правила: пей пиво, не пропускай ни одного бейсбольного матча любимой команды и ходи на охоту. И не просто ходи, а убивай. А я, – в голосе Грэя слышалась обида на отца, выношенная годами, – ни по одному из этих параметров не подхожу на роль настоящего мужика…
– Думаю, тебе не стоит переживать по этому поводу. Правила твоего отца слишком… – Ди пыталась подобрать слово так, чтобы не обидеть Грэя, – …примитивны. Хлеба и зрелищ – и больше ничего в жизни не нужно… Не спорю, многие так живут… Только это даже не жизнь, а существование. Если бы ты вырос, впитывая эти нехитрые постулаты, кем бы ты был сейчас?
– Точной копией папаши, – мрачно ответил Грэй. – Чего я, кстати, боялся всю жизнь…
– Такие мужчины всегда вызывали у меня отвращение. Насекомые, которые не знают, не понимают, что такое настоящая жизнь, и душат тех, кто находится рядом с ними… Ой, извини, – осеклась Ди. Кажется, она слишком далеко зашла в своих рассуждениях. А ведь это все-таки отец Грэя…
– Ничего, – успокоил ее Грэй. – Я думаю так же… Но почему-то до сих пор переживаю из-за того, что мне тогда сказал отец…
– Ты просто хотел, чтобы он принимал тебя таким, какой ты есть. Но твоему отцу это оказалось не по плечу…
– Прости. – Грэй благодарно и немного смущенно улыбнулся Ди. – Наверное, я сейчас похож на нытика-неудачника…
– Ерунда, – отмахнулась Ди. Ей было приятно, что Грэй поделился с ней наболевшим. Это означало, что он видит в ней, по крайней мере, друга.
– Ер-р-рунда, – подтвердил Брокер, и троица направилась в тир.
Ди показала себя хорошим стрелком, к удивлению и восхищению Грэя попав во все мишени. На этот раз она сделала подарок ему – очаровательный плюшевый тигренок, которого хозяин тира дал ей в качестве приза, был торжественно вручен Грэю. Завершение прогулки обещало быть прекрасным, но все испортило одно обстоятельство, лишившее Ди того волшебного настроения, в котором она купалась весь день.
Ди и Грэй дожевывали сандвичи и допивали чай, когда к ним подошла роскошная блондинка с грудью, как заметила Ди, величиной с две спелые тыквы.
– Привет, привет, – поздоровалась она с ними, лаская Грэя выразительно-знойным взглядом.
– Привет. – Грэй едва не поперхнулся сандвичем, увидев ее. – Ты, наверное, не помнишь, Ди. Это Элайза… Элайза Сторнлив.
– Я живу в Гринвуде, – торжественно произнесла Элайза, как будто Гринвуд был не провинциальным городком, а раем для избранных. – А я тебя помню, – окинула она Диану снисходительным взглядом. – Ты племянница Гертруды Рочилд… Давненько тебя здесь не было…
Ди тотчас же вспомнила Элайзу. Она и девчонкой была гораздо красивее своих сверстниц, что уж говорить о том, как она выглядела теперь… Светлые волосы, отливающие золотом, раскинулись по плечам, огромные голубые глаза смотрели на мир с таким снисхождением, будто делали ему одолжение своим взглядом… Полные алые губы, казалось, могли завлечь любого в свой сладостный плен… Роскошную грудь великолепно подчеркивало платье из тонкой разноцветной ткани, из-под которой просвечивало изящное кружевное белье…
Ди тяжело сглотнула ком, образовавшийся в горле. Рядом с этой ослепительной блондинкой она выглядела жалким заморышем, гадким утенком… А Грэй смотрел на эту девушку с неподдельным восхищением. Что ж, ничего удивительного… Диане стоило бы развернуться и уйти, оставив их вдвоем. Но она не могла – это выглядело бы как вызов. Когда-то Элайза встречалась с Грэем, это был обычный юношеский роман, но Ди не исключала, что он может возобновиться. Вот прямо сейчас…
Ей вдруг стало так больно, так отчаянно одиноко, что на секунду она представила себя крошечным метеоритом, несущимся в пустоте звездного неба навстречу земле. Чтобы вот-вот разбиться… Неспроста она вспомнила о дневнике Мелины Джилс тогда, на ярмарке… Это было предупреждением, к которому Ди не захотела прислушаться. Предупреждением, что игру пора заканчивать, пока она не зашла слишком далеко…
– Вы приехали на ярмарку? – поинтересовалась Элайза у Грэя. Ди, видимо, окончательно перестала ее занимать. Она оценила ее как соперницу и сразу же поняла, что карта этой маленькой и щупленькой девчонки бита.
