Быки идут, жнет серп, бьет колос цеп,В реке плоты, спит зверь, вьют гнезда птицы, —Так видит он из складок плащаницыИ смену дней, и ход людских судеб.Без радости, без слез, без сожаленьяСледит людей напрасные волненья,Вез темных дум, без мысли «почему?»,Вне бытия, вне воли, вне желанья,Вкусив покой, неведомый тому,Кому земля — священный край изгнанья.XIКому земля священный край изгнанья,Того простор полей не веселит.Но каждый шаг, но каждый миг таитИных миров в себе напоминанья.В душе встают неясные мерцанья,Как будто он на камнях древних плитХотел прочесть священный алфавитИ позабыл понятий начертанья.И бродит он в пыли земных дорог, —Отступник жрец, себя забывший бог,Следя в вещах знакомые узоры.Он тот, кому погибель не дана,Кто, встретив смерть, в смущенье клонит взоры,Кто видит сны и помнит имена.XIIКто видит сны и помнит имена,Кто слышит трав прерывистые речи,Кому ясны идущих дней предтечи,Кому поет влюбленная волна;Тот, чья душа землей убелена,Кто бремя дум, как плащ, приял на плечи,Кто возжигал мистические свечи,Кого влекла Изиды пелена,Кто не пошел искать земной усладыНи в плясках жриц, ни в оргиях менад,Кто в чашу нег не выжал виноград,Кто, как Орфей, нарушив все преграды,Все ж не извел родную тень со дна, —Тому в любви не радость встреч дана.XIIIТому в любви не радость встреч дана,Кто в страсти ждал не сладкого забвенья,Кто в ласках тел не ведал утоленья,Кто не испил смертельного вина.Страшится он принять на раменаЯрмо надежд и тяжкий груз свершенья,Не хочет уз и рвет живые звенья,Которыми связует нас Луна.Своей тоски — навеки одинокой,Как зыбь морей пустынной и широкой,Он не отдаст. Кто оцет жаждал — тотИ в самый миг последнего страданьяНе мирных путь блаженства изберет,А темные восторги расставанья.XIVА темные восторги расставанья,А пепел грез и боль свиданий — нам.Нам не ступать по синим лунным льнам,Нам не хранить стыдливого молчанья.
