и теперь все их расчеты потеряли смысл.
— Все потеряет смысл, если сейчас мы не найдем правильного решения. А вдруг те, кто создал тебя, все еще ждут ответа?
— Какого ответа?
— Разве твое задание, то, что ты ждал здесь тысячи лет, разве все это не было вопросом?
— Вопросом о чем?
— О существовании иного разума. О надежде на то, что твои создатели не одиноки во Вселенной…
— Нет. Ты не понимаешь. Возникновение разумной жизни в любой точке Вселенной можно предсказать. Помощь чужого разума была нужна мне лишь для того, чтобы установить контакт и передать послание…
— Послание кому?
— Не знаю, удастся ли мне объяснить все это на твоем языке, в нем слишком мало абстрактных понятий и математической логики…
Рождение и смерть Вселенной чередуются друг с другом. Даже ваша наука знает о таких циклах.
Когда приходит время перемен, в конце шестого круга появляется Черная Планета. Она приносит с собой зародыш нового разума. Того самого, что еще через три временных круга начнет управлять вашей Вселенной.
— Управлять Вселенной? Разве ею управляет разум? Разве все, что происходит вокруг нас, разумно?
— Теперь уже почти нет. Сейчас пришло смутное время перемен. Старый разум, тот, что управлял материей вашей Вселенной весь предыдущий временной круг, состарился и близок к смерти. Новый еще не достиг в своем развитии нужного уровня, и от того, получит ли он наше послание, зависит путь, по которому пойдет развитие жизни в течение следующего временного круга.
В глубине жидкости вспыхивали голубые искры, вспыхивали и гасли…
Олегу казалось, что перед ним в ускоренном темпе разворачивается картина Вселенной, а вспыхнувшая на мгновение искра вмещает в себя жизненный цикл целой звезды…
Он постарался охватить взглядом всю картину, но это было невозможно. Слишком быстро вспыхивали искры, слишком стремительно меняли свои места, и ни одного знакомого рисунка, хотя бы намека на знакомое созвездие…
— Видишь, как давно это было?.. Даже память о моих создателях исчезла из вашего мира, зачем ворошить прошлое? Иногда мне кажется, что мое задание вообще не имело смысла. Во всяком случае, оно потеряло смысл после второй тысячи лет ожидания…
Что-то бесконечно мудрое, мудрое и усталое послышалось Олегу в его тоне Он все больше и больше сомневался, что имеет дело с механизмом.
— Почему твои создатели сами не передали свое послание? Зачем вам понадобился посредник?
— Никого из них не осталось в живых. Они пытались. Последняя экспедиция, искавшая зародыш будущей Черной Планеты, исчезла на краю галактики много тысячелетий назад.
Любые цивилизации смертны. Но перед тем, как уйти навсегда из этого мира, они предприняли еще одну попытку. Они знали, что во Вселенной зародится новый разум, появятся новые цивилизации. И они оставили меня ждать. Ждать, когда это произойдет, ждать когда сюда придет человек, достаточно разумный, чтобы передать послание…
Даже мои создатели не могли знать, что собой будет представлять первозданный разум, с которым придется иметь дело нашему посреднику. Ведь информацию нельзя просто передать. Нужно каким-то образом добиться, чтобы она была прочитана и усвоена. Дети не любят ходить в школу, и никто не мог сказать, что получится из всей этой затеи. Сумеют ли они хотя бы понять друг друга… Вот почему мне нужна была помощь.
— Значит ты ждал, ждал и ждал… Проходили тысячелетия, и ты продолжал свое бесконечное ожидание… У моего народа есть сказка — о джинне. Злого волшебника заперли в сосуде и бросили на дно моря. Он должен был дождаться, пока кто-нибудь найдет и откроет сосуд, в который его заключили. После первой тысячи лет ожидания джинн пообещал исполнить любое желание того, кто поднимет его на поверхность. После второй тысячи лет он решил, что убьет своего спасителя.
— И что же случилось, когда его выпустили?
— А почему ты решил, что его выпустили? Гораздо логичней предположить, что сосуд с этим джинном до сих пор валяется где-нибудь на дне океана…
— Это была бы неинтересная сказка. У нее должен быть другой конец.
Олег еще раз убедился в том, что имеет дело не с машиной. Во всяком случае, совсем не с тем, что люди привыкли считать машинами.
— Что же, ты прав: когда его выпустили, джинн не смог выполнить свое обещание — человек оказался хитрее.
— Человек обманул волшебника?
— Он его перехитрил, что, впрочем, одно и то же. А мораль этой сказки гласит: не стоит выпускать джинна из бутылки, его потом очень трудно загнать обратно.
— Вот видишь. Ты подтверждаешь мои худшие опасения. Наблюдая за твоей расой все эти годы, с тех пор, как здесь появились первые разведчики, я пришел к выводу, что люди коварны, эгоистичны и властолюбивы. Они способны испакостить все, что их окружает, они приносят с собой только смерть. Но ты Первый из них, кто способен понимать истинный язык, поэтому я решил поговорить с тобой.
— Рутяне лучше?
— О них я ничего не знаю.
— И о космической войне ты ничего не знаешь?
— Только из ваших радиопередач. Сфера моего влияния ограничена куполом станции и окружающим Аркур космическим пространством. С тех пор, как заварили створки, мои автоматические разведчики потеряли возможность покидать купол.
Вопрос не имел особого смысла — вряд ли этот мудрый механизм (или все-таки разум?) станет вмешиваться в дела чужой цивилизации. К войне он не имеет отношения, во всяком случае пока. Пока люди не сделали все от них зависящее, чтобы ликвидировать его нейтралитет. «Не случайно я попал на эту станцию, совсем не случайно…» — подумал Олег, представив себе, что бы он стал делать на месте правительства, обнаружившего подобный корабль в то время, когда идет война.
Если генералы не получат с его помощью нужной информации, они разберут Лидянский корабль до последнего винтика, чтобы узнать технологические секреты, заложенные в его механизмах.
На какое-то время Олег забыл о том, что каждая его мысль доступна для невидимого собеседника, и неожиданно получил ответ:
— У меня нет винтиков. И кроме того, у меня достаточно мощные средства защиты. Вплоть до самоуничтожения.
— Они этого не знают и все равно рискнут. Они пришлют сюда техников, которые не догадываются о том, что их ожидает. Рисковать чужими жизнями довольно просто… Они ждали до сих пор, потому что надеялись найти человека, который сможет проникнуть внутрь и понять, что именно можно от тебя получить. Теперь они нашли такого человека.
— Мне нравится твоя откровенность. Но должен же быть какой-то выход из создавшейся ситуации.
— Думаю, они предусмотрели все. Как только я спущусь вниз, они возьмутся за меня всерьез — у них есть средства, которые позволят выкачать из меня всю полученную информацию.
— Пока ты находишься на станции, им это не удастся.
— В таком случае меня здесь не оставят.
— Для того, чтобы вывезти тебя, им понадобится корабль. Ни один корабль не сможет покинуть станцию без моего разрешения.
Только сейчас Олег начал понимать, какого могущественного союзника он неожиданно приобрел.
— Вскрыть купол самостоятельно ты не можешь?
