До прибытия съемочной группы из «Жизни на Юге» осталось меньше суток, а ничего еще не было готово. Столы и стулья стояли вперемежку с тентами; дедушка балансировал на стремянке, пытаясь закончить бельведер; бабушка спорила с садовниками, как лучше срезать ветки магнолии, чтобы использовать их в букетах; а мать зачитывала список дел двум горничным.
Диана еще искала Кори, когда из гаража появился отец с дипломатом и пиджаком в руках.
— Привет, папа! — воскликнула Диана и поцеловала его. — Как ты рано вернулся!
Он обнял Диану за плечи и бросил взгляд на царившую вокруг суету:
— Я решил проверить, как продвигается работа. Как твои дела в школе?
— Все в порядке. Сегодня меня выбрали президентом класса.
Отец крепче сжал ее плечо.
— Великолепно! Теперь постарайся удержаться на этом посту. — Улыбнувшись дочери, он взглянул на жену и тещу, которые целеустремленно направлялись к ним, сохраняя радостные улыбки на лицах. — Ну, мадам президент, кажется, сейчас меня привлекут к работе, — усмехнулся он. — Странно, что вас с Кори еще не включили в число помощников.
— Наша задача не путаться под ногами, — процитировала Диана слова матери и бабушки. — Я заехала за Кори — Барб Хэйуорд пригласила нас покататься верхом.
— Кажется, Кори у себя в ванной, — заметила мать, — проявляет пленку.
— По-моему, она не откажется навестить Хэйуордов, — предположила Диана, направляясь к дому. Признаться, она была уверена, что сестра составит ей компанию — не столько из желания покататься верхом, сколько повидать Спенсера Эддисона, который днем наверняка будет у Хэйуордов.
Спальня Кори находилась как раз напротив комнаты Дианы. Помещения были одинаковыми по размеру и планировке, с отдельными ваннами, гардеробными и большими стенными шкафами. Но в остальном спальни отличались так же разительно, как характеры и увлечения их обитательниц.
В свои шестнадцать лет Диана была миниатюрной, уравновешенной и очаровательно-женственной. Она по-прежнему прекрасно училась и была заядлым книгочеем, отличалась аккуратностью, неплохими организационными способностями и держалась несколько скованно с малознакомыми людьми.
Ее спальня была выдержана в старинном французском стиле: муаровые панели на стенах, кровать с балдахином, застланная желтым покрывалом, письменный стол, где каждая ручка и клочок бумаги занимали свое место.
Диана вошла в комнату, сложила книги на столе и направилась к шкафу. Сняв красный хлопчатобумажный свитер, она аккуратно свернула его и положила на полку рядом с десятком других точно таких же свитеров, разложенных по цвету.
Темно-синие слаксы Диана повесила там, где висели другие синие брюки и шорты, а затем босиком прошлепала к шкафу и нашла белые шорты. Потом она достала темно-синюю тенниску с белой отделкой и натянула ее через голову. Сунув ноги в белые сандалии, стоящие в вытянутом по струнке ряду обуви на нижней полке, Диана остановилась у туалетного столика и принялась расчесывать волосы. Машинально взяв тюбик светло-розовой губной помады, она слегка провела ею по губам и отступила подальше, глядя в зеркало.
Глядевшая на Диану девушка казалась ей ничем не примечательной. Те же зеленые глаза и темные ресницы. Даже самые незаметные тени для век придавали лицу вульгарное выражение, а не подчеркивали красоту глаз — по крайней мере так решила Диана. Румяна на высоких скулах вызывали у девушки ощущение, словно она накрасилась для маскарада, тональный крем ничуть не менял впечатления, поэтому Диана им тоже не пользовалась. Крохотную ямочку в центре подбородка ей так и не удавалось замаскировать. Волосы были лучшим украшением Дианы — густые, блестящие от тщательного мытья и расчесывания, но она предпочитала простые прически, считая, что с их помощью выгодно преподносит себя. Вспомнив, как жарко и влажно на улице, она быстро собрала волосы в конский хвост, а затем отправилась к Кори.
Дверь в спальню Кори была открыта, но девушки нигде не было видно. Диана осторожно принялась пробираться к запертой двери ванной сквозь кучи одежды, обуви, шарфов, фотоальбомов и прочего мусора, раскиданного по полу.
