— Аль не хочешь, что ль,Потеснее лечь?Ты меж наших баб —Что жемчужинка!Аль уж страшен так?Я твой вечный раб,Персияночка!Полоняночка!____А она — брови насупила,Брови длинные,А она — очи потупилаПерсиянские.И из уст ее —Только вздох один:— Джаль-Эддин!____А над Волгой — заря румяная,А над Волгой — рай.И грохочет ватага пьяная:— Атаман, вставай!Належался с басурманскою собакою!Вишь, глаза-то у красавицы наплаканы!А она — что смерть.Рот закушен в кровь. —Так и ходит атаманова крутая бровь.— Не поладила ты с нашею постелью —Так поладь, собака, с нашею купелью!В небе-то — ясно,Тёмно — на дне.Красный одинБашмачок на корме.И стоит Степан — ровно грозный дуб,Побелел Степан — аж до самых губ.Закачался, зашатался. — Ох, томно!Поддержите, нехристи, — в очах тёмно!Вот и вся тебе персияночка,Полоняночка.
25 апреля 1917
3
(Сон Разина)
И снится Разину — сон:Словно плачется болотная цапля.И снится Разину — звон:Ровно капельки серебряные каплют.И снится Разину — дно —Цветами, что плат ковровый.И снится лицо одно —Забытое, чернобровое.Сидит, ровно божья мать,Да жемчуг на нитку нижет.И хочет он ей сказать,Да только губами движет…Сдавило дыханье — ажСтеклянный, в груди, осколок.И ходит, как сонный страж,Стеклянный — меж ними — полог.____Рулевой зарею правилВниз по Волге-реке.Ты зачем меня оставил
