– Очень.
– Почему же ты до сих пор не женился и не завел своих собственных?
Учитывая все, что их связывало, вопрос ему не показался нетактичным, но он все же отвел глаза.
– Я был однажды женат, но супруга не хотела иметь детей.
Мари не могла представить себе, как можно такого не желать. Ей захотелось обнять Джиса и уверить, что не все женщины таковы, что она с радостью согласилась бы на это. Вместо этого все сочувствие и понимание она попыталась передать теплотой своего голоса.
– Но ведь ты хотел, да?
Он в знак согласия кивнул головой.
– Я хотел иметь детей и жить в нормальной семье. Ей же хотелось чего-то совсем иного.
Девушка догадывалась, что, рассказав о своей, жизни, он поделился с ней своей болью. Теперь он – и сам понимал, что его недоверие к ней как-то связано с неудавшейся семейной жизнью. Она ждала. Вместо дальнейших откровений он переменил тему.
– Как ты отнесешься к работе в дневном детском центре?
Его идея привела Мари в восторг.
– Где?
– В больнице. Ставки там, правда, низкие, а требования большие, зато там нам пойдут навстречу. Мы можем представить это как трудовую терапию, и тогда, возможно, не потребуется оформления социального статуса.
– Расскажи мне об этом центре. – Девушка все больше оживлялась.
– Он очень маленький, экспериментальный. Днем там находятся дети сотрудников госпиталя. Если бы у нас было побольше средств, мы могли бы принять втрое больше детей, но пока что центр располагается в тесном старом крыле больницы, которое собираются перестраивать.
– Захотят ли меня принять туда, Джизус? Учитывая мою историю?
– Нам трудно нанять опытный персонал, потому что зарплата очень низкая. Они с радостью примут тебя. Я уверен. Это означает, что каждый день ты должна будешь ходить в госпиталь.
– Я буду относиться к этому совершенно спокойно до тех пор, пока меня не захотят снова запереть в палате.
– Мне необходимо несколько дней, чтобы все устроить.
– Обещай мне, что не станешь затягивать с этим.
– Ты слишком проницательна. – Джис улыбнулся.
– Обещай.
– Хорошо.
– Джис? – Громкий мужской голос за дверью сопроводил восклицание решительным стуком в дверь. – Джис, это Чак.
Бертон быстро поставил чашку и поднялся. Как ни близки они были с Чаком Лоучем, тот редко заходил к нему без повода.
– Сейчас открою.
Чак стоял на пороге. Он оценил интимность представившейся ему сцены, и его глаза сузились.
– Твоя хозяйка будет не против? – Он кивнул в сторону Мари.
Джис направился к дивану.
– Заходи и садись.
– У меня нет времени. Мне нужно ненадолго забрать твою подопечную в участок.
– Зачем это? – спросил хозяин дома, нахмурив брови.
Мари встала и жестом остановила его.
– Зачем я понадобилась вам? – обратилась она к Чаку.
– Маньяк, пытавшийся убить вас, находится в полиции. Завтра его фотографии появятся во всех газетах. Я хочу, чтобы вы сначала опознали его.
Бертон видел, как побледнело лицо его любимой. В тот же момент он оказался рядом с ней и усадил на диван.
– Все будет в порядке, дорогая, – успокоил он ее.
Джис продолжал поддерживать ее. Женщина взглянула на Чака. Она заметила, что, наблюдая за действиями Джиса, он изменился в лице.
– Он дал какие-нибудь показания относительно той ночи, когда пытался убить меня?
Чак покачал головой.
– Он настаивает на своей невиновности, но у нас достаточно улик, чтобы утверждать, что это не так.
– Тогда есть ли необходимость, чтобы Мари прошла через все это? – резко спросил Бертон.