— Кори! — позвала она. — Ты здесь?
— Сейчас, — отозвалась Кори. — Только повешу сушиться эту пленку… Похоже, мне посчастливилось сделать редкий кадр — когда Спенс играл в теннис в клубе, вечером на прошлой неделе. Пожалуй, я все- таки переключусь на ночные съемки.
— Выходи скорее. У меня важные новости, — с улыбкой произнесла Диана.
Увлечение Кори фотографией началось два года назад, когда мистер Фостер подарил ей фотоаппарат, и переросло в настоящую страсть. Увлечение Кори Спенсером Эддисоном началось год назад, когда Кори заметила его на вечеринке. И вылилось в одержимость. Фотографии, изображающие Спенсера дома, на спортивных площадках и даже у придорожного «Макдоналдса», за рулем машины, были прикреплены к зеркалу Кори, к ее доске для заметок и теснились на стенах комнаты.
Несмотря на то что Спенс был звездой футбольной команды Южного методистского университета, где встречался с хорошенькими студентками, Кори свято верила: удача, упорство и молитвы когда-нибудь сделают так, что Спенс будет принадлежать только ей.
— Я не ошиблась, — заявила Кори, появляясь из ванной с мокрой пленкой в руках. — Только взгляни на этот кадр, где Спенс подает мяч!
Диана усмехнулась;
— Почему бы нам не отправиться к Хэйуордам — чтобы ты могла повидать его живьем? Кори просияла от радости.
— Он вернулся домой? Ты уверена? — И прежде чем Диана успела ответить, девушка метнулась в ванную, чтобы повесить пленку, а затем бросилась к туалетному столику. — Что же мне надеть? Мне хватит времени вымыть голову? — Кори беспокойно переспросила:
— А ты уверена, что он там будет?
— Уверена. Дуг Хэйуорд случайно обмолвился, что Спенс заедет к ним после ужина, чтобы посмотреть новую лошадь Дуга. Услышав это, я сразу же разыскала Барб, и — разумеется, невзначай! — вытянула из нее приглашение для нас обеих.
Ну а теперь мы сможем отправиться в гости.
Кори знала, что Диана не любит кататься верхом, и понимала, как это скучно — бывать у Хэйуордов и смотреть, как гарцуют на манеже другие. Однако Диана никогда не отказывалась от приглашений — потому что Кори любила верховую езду. А теперь она приняла приглашение Барбары потому, что к Хэйуордам собирался заехать Спенс.
— Ты — чудесная сестра! — заявила Кори, порывисто обнимая Диану.
Диана ответила на ее объятие и отстранилась:
— Поторопись, чтобы мы успели перекусить и появиться у Хэйуордов раньше, чем там окажется Спенс. Тогда никто не скажет, что ты преследуешь его.
— Ты права! — воскликнула Кори, вновь поразившись дальновидности Дианы.
Что бы ни замышляла Кори, Диана всегда помогала ей осуществить замысел, обдумывая действия заранее, чтобы Кори не попала в неловкое положение или в беду. Диана преуспевала в тщательном планировании поступков и оценке риска, но из-за своей порывистости и настойчивости Кори то и дело попадала впросак, а Диана, как правило, разделяла участь сестры.
Некоторые из этих злополучных проказ неизбежно привлекали внимание родителей, и тогда мать Кори доказывала отцу, что выходка сестер никому не принесла вреда.
Но Роберту Фостеру с трудом удавалось философски относиться к шалостям своих дочерей — например, когда они всю ночь проплутали в Йеллоустоунском национальном парке, потому что Кори хотелось сфотографировать лося на фоне восходящего солнца. Роберт Фостер отнюдь не обрадовался, узнав из газеты, что его дочерей пришлось снимать с подъемника для строителей, застрявшего на тридцатом этаже недостроенного небоскреба, окруженного высокой оградой с многочисленными табличками «Вход строго воспрещен».
— А пока ты одеваешься, — продолжила Диана, поворачиваясь и направляясь к лестнице, ведущей на кухню, — я спущусь и посмотрю, чем сегодня смогу угостить Коула.