– Да, я решил показать Ди Сотскейт. Когда она была здесь в последний раз, все было по-другому. Маленькая ярмарка, никаких аттракционов… – Ди с ужасом почувствовала, что объяснение Грэя звучит как оправдание. Он оправдывается перед Элайзой в том, что потащился сюда с этим гадким утенком. Боже, как унизительно… Ди никогда еще не чувствовала себя такой оскорбленной… – Но мы уже собираемся уезжать.
– Прекрасно! – обрадовалась Элайза. – Ты на машине?
Грэй наклонил голову в знак согласия.
– Думаю, вы вполне можете взять меня с собой. У тебя хватит места? – Она соблазнительно улыбнулась Грэю.
– Да, конечно… Если хочешь, поехали. Ты не возражаешь, Ди? – поинтересовался он у Дианы, как будто машина принадлежала ей и она могла хоть что-нибудь изменить.
– Нет, – коротко ответила Ди, пытаясь унять дрожь не только в голосе, но и во всем теле.
Элайза тут же оккупировала переднее сиденье рядом с Грэем, совершенно не интересуясь мнением на этот счет Ди, которая всегда предпочитала ездить впереди и любоваться видами через широкое лобовое стекло. Но Ди не стала возражать – это было бы глупо – и обреченно упала на заднее сиденье. А ей-то казалось, что сегодняшний день будет самым лучшим днем ее отпуска… Но она, как обычно, ошиблась. Как и тогда, когда наивно предположила, что они поедут в отпуск со Стивом…
– Расскажи, как твои дела, Грэй. Ты ни разу не зашел ко мне с тех пор, как приехал в Гринвуд! – Элайза обиженно надула свои хорошенькие губки.
– Все хорошо, – ответил Грэй на первый вопрос. – Извини, что не зашел к тебе – была масса всяческих дел. Джейкоб Кинсби умер, и теперь я помогаю Ди – кстати, она журналистка – собирать материал для статьи, которую она хочет написать…
Элайза недовольно глянула в сторону Ди. Эта мелочь теперь все время будет путаться у нее под ногами?
– Помогаешь? – Изящная черная бровка взметнулась вверх. – И чем же? – скептически поинтересовалась Элайза.
– Ди долго не была в Гринвуде, – повторил Грэй. Ди показалось, что эта фраза будет ответом на все вопросы Элайзы. Интересно, ему еще не надоело оправдываться перед этой расфуфыренной дамочкой? – Она не очень хорошо знает жителей. Ты ведь помнишь, если Ди и приезжала сюда, то совсем не надолго…
– Не помню, – хмыкнула Элайза. Она не обязана запоминать всяких замухрышек. – А чем занимаешься ты?
У Ди было такое чувство, что она уменьшилась в размерах или превратилась в какой-то неодушевленный предмет. Ее просто не замечали. Или не хотели замечать. Эти двое общались друг с другом, обменивались улыбками, взглядами… А о Ди просто забыли. Как о ненужной вещи, которую вполне можно выбросить, ее держат лишь для того, чтобы не пустовало место, где она стоит.
Она впервые в жизни влюбилась. Впервые потеряла тот самый контроль над собой, которым так гордилась. Впервые испытала то волнение, ту тревогу, то бешеное сердцебиение, о котором так часто пишут в книгах. И ошиблась с выбором объекта своей любви… Впрочем, его, наверное, не выбирают, утешила себя Ди. Слабое утешение. Неразделенная любовь – такая, какой была любовь Мелины, ее совершенно не устраивала.
Гораздо спокойнее было бы прожить вообще без любви, без бешеной страсти, без всего того, чего добивался от нее Стив. Его она позабыла очень быстро – потому что в ее душе не было того безумия, которым одарил ее Грэй. Но это не его вина. Как можно обвинять его в том, что ему нравятся соблазнительные красавицы, а не гордые замухрышки? Конечно, Грэй не виноват. Но сейчас, когда Ди видела его улыбчивый взгляд, устремленный в сторону Элайзы, она ненавидела Грэя. Ненавидела и те чувства, которые, на беду, пробудил в ней этот мужчина…
До Гринвуда Ди ехала молча. Молчал даже Брокер, видимо заразившись настроением хозяйки. Он так
