— Обо мне не беспокойся, Клей. Эти ребята относятся ко мне с уважением.
— Рад это слышать. — И Клей заторопился к своей машине.
Оставшись одни, Тагг и Келли пару минут помолчали, после чего Тагг проговорил:
— А ты, как я погляжу, за словом в карман не полезешь, у тебя всегда на все готов ответ.
— Ну, не всегда, — улыбнулась она. — С папой мне иногда бывает непросто.
— Ты его побаиваешься?
— Господи, нет, конечно! Просто с ним лучше держать язык за зубами и не доводить дело до истерик.
— И тебе это удается?
— По большей части — да, у меня свои методы, и они действуют. А как насчет тебя, Тагг? Ты всегда держишь под контролем свои чувства?
Тагг терпеть не мог обсуждать эту тему.
— Какие чувства ты имеешь в виду?
— Страх, одиночество… чувство вины за то, что оставил девушке записку и исчез.
Тагг слегка подтолкнул ее в спину:
— Не люблю пустой болтовни. Поедем выбирать лошадей.
К джипу Тагга они шли в молчании. Волнуемый ароматом духов Келли, смешанным с уникальным запахом ее тела, Тагг открыл для нее дверцу, затем обошел машину, сел за руль и завел мотор. Но прежде чем тронуться с места, повернулся к Келли:
— Я не сбежал от тебя в то утро. Мне нужно было уехать, а будить тебя я не хотел. И вообще, давай расставим все точки над «i»: той ночью в Рино никто из нас не проявлял истинных чувств.
— Это неправда.
— Ну хорошо, с моей стороны чувства были, но — не к тебе.
— Да, я знаю. Ты испытывал боль.
— Да, а тут подвернулась ты — веселая, доступная, красивая.
Келли зажмурилась, как будто от удара:
— О!
У Тагга вырвалось приглушенное ругательство.
— Спасибо, я поняла, — быстро произнесла Келли, снова открыв глаза.
— Черт, я не так выразился.
Вот из-за таких моментов Тагг предпочитал избегать общения с женщинами.
— Нет-нет, ты выразился как раз чрезвычайно ясно и доходчиво.
Келли уставилась на дорогу, тело ее выпрямилось и казалось напряженным. Тагг тронул машину с места, направляясь к конюшням Уортов. В салоне повисла тишина, и только через пять минут Келли заговорила как ни в чем не бывало:
— Я на четыре года уезжала учиться в Бостон, а сюда возвращалась только на каникулы.
— Я знаю. — Тагг мельком взглянул на нее: теперь она сидела в расслабленной позе и смотрела прямо на него. — В небольшом городке нет секретов. Мы еще тогда подумали, что дочка Большого Ястреба наконец-то вырвалась на свободу от своего деспотичного папаши.
— Отец не такой уж плохой, Тагг, он любит меня, а я — его. Просто мне не нравится, когда вмешиваются в мою жизнь.
— А когда ты уехала за две тысячи миль отсюда, он уже не вмешивался, — понимающе кивнул Тагг.
— Иногда ему все-таки удавалось давить на меня, но все-таки мне в Бостоне понравилось, он притягателен своей необычностью.
— А чего ж ты вернулась?
— Соскучилась по Аризоне, по нашему ранчо. Я ведь не городская девчонка. Да и здоровье у отца немного пошатнулось, а у меня, кроме него, никого нет, ну если не считать тетки по материнской линии и кузины, которая живет в Рино.
Джип подпрыгнул на каком-то ухабе, и Тагг инстинктивно вытянул руку, чтобы Келли не стукнулась о приборную доску. Ладонь его коснулась ее груди, заставив кровь быстрее побежать по жилам. В памяти тут же всплыла картинка этой груди, но уже обнаженной, с розовыми сосками… Тагг сглотнул и быстро спросил:
— Не ушиблась?
Ее красивые губы изогнулись в улыбке, которая словно говорила: «Я не против, чтобы ты почаще дотрагивался до меня».
— Нет, все в порядке.
Тагг снова сосредоточился на дороге, решительно прогнав мысли о мягком девичьем теле, приглашающей улыбке и о том, что его безумно тянет к Келли Салливан.
Глава 3
Слова, сказанные Таггом, были крайне неприятны, однако Келли понимала, что неосторожные высказывания не должны расхолаживать ее. Подходя к нему в баре, она знала, что Тагг замкнут и нелюдим, что он своего рода отшельник, ей было известно о его горе. Поэтому нет причин воображать, будто после единственной ночи, проведенной вместе, он кинется к ней на шею и начнет клясться в вечной любви.
То, что случилось с ними в Рино, было восхитительно, но вовсе не походило на сиюминутный испепеляющий жар страсти. Нет. Тагг был с ней ласков, предупредителен, они даже болтали о всякой всячине, прежде чем снова броситься в объятия друг к другу.
Скрывать от Тагга факт беременности в планы Келли не входило, она хотела этого ребенка и заранее радовалась его появлению на свет. При всем этом Келли понимала, что сейчас ее положение очень шатко, но ей нечего было терять, зато она намеревалась побороться за будущее и не могла позволить невоздержанным признаниям Тагга остановить ее в этой борьбе.
Конюшни находились рядом с главным домом Уортов. Келли легко выпрыгнула из джипа и сразу же направилась к загону, чтобы посмотреть на племенных лошадей.
— Нет, — остановил ее Тагг, — эти слишком нервные и чувствительные.
— Да, горячие лошадки, — согласилась с ним Келли.
— Лучшие лошади на нашем ранчо. За конюшнями есть еще один загон. Пойдем туда.
Келли послушно зашагала вслед за ним. Тагг открыл ворота загона, и они зашли внутрь. Некоторые из шести лошадей подняли голову и посмотрели на них. Остальные продолжали пощипывать травку.
— По-моему, мы нашли то, что хотели, — сказала Келли, подходя к спокойной гнедой лошадке, чья шкура красиво блестела на полуденном солнце. — Ну, девочка, как тебя зовут?
— Это Розочка, — ответил Тагг.
Келли внимательно оглядела благородное животное.
— Ну и сколько ей лет? Десять? Одиннадцать?
— Угадала. Ей одиннадцать.
— Розочка нам подойдет, — произнесла Келли, поглаживая лошадь по прохладному носу. — Она не слишком высокая, и возраст подходящий. Я хочу проехаться на ней, пусть покажет, как она ведет себя вне загона.
— Хорошая идея, — кивнул Тагг и подошел к вороному жеребцу в белых носочках и с белой полосой вдоль носа. — Знакомься, это Смокинг.
Келли хихикнула:
— Понимаю, имя дали из-за такого окраса.
Тагг провел ладонью по гриве жеребца:
— Да. В молодости он был очень резвый. Раньше я любил скакать на нем, когда возвращался с родео. Сейчас ему двенадцать лет.
Келли подошла ближе.
