— Нет, просто у меня гораздо больше опыта общения с бульварной прессой и вездесущими фотокорами, чем у вас. Он не уйдет, пока не сфотографирует вас, — продолжал Коул, краешком глаза следя, как репортер снова вышел на свет и поднял фотоаппарат. — Выбирайте: или вы сделаете так, чтобы весь мир считал вас несчастной брошенной женщиной, или покажете ему, как вы целуетесь со мной, чтобы люди терялись в догадках насчет ваших чувств к Пенворту.
Мысли Дианы лихорадочно заметались; несомненно, виной всему были два бокала шампанского, выпитые в течение часа на голодный желудок. В то мгновение, пока она колебалась, Коул принял решение за нее.
— Поцелуй должен выглядеть как можно убедительнее, — приказал он и отставил оба бокала. Его рука обвилась вокруг талии Дианы, притягивая ее в объятия.
Все произошло слишком быстро, чтобы сопротивляться, но вместе с тем так медленно, что Диана ощутила, как соприкасаются их ноги, грудь, а затем испытала острое потрясение, едва его горячий рот сомкнулся на ее устах.
Коул приподнял голову, взглянул на нее, и Диане показалось, что он собирается отпустить ее и вот- вот разожмет руки. Но вместо этого одна рука Коула скользнула вверх по ее обнаженной спине, а другая обхватила ее еще сильнее, и мужчина вновь опустил голову. Сердце Дианы бешено колотилось, пока Коул впивался в ее губы, медленно следуя вдоль каждого изгиба. Он коснулся языком краешка ее рта, и Диана вздрогнула. Рассудок приказывал ей высвободиться немедленно, но незнакомый повелительный внутренний голос бунтовал против такого несправедливого отношения к галантному поступку Коула.
К его деликатным действиям.
И весьма убедительным.
Кроме того, Диана поняла, что репортер от неожиданности упустил первые несколько секунд. Теперь уже Диана сама обняла Коула обеими руками и робко, неуверенно ответила на его поцелуй. Он страстно прильнул к ней, подхватив ладонью ее затылок. Пальцы принялись нежно перебирать волосы.
Оглушительный взрыв музыки и грохот аплодисментов из бального зала возвестил, что официальная часть торжества уже началась, и вернул их обоих к реальности. Диана отстранилась с растерянным смешком, а Коул засунул руки в карманы брюк и уставился на нее, слегка нахмурив брови. Помедлив, он обернулся, чтобы посмотреть, на месте ли фотограф, и с радостью обнаружил, что тот, по-видимому, заполучил долгожданные кадры и удалился.
— Как это мы отважились? — нервно произнесла Диана, пытаясь пригладить волосы, пока они шагали к двери.
Коул искоса бросил на нее взгляд, Значение которого Диана так и не поняла.
— Честно говоря, я мечтал об этом еще много лет назад, — заметил он, протягивая руку и открывая перед Дианой тяжелую дверь.
— Не может быть! — Диана закатила глаза в смешливом недоверии.
— Еще как может, — с усмешкой возразил Коул. Лестничная площадка оказалась почти пустой. Вспомнив о забытой помаде и растрепанных волосах, Диана остановилась, когда они проходили мимо дамской комнаты.
— Мне необходимо привести себя в порядок, — пояснила она. — Идите в зал без меня.
— Я подожду, — непререкаемым тоном заявил Коул, устраиваясь у ближайшей колонны.
Пораженная его галантной решимостью держаться рядом, Диана смущенно улыбнулась и скрылась за дверью. Несколько кабинок были заняты, и, причесываясь у туалетного столика, Диана услышала обрывок оживленной беседы между двумя невидимыми посетительницами:
— Не понимаю, что тут удивительного! — возражала Джоэл Мерчисон своей собеседнице. — Дэн еще несколько месяцев назад говорил Энн Морган, что хочет разорвать помолвку с Дианой, но Диана была без ума от него и так надеялась выйти за него замуж, что упросила этого не делать. Энн считает, что у Дэна оставался единственный способ порвать с Фостер раз и навсегда — жениться на другой, притом так, чтобы Диана узнала об этом только из газет.
