— Похоже, это решение ты приняла раз и навсегда.
— Да, формально все выглядит так. Понимаешь, наша компания постоянно испытывает сильное давление — и не только потому, что появляются конкуренты, стараясь урвать долю нашей репутации и прибыли, — клиенты предъявляют к нам более высокие требования, и мы вынуждены держаться на уровне. Нам приходится постоянно выдавать новые и удачные идеи для каждого номера, каждой книги, каждой телепрограммы. Фостеры обязаны выглядеть лучше, бодрее, предлагать больше, чем кто-либо другой. Гораздо легче было добиваться таких результатов, когда эту нишу занимали только мы. Нам уже пришлось уволить двух «шпионов», подосланных конкурентами…
Коул недоуменно вскинул голову:
— Я думал, что корпоративный шпионаж возможен только в электронике и оборонной промышленности.
— Я тоже прежде так считала. Еще одна проблема — наш имидж в глазах общественности, — продолжала Диана, намекая на Дэна. — Поддержание этого имиджа — кошмар отдела по связям с общественностью, и не только для меня. Нам всем приходится быть чрезвычайно осторожными, где бы мы ни были или с кем бы ни говорили.
— Вот как? — удивился Коул. — А я думал, самую большую проблему представляешь ты — ведь журнал у читателей прежде всего ассоциируется с тобой.
— Да, после разговора в гостиной у тебя могло создаться такое впечатление, но оно ошибочно. Нас всех отождествляют с журналом. С самого начала «Красивая жизнь» была уникальной потому, что являлась в полном смысле слова семейным делом, а это всегда привлекает читателей — и прессу тоже, к сожалению. У нас не может возникать разногласий даже по мелочам, когда мы готовим новую программу, потому что в таком случае позднее мы увидим в газетах нечто вроде «Гром в фостеровском раю» или другие идиотские, но броские фразы.
Мама ведет в журнале одну из самых популярных рубрик. В ней она вспоминает свое детство, праздники в доме своих бабушки и дедушки, уроки матери, шутит по поводу того, как она впервые начала принимать гостей самостоятельно и как трусила при этом. Она описывает забавные случаи из жизни своих родных, рассказывает, какими мы с Кори были в детстве. Все мы время от времени появляемся на разворотах журнала, и наши читатели считают нас своими друзьями. Когда Кори вышла замуж за Спенса, самодельные поздравительные открытки не уместились в почтовый фургон. А когда родились близнецы, читатели завалили Кори подарками. Нам даже пришлось описать некоторые из них в выпуске, посвященном детям. Когда дедушка сломал ногу, нам снова пришлось разбирать горы подарков и открыток с пожеланиями скорейшего выздоровления. Для читателей мы являемся большой, счастливой семьей.
Коула всерьез тревожил о, что, добившись такого успеха при столь незначительной помощи и немногочисленных деньгах, Диана так недооценивает свои заслуги.
Шагнув вперед, Коул уперся Ладонью в ствол пальмы у нее над головой.
— Скажи-ка, — решительно произнес он, — почему ты считаешь, что твои ошибки перевешивают твой невероятный успех? В гостиной ты то и дело пыталась умалить свои способности и делала вид, будто твои достижения всего лишь дело случая.
Заморгав, Диана отвернулась..
— Ты даже не представляешь, сколько я наломала дров!
— Расскажи подробнее, и я обещаю стать беспристрастным судьей.
Диана радовалась возможности побыть с Коулом, но жалела, что он так настойчиво возвращается к одной и той же теме. Вздохнув, она выпрямилась и нехотя начала:
— Ты уже понял, в чем суть. Я упустила несколько редкостных возможностей — потому что не хотела рисковать.
Коул взглянул на нее, удивляясь, что Диана осталась такой же искренней и бесхитростной, как в шестнадцать лет. Их брак не предусматривал защиты от необдуманных поступков, и он не хотел превратить Диану в холодную и циничную женщину.
— Похоже, — пошутила она, — теперь ты действительно мрачный.
— Нет, — со сдержанной улыбкой возразил он, — просто я вновь ошеломлен. — И опережая ее вопрос, Коул заметил:
— Дело страдает каждый раз, когда мечты обгоняют финансовые возможности. Гораздо разумнее придерживаться консервативного подхода.
— Я придерживалась глупого подхода. Самую крупную ошибку я совершила, протянув два года с выпуском наших товаров для садоводов и любителей мастерить. И когда я наконец решилась, продукция пошла нарасхват.
— Должно быть, у тебя были веские причины ждать, — сказал Коул.
— Это верно. Меня беспокоили контроль качества, начало производства и затраты на хранение товара. Пуск линии прошел с невероятным успехом — значит, мы многое потеряли из-за моей нерасторопности.
— Ну, оглядываясь назад, всегда кажется, что можно было провернуть дело гораздо удачнее, — усмехнулся Коул.
Но Диана отказалась от покровительства. Скрестив руки на груди, она резко осведомилась:
— А ты мог бы спокойно смотреть, как конкуренты набирают силу?
— Нет, — признался Коул.
— Вот видишь! Потому что ты смелый и полагаешься на интуицию.
— Нет. У нас с тобой были разные стартовые условия: создавая «Объединенные предприятия», я располагал солидным капиталом и мог рассчитывать на помощь. Диана слегка оживилась:
— Я совершила и другие ошибки — сейчас я многое бы отдала, лишь бы исправить их.
— Какие ошибки? — допытывался Коул, поддавшись желанию утешить Диану.
— Я буквально подарила акции нашей компании, чтобы собрать необходимые суммы для развития производства.
Коулу внезапно захотелось коснуться ее щеки, и когда он ответил, его голос прозвучал непривычно мягко:
— Невероятно, что в двадцать два года ты сумела уговорить банк финансировать свой проект, а тем более привлечь частных инвесторов.
Диана пожала плечами:
— Банк почти ничего не терял — ведь я просила денег под залог этого дома.
— Вот как? Тогда почему же частные инвесторы согласились вложить свои честно заработанные деньги в рискованное, потенциально неприбыльное предприятие?
— Ну, здесь все было просто, — с невеселым смешком заверила она. — Я уложила в кейс бизнес- планы и описания проектов и отправилась к папиным друзьям. Они пожалели меня, отечески погладили по головке и одолжили по десять — пятнадцать тысяч, прикинув, что по меньшей мере отделаются потерей налогов на прибыль. В благодарность я подарила им сертификаты акций новой компании. — Диана вздохнула и отвернулась. — Короче, теперь на. — нас самих приходится не более пятидесяти, процентов акций.
— Диана, разве у тебя был выбор?
— Если б знать, какой прибыльной и преуспевающей станет наша компания…
— Я говорю о том времени, когда ты только взялась за дело, — перебил он. — Разве ты могла по- другому собрать необходимую сумму?
Помедлив, она покачала головой:
— Нет.
— Тогда прекрати комплексовать. Ты в одиночку преодолела сотни барьеров, которые остановили бы всех, кроме самых одаренных и опытных предпринимателей!
— Услышать такую похвалу от тебя — большая честь.
Он усмехнулся:
— Не забывай об этом. Я не позволю жене Гаррисона умалять свои заслуги. Это может плохо отразиться на моей репутации, — в шутку добавил он, — и тогда акции «Объединенных предприятий» упадут в цене.
