Эмил едва не упал, чувствуя, что ноги перестают держать его. Он не знал, не думал, что существо, которое вызывает, будет таким свирепым и огромным.
— Я… я приказываю тебе… повиноваться.
Он должен был повиноваться. В книге написано, что злой дух, вызванный по всем правилам, обязан повиноваться. Но рыжий демон явственно фыркнул, из его ноздрей вырвались две струи дыма.
— Я приказываю тебе повиноваться! — настойчивее повторил юный адепт.
Кажется, этот демон не читал «Черные ритуалы». Или… неужели Эмил сделал что-то неправильно?..
Юноша вскрикнул от ужаса, когда чудовище без малейшего напряжения и вреда для собственного здоровья перешагнуло через магическую линию, очутившись в шаге от него. Эмил шарахнулся в сторону, но было уже поздно, демон схватил его, прижал к широченной груди, и юный колдун почувствовал, что начинает таять. В глазах потемнело, голова закружилась и… кажется, он потерял сознание…
Утром служанка постучала в дверь запертой комнаты молодого хозяина.
— Господин Эмил. Господин барон просит вас спуститься к завтраку… Господин Эмил, вы уже проснулись?
За дверью было тихо. Служанка приложилась ухом к замочной скважине, но опять ничего не услышала. Тогда она вытащила из кармана ключ, который был ей дан как раз для таких случаев, когда молодой господин, показывая строптивость характера, демонстративно не являлся к столу. Открыла дверь и с любопытством заглянула в комнату.
— Господин Эмил…
То, что она увидела внутри, сначала на секунду лишило ее голоса. Потом, завизжав от ужаса, служанка бросилась бежать, скатилась вниз по лестнице и помчалась в столовую.
— Беда! Господин барон, беда! — закричала она, подлетая к столу, за которым завтракали хозяин с женой. — Молодого господина демоны утащили!
Господин Генрик уронил кубок с вином. Побелевшая леди прижала ладонь к груди:
— Что?!
— Что ты несешь?! Какие демоны?! — заорал барон. — С ума сошла?!
Служанка испуганно вытаращила глаза и забормотала:
— Не знаю, сударь. Я вошла в комнату, как вы велели, а там все в крови, на полу рисунок какой-то, и молодого господина нигде нет…
Она всхлипнула и потерла глаза уголком передника.
Леди Диана вскочила и бросилась в комнату сына. Задыхаясь от страшного предчувствия, она замерла на пороге, прижимая руку к бешено колотящемуся сердцу. На полу комнаты была начерчена пентаграмма. В центре ужасного рисунка растекалась лужа крови, по полу разбросаны обрывки одежды, а на ковре — четкий обугленный след огромного копыта.
Леди наклонилась, подняла разодранную рубашку своего сына и, теряя сознание, медленно, без звука опустилась на руки подоспевшего мужа.
Собственно, все произошедшее не слишком расстроило господина барона. Он уже давно ожидал чего-либо подобного. Сдав бесчувственную жену на руки служанкам, господин Генрик лично осмотрел комнату пасынка.
Аккуратно перешагнув через лужу крови, достал из кресла книгу по черной магии. «Добрался-таки до запретного шкафа, паршивец!». Обнаружил под столом задушенного фазана. «Вот дрянь! Ах ты, бедная моя птичка». Понятно теперь, чьей кровью намалевана пентаграмма. Внимательно осмотрел след копыта на ковре. И приказал слугам, боязливо толпящимся у двери, кровь смыть, ковер и обрывки одежды убрать, птицу закопать подальше от замка и не болтать об увиденном. А не то… Выразительный взгляд хозяина был понят правильно, слуги быстро смекнули, что будет, если они станут болтать.
«А! Все равно разнесут новость по всей округе, — с досадой думал Генрик, поправляя перед зеркалом воротник. — Приемный сын господина барона занимался черной магией. Ах, какая неприятность!.. И как не вовремя. Теперь хоть не показывайся в обществе, замучат глупыми вопросами. Станут коситься! Пойдут слухи, один нелепее другого. И почему никому не пришло в голову придушить его еще в колыбели?!»
