девочка, не иначе.
Джейс тряхнул мокрыми волосами.
Мы вернулись в зал. «Он же совсем мокрый и испортит татами, — подумала я, — да еще и битые стекла. Хотя что тут такого? Купит новый ковер».
— Я-то его так и не уломал. Ходят слухи, будто он берет в ученики только женщин.
— Нет, мужчин тоже. Но говорит, что женщины лучше — у них хорошая реакция. И злости больше.
Я улыбнулась. Из-за адреналина во рту стоял привкус меди. В эту минуту больше всего на свете мне хотелось секса и горячей ванны.
«Жаль. Мужиков-то здесь нет. А местные кавалеры мне ни к чему».
Джейс взял меня за руку. Его кожа была теплой, даже горячей; его биополе прикоснулось к моему. Джейс мягко провел пальцем по моей руке:
— Дэнни.
Я хотела вырвать свою руку. Он сжал пальцы. Я рванула сильнее.
— Дэнни…
— Нет, Джейс, все кончено. Забудь.
Он пожал плечами:
— Жаль. Помнишь, как это было здорово — после боя?
Он слегка приподнял бровь. Даже весь перепачканный в крови, он был очень красив. Блондины мне всегда нравились. Может быть, потому, что самой мне приходилось красить волосы в темный цвет?
— Если бы три года назад ты меня не бросил, то сейчас, возможно, тебе повезло бы чуть больше, — сказала я и повернулась к нему спиной.
Гейб и Эдди смотрели на нас не отрываясь. У Гейб глаза стали круглыми, как плошки, а Эдди, наоборот, щурился и обнимал Гейб за плечи, а она так и льнула к нему, словно просила у него защиты.
