Мы вели себя до того настороженно, что это могло вызвать смех, не будь все столь серьезно.
— Ладно. Тогда после завтрака. Мы уединимся, и ты мне все объяснишь.
Ванн побагровел, что было заметно даже под его синяками. Он был потрясен: видимо, привык к тому, что Джафримель отдает распоряжения без объяснений. Что ж, меня это тоже удивило. И тронуло. Выходит, ради меня Джаф меняет свои привычки. По крайней мере, пытается.
Джафримель кивнул.
— Как хочешь.
Он медленно, неохотно отпустил мою руку. Я невольно улыбнулась, отступила на пару шагов и направилась в маленькое кафе. На сердце у меня чуточку полегчало.
К моему удивлению, за одним из столиков сидел Лукас Виллалобос, уставившись в меню широко раскрытыми желтоватыми глазами. Он отмылся от крови, избавился от рваного тряпья, переоделся в новые джинсы и рубашку из микроволокна. Его узкую грудь перепоясывали патронташи, волосы небрежными прядями падали на плечи. Лукас вооружился двумя разрядниками мощностью по шестьдесят ватт. Левую часть его лица покрывали розовые, недавно зарубцевавшиеся шрамы.
Короче говоря, выглядел он вполне сносно, хотя Князь тьмы его почти выпотрошил.
Быстро же исцеляется этот бессмертный.
Я прошла между столиками, опустилась на сиденье напротив него и пристроила меч на коленях. Он, конечно, работает на меня, но… ведь это Лукас. Расслабляться не стоит даже с теми, кого нанимаешь.
— Привет.
«О боги, я ухмыляюсь, как идиотка. Джафримель интересуется моим мнением, просит меня, обращается со мной как с равной. Хвала богам».
Лукас глянул на меня и тут же снова уставился в меню.
— Валентайн. — От его хриплого шепота у меня самой запершило в горле. — Где твой ручной демон?
Видимо, он считал, что с такой любезности следует начинать разговор.
— Выслушивает новости от своего осведомителя.
«И хочет показать, какой он хороший малый».
Окон в кафе не было, но, к счастью, одна стена почти сплошь состояла из разделенных колоннами изящных арок, сквозь которые был виден дворовый сад — сочная зелень, подернутая мерцанием воздуха от установки климатического контроля. Льняные салфетки, тяжелое столовое серебро, настоящее силикатное стекло вместо пласгласса, выложенный плиткой пол и гладкие саманные стены — снаружи это заведение выглядело непритязательно, но изнутри оно было очень красивым. Дуновение теплого ветерка из сада несло легкий аромат жасмина, усиливавшийся к закату.
— Ну и чем тут угощают?
— Без понятия. Некроманты рекомендуют «нуэвас Бенедиктос».
Лукаса — вот неожиданная реакция! — передернуло.
— Такое дерьмо лопать не стану, сколько бы мне еще ни пришлось скрипеть на этом свете.
Меня это развеселило; а ведь оставайся я человеком, любая из шуточек Лукаса способна была бы только напугать.
— Дело твое, не обижусь. Как ты себя чувствуешь?
Дурацкий вопрос. Лукас лишь зыркнул своими желтоватыми глазами и опять уставился в меню. Не скажу, чтобы это испортило мне настроение. Лукас не из тех, кто любит пустую болтовню.
Появилась официантка — египтянка с раскосыми темными глазами, в джинсах и блузке, с традиционными кружевными татуировками на смуглых руках. Блузку из тонкого хлопка по вороту и манжетам украшала красная вышивка, волосы, длинные и черные, были зачесаны назад и собраны в хвост. Золотое кольцо в ноздре, такие же кольца на каждом пальце и тонкие сверкающие браслеты на темной коже запястий придавали ей экзотический вид.
— Что будете заказывать? — спокойно осведомилась она по-мерикански, не обращая внимания на мои татуировки, на шрамы Лукаса и на то, что мы оба вооружены.