Словно пригвожденная к полу, Диана слушала хор возбужденных восклицаний из других кабинок, и на глазах у нее выступили слезы. Ей хотелось крикнуть в ответ, что Энн Морган — завистливая, злопамятная лгунья, которая сама была влюблена в Дэна прежде, чем он стал встречаться с ней, с Дианой, но она не отважилась, боясь потерять контроль над собой и расплакаться. Дверь в кабинку Джоэл приоткрылась, и Диана бросилась в пустую кабинку и пробыла там, пока все соседки не разошлись, глубоко уязвленная злорадством женщин, которым она не сделала ничего плохого. Затем, вернувшись к зеркалу, она попыталась вытереть глаза, не испортив макияж.
Ожидая Диану, Коул услышал почти то же самое от проходивших мимо женщин.
— Оказывается, Дэн Пенворт уже несколько лет назад пытался отделаться от Дианы, но она не отпускала его!
— Ну, зато теперь она получила по заслугам, — процедила вторая. — Журналисты всегда носились с ней, как с принцессой. Лично мне до тошноты надоело слушать, как чудесен ее журнал, какого успеха она добилась, как она красива, вежлива, и тому подобную чушь.
Третья женщина была добрее:
— Что бы вы ни говорили, мне жаль ее — как и многим другим.
Стоя за колонной, Коул дивился враждебности женщин по отношению к себе подобным, а затем задумался, что уязвляет Диану сильнее — их злорадство или их жалость. Почему-то ему казалось, что Диана предпочитает злорадство.
Глава 21
Увидев бледное лицо Дианы, Коул понял: она слышала разговор своих приятельниц в дамской комнате, и поскольку он ничем не мог утешить ее, то просто предложил руку. Достигнув бального зала, они обнаружили, что двери закрыты, а вступительная речь уже началась.
Нахмурившись, Диана задумалась, какое нежелательное внимание привлечет к себе, войдя в зал с опозданием, да еще под руку с Коулом.
— Полагаю, ваш столик находится впереди? Как жертвователь, предоставивший для аукциона самый дорогой из предметов, Коул должен был занимать почетное место за большим столом, прямо перед подиумом аукциониста.
— Да, мне оставлено место за первым столом, — подтвердил он. — В центре первого ряда.
— А наш стол в третьем ряду, — вздохнула Диана. — Жаль, что никто из нас не сидит сзади. Теперь не удастся проскользнуть в зал незамеченными.
Торопясь попасть в зал, пока не стало слишком поздно, Диана потянулась к массивной ручке, но Коул остановил ее:
— Зачем вам прятаться? Почему бы не намекнуть им, что вам нет никакого дела до Пенворта и что вы увлечены мною, а не им?
— Мы не проведем ни одного из моих знакомых! — воскликнула Диана, едва не заламывая руки. Его лицо окаменело.
— Вы правы. Как глупо с моей стороны! Я забыл, что это сборище богатых бездельников ни за что на свете не поверит, что вы способны променять одного из них на самого заурядного, обычного человека…
Диана смущенно вспыхнула, ошеломленно глядя на него:
— О чем вы говорите! В вас нет ничего заурядного. Она и в самом деле так считает, понял Коул с удивлением, которое тут же уступило место презрению к собственному нелепому взрыву.
— Спасибо, — произнес он с улыбкой, вглядываясь в ее разрумянившееся лицо. — По крайней мере от гнева ваши глаза снова заблестели. Жаль, что мой поцелуй не рассердил вас.
Диана допустила ошибку, взглянув на его губы, а затем была вынуждена отвернуться, чтобы сосредоточиться на его словах.
— Я не привыкла целоваться с почти незнакомыми людьми, особенно когда за мной кто-то
