— Келли!
Но она уже скрылась из вида.
Тагга пронзило воспоминание о гибели Хизер. Тогда он тоже оскорбил нелепыми подозрениями первую жену, и это кончилось плачевно. И что теперь? Он все повторил со второй женой. Какая боль полыхнула в ее глазах! Он обвинил ее в саботаже и не дал возможности объясниться. Не дал — как тогда с Хизер. А ведь такую замечательную женщину, как Келли, и найти-то невозможно, только с ней он снова смог почувствовать себя счастливым. И что его ждет теперь? Пустой дом. Без любви и счастья.
Без Келли.
Тряхнув головой, Тагг схватил шляпу и со всех ног бросился к конюшням.
Выехав из ворот, Келли пустила Свободу в галоп. Когда сочные пастбища остались позади, она сбавила ход лошади и направила ее на восток, к красноватым каменистым утесам. Ее дыхание понемногу выровнялось, и она в конце концов совсем успокоилась, но не думать о случившемся в офисе не могла.
Только теперь она поняла всю степень ненависти Тагга к ее отцу и то, как эта ненависть влияла на их отношения. Тагг никогда не доверял ей до конца, считая Келли полной копией Большого Ястреба, и даже подозревал ее в саботаже, в нечестной игре. Именно по этой причине он не подпускал ее близко к своему компьютеру, не позволял помогать ему в его делах, поскольку опасался, что она будет шпионить в пользу отца и ставить Таггу палки в колеса.
Она так старалась стать ему хорошей женой — женой, которая ему совсем не нужна…
Наконец они оказались на ровном плато, откуда открывался великолепный вид, от которого у нее захватило дух. Вдали пушистые облака, белевшие на фоне синего летнего неба, медленно проплывали над острыми вершинами, внизу простирались зеленые пастбища, в нескольких местах прорезанные лентой быстрой реки.
Спрыгнув со спины Свободы, Келли отпустила лошадь, устало уселась на плоский валун, опустила лицо в ладони и закрыла глаза. Так прошло около десяти минут. Наконец до нее донесся глухой стук копыт, с каждой секундой становившийся все громче и отчетливей.
«Тагг».
Келли не повернулась и не сменила позу, только негромко произнесла:
— Если ты поспешил за мной из-за ребенка, то можешь возвращаться. Я точно так же волнуюсь за своего малыша и не собираюсь устраивать рискованные скачки.
— Нашего. Нашего малыша, — ласково поправил ее Тагг. Он спешился и подошел к ней. — И я здесь не только из-за него.
— Уходи.
— Не могу.
— Таггарт Уорт чего-то не может?! — притворно удивилась Келли.
— Прости меня, Келли, я вел себя как полный идиот.
Келли наконец подняла голову и кивнула:
— Полностью согласна с тобой.
— Я не хотел обидеть тебя, клянусь.
— Ты всегда видел во мне лишь дочь своего врага. Я… я так больше не могу, — вымученно проговорила она, понимая, что ее браку пришел конец. Но плакать нельзя, ей надо быть сильной. — Неужели ты думаешь, что мой отец способен использовать меня, чтобы тебе насолить? И как ты мог поверить, что я пойду на такое, если бы даже отец меня об этом попросил? Ему всегда надо быть первым, он обожает перебивать контракты своих конкурентов, даже если они и не так уж ему необходимы, но и ты частенько выходил победителем в борьбе за новые рынки, разве не так? Однако ты совсем на него не похож, он запросто может идти на подкуп или угрозы, но ты слишком благороден и не способен на подобное.
— Ты любишь меня.
Из всей ее пламенной речи он вынес только это? Келли начала злиться:
— Да, ты действительно идиот! Конечно, я люблю тебя! Почему иначе я переспала с тобой в Рино? Почему, Тагг? Просто выбрала самого красивого ковбоя из присутствующих в баре и потащила его в койку? Ты… ты всегда был моей самой заветной мечтой, но мне приходилось любить тебя на расстоянии. Я любовалась тобой в школе, потом на родео, а когда увидела тебя, такого несчастного, за барной стойкой, то не смогла удержаться и не воспользоваться случаем. Ты был для меня запретным плодом. Я наплевала на правила, которыми ограничил меня отец, а теперь жалею об этом…
— Неправда, не жалеешь. — Тагг сделал еще один шаг и, взяв Келли за локти, поднял ее с валуна.
Их глаза встретились. Его близость волновала Келли, действовала ей на нервы, мешала свободно дышать. Захотелось оттолкнуть Тагга, но перспектива потерять его разрывала на части изболевшееся сердце.
До Келли вдруг дошел смысл ее последних слов, и она мысленно содрогнулась.
— Да, я погорячилась. Я ни о чем не жалею, — сказала она, положив ладонь на живот. — Мне нужен этот ребенок, Тагг, я уже люблю его, больше жизни люблю.
— И я тоже, — выдохнул Тагг. — Я люблю его — и тебя, Келли.
Боясь поверить ему, она отчаянно замотала головой:
— Нет! Нет, Тагг, не любишь.
— Люблю, Келли. Хотя и до последнего боролся со своим чувством, потеряв так много времени.
Слезы застилали ей глаза. Она прикусила губу, чтобы не разрыдаться, не вызвать к себе ненужную жалость.
— Нет. Я не верю тебе, Тагг. Ты хочешь защитить ребенка от моего отца, поэтому стремишься удержать меня рядом, чтобы…
— Я люблю тебя! — воскликнул Тагг. — И готов повторять это снова и снова — тысячу, миллион раз, всю свою жизнь, до последнего вздоха.
В его словах было столько жара, что Келли едва не задохнулась.
Тагг смотрел на нее горящими глазами, словно хотел сказать что-то еще, но не решался. И наконец он выпалил:
— Я знаю, что твой отец был на нашей свадьбе.
Он опять обвиняет ее?
— Но это не я…
— Ш-ш-ш. — Тагг приложил два пальца к ее губам, не дав договорить. — Ты здесь ни при чем, это я распорядился, чтобы он пришел.
— Ты?! — Келли изумленно захлопала ресницами. При всей своей ненависти к Большому Ястребу Тагг позволил ему находиться на его земле и наблюдать за тем, как они приносят торжественные клятвы? — Обманываешь, Тагг. Ты бы никогда…
— Поверь, я сделал это не ради твоего отца. Кстати, он и не подозревает, кто это все устроил. А я в тот момент думал только о тебе, Келли. Мне не хотелось, чтобы ты жалела о том, что Ястреб не присутствовал на твоей свадьбе, как это должен делать каждый отец.
— О, Тагг! — простонала Келли.
— Это еще не все, Келли. Настало время сказать тебе всю правду. Ты имеешь право знать — хотя бы только для того, чтобы понять, почему я не мог дать тебе всего того, что ты заслуживаешь. Моя первая жена…
Его голос сорвался, и Келли тихо произнесла, чтобы помочь ему справиться с собой:
— Не надо, Тагг. Мне известно о Хизер.
— Но ты не знаешь того, о чем я намереваюсь тебе сказать. Никто не знает. Я скрыл это от всех, кто мне дорог, но от тебя скрывать больше не хочу. В ту ночь, когда Хизер погибла, мы с ней крупно поругались. Дело в том, что до меня она была замужем, их брак длился не больше двух-трех месяцев, и они развелись еще до того, как я познакомился с ней. Так вот, ее бывший пожаловал к нам в дом, и я застал их за разговором. Во мне вскипела ревность. Хизер пыталась мне что-то объяснить, но я был слишком зол и не желал ее слушать. Раньше мы никогда так не ссорились, я вел себя ужасно. В общем, она собрала сумку и
