Она отодвинулась от него.
— Некоторые из нас хотят кофе.
В тот же момент его тепло перестало согревать ее, и холодок пробежал по коже. Она стала искать свой свитер.
— Эй! — Прежде чем она нашла его, он обхватил ее за талию и привлек к себе. — Ты кое-что забыла! — Он запрокинул ей голову и поцеловал.
Ее тело было мягким и податливым, а губы приглашающе раскрылись. Она чувствовала, что тает в его руках, и удивлялась этому. Всю ночь они любили друг друга снова и снова, движимые молниеносными порывами страсти. Но сейчас все было нежнее, спокойнее, мягче, словно огонек свечи сменил яростное пламя костра.
— Как приятно так просыпаться, Милли!
Ей хотелось вжаться в него, слиться с ним воедино, словно от этого зависела ее жизнь. Вместо этого она провела пальцем по его подбородку, поросшему щетиной.
— А ты совсем не плох, Найт!
Она быстро отпрянула. Поскольку он уже начал хорошо понимать ее, он улыбнулся.
— Знаешь, когда мы поженимся, то обязательно купим себе одну из этих гигантских кроватей, чтобы можно было на ней как угодно кувыркаться.
Она натянула свитер, поправила волосы; ее глаза смотрели холодно.
— Кто варит кофе?
Он задумчиво покачал головой.
— Это надо обсудить. Решение маленьких повседневных проблем способствует гладкому течению супружеской жизни.
Она усмехнулась и стала надевать брюки.
— Ты мне должен кое-что из нижнего белья.
Он полюбовался, как она натягивает брюки на свои длинные стройные ноги.
— Покупка белья для тебя будет мне сущим удовольствием.
Пока Камилла искала свои носки, он надел рубашку. Зная цену паузы, Айвор выждал, пока она найдет оба носка.
— Дорогая, я вот подумал…
Она фыркнула, обуваясь.
— …почему бы нам не пожениться под Новый год? Так романтично — начинать следующий год уже мужем и женой.
— Да ладно, сварю я этот проклятый кофе, — прошипела она сквозь зубы и выползла из палатки.
Айвор наградил ее удаляющийся зад дружеским шлепком и удовлетворенно хмыкнул. Она начинает понимать, что к чему, решил он. Хотя еще не совсем.
К тому времени, как удалось снова разжечь костер, Камилла уже вдоволь надышалась свежим воздухом. Может быть, это прекрасно, думала она, перебирая скудный набор кастрюлек, обнаруженных в самолете. Может быть, это даже великолепно — все эти массивные заснеженные вершины и покрытые лесом склоны. Но все равно здесь пустынно и холодно.
На двоих у них была лишь пригоршня орешков, а ресторана поблизости не наблюдалось.
У нее не хватило терпения ждать, пока вода на костре закипит. Как только она слегка нагрелась, Камилла всыпала в кастрюльку добрую порцию растворимого кофе. От чудесного запаха у нее сразу потекли слюнки.
— Какое великолепное зрелище! — с пафосом произнес вышедший из палатки Айвор. — Прекрасная женщина склонилась над очагом. Ты очень изящно это проделываешь, Милли.
— Заткнись, Айв!
Он подошел улыбаясь.
— Попробуем твой кофе, дорогая?
Она оттолкнула руку, которую он протянул было к ее волосам. Он снова начинал ее очаровывать, и это надо было остановить.
— Вот завтрак. — Она сунула ему пакет с орешками. — Кофе сам нальешь.
Он послушно нагнулся и разлил варево в две жестяные кружки.
— Прекрасный день, — весело заметил он. — Ветра почти нет, видимость хорошая.
— Да, все отлично. — Она приняла кружку у него из рук. — Боже мой, я сейчас все бы отдала за зубную щетку.
— Ничем не могу помочь. — Он отхлебнул кофе и поморщился. Мерзость, решил он, но хоть крепкий. — Не беспокойся, мы скоро вернемся в цивилизованный мир. Ты сможешь почистить зубы, принять горячую ванну и сходить к парикмахеру.
При мысли о горячей ванне она улыбнулась, но тут же вздернула подбородок и нахмурилась.
— Мои волосы…
Поставив кружку, она опустилась на колени и начала рыться в сумочке. Найдя щетку для волос, она уселась на землю спиной к Айвору и, скрестив ноги, начала кое-как причесывать свою спутанную гриву.
— Ну-ка, позволь мне. — Он присел позади нее.
— Я сама могу.
— Да, но ты это сделаешь неаккуратно. — После недолгой борьбы он отобрал щетку. — О волосах надо заботиться как следует, — бормотал он, тщательно расчесывая рыжие пряди. — Это самая красивая шевелюра, которую мне приходилось видеть. Хотя я видел сотни оттенков рыжих волос — огненно-рыжие, золотисто-рыжие, медно-рыжие…
— Это всего лишь волосы… — Но если у Камиллы и был пунктик тщеславия, то Айвор точно нащупал его. Она не могла удержаться от глубокого вздоха, когда он начал приглаживать и укладывать ее локоны. В этот момент она действительно чувствовала себя как в роскошной парикмахерской.
— Посмотри направо, — шепнул Айвор ей на ухо.
Там у самой кромки леса стоял олень. Нет, это не олень, сообразила она. Конечно, для оленя он был слишком велик. Его массивные плечи находились на высоте человеческих, голова, увенчанная великолепной короной, гордо поднята. Он принюхивался.
— О, это…
— Вапити, — пробормотал Айвор, обняв ее за талию. — Американский лось. Перед нами прекрасный образец самца.
— Какой большой!
— На вид около семисот фунтов. Смотри, он нас учуял.
Сердце Камиллы подпрыгнуло, когда лось повернул большую голову и посмотрел на нее. Он казался высокомерным и мудрым и спокойно изучал людей, которые позволили себе вторгнуться в его владения.
От волнения у нее вдруг перехватило в горле и по телу прошла дрожь. С минуту все трое внимательно смотрели друг на друга в полной тишине. В небе запел жаворонок, рассыпав каскад звенящих нот. Лось повернулся и исчез в тени деревьев.
— Полагаю, он не хотел ни кофе, ни орешков, — тихо сказала Камилла. Она не понимала, что ее так тронуло в этом удивительном животном. Расслабившись в объятиях Айвора, она чувствовала себя полностью удовлетворенной.
— Какой красавец! — Айвор потерся щекой о ее волосы. — И как хорошо вот так начинать день.
— Да. — Она повернулась, импульсивно обняла его за шею и поцеловала в губы. — А так — еще лучше.
— Гораздо лучше, — согласился он. Камилла засмеялась, почувствовав, что его небритый подбородок щекочет ей шею. — Когда вернемся в Биллингс, напомни мне, на чем мы остановились.
— Непременно. — Она с сожалением отстранилась от него. — Нам пора — как ты это называешь? — свернуть лагерь. А кстати, — добавила она, поправляя кобуру, — ты мне должен не только новое белье — ты мне должен завтрак!
— За мной не пропадет.