Большинство нормалов при виде моей щеки бледнеют или вздрагивают. Им кажется, будто псионам делать больше нечего, кроме как копаться в мешанине их грязных мыслишек. Им и в голову не приходит, что для псиона заглянуть в сознание нормала — это как окунуться в полную дерьма выгребную яму. Даже профессиональные телепаты, состоящие на службе у корпораций или органов правопорядка, не любят иметь дело с нормалами, а если приходится, то используют фильтры, чтобы отделить свое чувствительное, упорядоченное сознание от хлама и грязи в головах большинства людей.
К тому же я некромантка, а не телепат на полицейской службе. Изумруд в моей щеке ясно говорил о том, кто я такая, и у большинства нормалов не было никаких причин бояться меня — если они, конечно, не скрывались от закона или не нападали первыми. Тем не менее они всегда меня боялись, и это ничуть не облегчало моей жизни. Ни раньше, ни теперь, когда я стала почти демоном.
Я взяла закатанное в пластик меню, написанное на трех языках — ерабском, мериканском и франже, — и изучила его, пока Лукас заказывал карри, маленькую горку риса и кофе.
Официантка смотрела на меня с улыбкой, открывавшей зубы исключительной белизны. Я заказала то же, что и Лукас, — мне показалось, он знал, что тут к чему, хотя и прикидывался несведущим. Правда, голод побудил меня попросить дополнительно коктейль из синтетических протеинов.
Официантка приняла заказ с той же улыбкой. Приятно было отдохнуть в кафе, хотя Лукас сидел спиной к безопасному месту, а мне пришлось занять позицию у арки, выходившей в коридор. Это немного нервировало.
Но опять же, Лукас защитил меня от самого дьявола. Как и Джафримель.
Кроме того, репутация Лукаса пострадает, если его клиентку покрошат в капусту во время завтрака рядом с ним. Своей профессиональной репутацией Лукас дорожил, сомневаться не приходилось. Рассказывали, что однажды он расправился со всей службой безопасности одной корпорации, когда случайный выстрел поразил цель, предназначавшуюся ему.
Более того: ходили слухи, что в том сражении он был зарезан, застрелен, взорван, снова зарезан, еще пять раз застрелен и снова взорван, на сей раз с помощью полновесной унции С-19, — но победил. Нет, посягать на репутацию Лукаса Виллалобоса не стоит.
Я проводила взглядом официантку. Кроме нашего в кафе был занят только один столик: за ним сидел мужчина-нормал в униформе летчика, уткнувшись в развернутую газету, покрытую ерабской вязью. Письмена на развороте походили на шифр маги, и я непроизвольно напрягла зрение, всматриваясь в текст. Левой рукой я крепко сжимала ножны катаны.
Кажется, я наконец свыклась с тем, что осталась в живых после визита в Сараево. И после встречи с Князем тьмы. Эта история почти казалась мне рутиной… Нет, неправда. Такое никогда не становится рутиной.
Я вздохнула и опустила плечи. Аромат свежеиспеченного хлеба неизменно будет напоминать мне Ангеликоса, мантию его крыльев, насыщенный благоуханием пустой храм и мои подгибающиеся колени. Похоже, я долго не забуду об этом.
Еще больше времени понадобится, чтобы позабыть о руке Люцифера, сжимавшей мое горло. Об удушье и о хриплом звучании моего голоса, мало похожего на человеческий.
— Что ты собираешься предпринять? — спросил наконец Лукас.
Он рассматривал меня. Его темные брови были сдвинуты, уголки рта опущены.
— О чем ты?
«Проклятье, я не привыкла, чтобы меня сбивали с толку посреди разговора! Надо сосредоточиться».
Он одарил меня таким взглядом, что им можно было резать пластил.
— О дьяволе и Голубых Глазках.
Ева. Люцифер нанял меня, чтобы убить или пленить четырех демонов, не уточнив при этом, что четвертый демон — генетически измененная дочь Дорин. Чем больше я об этом думала, тем меньше у меня оставалось сомнений: он использовал меня, чтобы выманить Еву.
Но если он желал ее смерти или пленения, он вполне мог нанять других охотников, выслеживавших Еву и ее соратников. Он назначил меня своей Правой Рукой, воодушевил и отправил на поиски бунтарей,