Генрик де Кодье не любил своего пасынка. Терпеть не мог. Едва выносил его присутствие. «А, собственно, почему я должен обожать его? Любой нормальный человек содрогается при виде змеи или тарантула. Они вызывают естественное омерзение. Это демоническое отродье тоже что-то вроде ядовитого паука. Злобное и опасное».
Барон терпел мальчишку только из-за жены. Она слишком любила его. Она была святой. Ради ее кротких глаз он соглашался держать в доме этого выродка. Но теперь, после смерти пасынка («надеюсь, мучительной»), можно будет жить спокойно.
Правда, оказалось, что до спокойствия еще далеко.
Остаток дня господин барон провел очень неприятно. Очнувшись, леди Диана принялась рыдать как безумная, прижимая к груди разорванную рубашку сына, и обвинила в случившемся мужа.
— Мой бедный, несчастный мальчик! Это вы виноваты в его смерти!! Как вы могли!..
Барон, никогда прежде не видевший жену в таком состоянии, сначала растерялся.
— Но, дорогая моя, он сам залез в шкаф и нашел книгу по черной магии! При чем здесь я?!
— Нет, это вы! — кричала ослепленная горем баронесса. — Вы постоянно унижали его! Вы его ненавидели! Из-за вас он потерял голову!.. Он всегда был такой милый, послушный…
— Ну, знаете ли! — барон в раздражении пожал плечами, не зная, как реагировать на совершенно несправедливые, с его точки зрения, обвинения. — Это просто смешно!
— Смешно? Вам смешно?! — леди Диана швырнула мужу в лицо располосованную рубашку. — Вот это смешно?!
— Но послушайте! Он сам виноват!
— Вы ударили его! Оскорбили!
— Моя дорогая, слышали бы вы все те дерзости, которые он мне наговорил!
— Вы знали, кто он такой! Знали, как с ним нужно говорить!
— Ну, знаете ли! Терпеть его хамство! Наглые выходки! — возмутился барон, швыряя на пол рубашку Эмила, которую до этого нервно сжимал в руках. — И вот что я вам скажу! Я рад! Да, рад, что все так закончилось! Туда ему и дорога! Пусть катится к своему папочке, его зарезали, если я не ошибаюсь?
— Что? — прошептала потрясенная баронесса. — Как вы смеете…
— Смею, моя дорогая! Где бы вы были сейчас, если бы не я! Вы не были нужны даже родным. Презренная женщина, спутавшаяся с демоном и родившая от него ребенка! Позор для всей семьи. Я пожалел вас! Закрыл глаза на ваше прошлое. Согласился принять в дом этого маленького выродка.
— И попрекали меня куском хлеба при каждом удобном случае, — устало сказала баронесса.
— Да вы должны были молиться на меня! Руки мне целовать!.. А вы еще смеете обвинять меня в смерти этого щенка?! Вам радоваться нужно, что вы наконец избавились от этого позора!
— Замолчите! — Диана закрыла лицо руками. — Замолчите!
— Нет! Я достаточно молчал, оберегая ваши нервы и вашу честь… то, что от нее осталось! Ваша семья была счастлива, что нашелся человек, который может прикрыть браком ваш позор. Я пожалел вас, вы были так молоды, так напуганы.
— И так богата! — с горечью воскликнула леди. — Сколько моя семья заплатила вам, чтобы избавиться от меня?!
— Да, — с достоинством отозвался барон. — Я согласился принять небольшое вознаграждение.
— Небольшое! Достаточное для того, чтобы выстроить этот замок! А ведь я была так благодарна вам! Я думала, что у моего мальчика будет отец! Я не замечала, не хотела видеть, что вы ненавидите его! Все эти мелкие придирки, оскорбления…
— Хватит! — закричал барон. — Довольно! Мне надоело слушать одно и то же! Вы говорили, что боялись этого демона, что он околдовал, запугал вас. Но теперь мне понятно — вы любили его, раз так дорожите его сыном.
— Во всяком случае, он не был таким чванливым убожеством, как вы! — звенящим голосом
