«…только бы нам и одетым
не оказаться нагими».
Из старых книг
Глава первая КЛЮЧИ СЧАСТЬЯ
Шофер пошел к дому, обходя кучу снега вперемешку со строительным мусором, а Шибаев вылез из машины, и отошел в сторонку — сейчас шофер выведет девочку и лучше ей не показываться. Так требует Ирма, не нужно посвящать ребенка в их интимные трали-вали, девочке уже 9 лет, она уже получает любовные записки и с мамой делится, да еще какие записки, именно про любовь, взрослые сейчас таких не пишут. Пусть их связь останется пока втайне, для дочери нет переходных моментов, либо муж маме и отец мне, либо никто.
Шибаев потоптался возле машины, посмотрел, как из-под багажника била белесая, густая от мороза струя выхлопа, — циклон с Таймыра, не то с Памира принес гражданам Каратаса подарочек к Новому году градусов этак под 30,— потоптался, посмотрел вокруг и прогулочно пошел вдоль нового дома, глядя на освещенные, ничем не зашторенные окна, тиская в кармане ключ от новой квартиры, гладил его, поглаживал, будто приручая зубастую упрямую тварь, она долго не давалась в руки.
Возле крайнего подъезда стоял фургон и два-три человека разгружали плохонькую мебель, узлы и стулья, всякий домашний скарб и стопки книг, связанных кое-как, Шибаев понял, что въезжает кто-то так себе, ни Богу свечка, ни черту кочерга. Однако надо выяснить, кто он такой, почему попал в дом для руководящих товарищей, далеко не всякий может сюда получить ордер, надо узнать. Из мудрецов мудрец Гриша Голубь учит, как можно больше пополнять копилку, банк данных, на руководящих и на тех, кто имеет шанс пойти на повышение. Чем выше у человека положение, тем больше надо собирать о нем сведений, проще говоря, гадостей, — всегда пригодится.
Шибаев прошел мимо фургона, не останавливаясь, повернул обратно и еще раз мимо, замечая подробности. Сгружали книги мальчишка в треухе и женщина в спортивных брюках, в куртке и в пуховом платке, книги разномастные, всякую мелкоту, ни одного собрания сочинений, а подавал им с фургона мужчина в пальто с шалевым воротником, Шибаев узнал его — новый редактор газеты. Подойти или не подходить? А что я с этого буду иметь? Переборка вариантов у Шибаева быстрая, первый — здравствуйте, добрый вечер, я Шибаев, директор мехового комбината, тоже вселяю семью, знаете ли, своей сестры, новый дом — это замечательно, в самом центре, напротив — гастроном «Рахат». Но такой вариант отпадает сразу. Если при случае Зинаида дунет в редакцию (а у нее расправа над мужем идет штурмом, она сразу и в горком, и в управление местной промышленности, ну и, конечно, в газету, массированную ведет атаку), то редактор сразу вспомнит их знакомство тихим декабрьским вечером; так что живи, товарищ новосёл, пока без меня.
Шибаев вернулся к своей машине, ждать пришлось недолго, в ярко освещенном, как и полагается в новоселье, подъезде, пока пацанва не успела перебить лампочки, появился Коля, придерживая девочку за плечо одной рукой, а другой таща пузатую сумку, набитую подарками, между прочим, — за чей счет? Девочка в шубке, вокруг воротника обмотан длинный шарф, концы его спускаются до колен, гордо идет, щёчки надуты, никого не видит, собралась к бабушке на рождество. Коля поджарый, в меховой куртке, в собачьих унтах и в джинсах, пижон и лихач, если полетит какая деталь в дороге, пока наладит, задницу отморозит запросто. На ходу он кивнул шефу, посадил девочку на заднее сиденье, там ребенку безопаснее, он все знает и всё умеет и язык за зубами держит, за что Шибаев платит ему дополнительно 30 процентов как за погрузку-разгрузку на грузовом транспорте. Коля обошел машину перед капотом, стукнула дверца, струя выхлопа стала белее и злее, и машина мягко тронулась. Ехать ему не близко, 40 километров, в горняцкий поселок Дружба, где живет мать Ирмы, старая женщина, ей хочется встретить рождество вместе с внучкой — сегодня как раз сочельник.
Шибаев поднялся на 3-й этаж — вот она, квартира 43, им добытая, подаренная Ирме Маликовой, урожденной Вальтер. Бывший муж оставил ей местную фамилию, с ней легче жить, дали ему 12 лет, вышел условно-досрочно, запил и где-то пропал, о чем ни жена, ни дочь не жалеют. Днем она подождала Шибаева возле гастронома «Рахат», румяная от мороза, возбужденная, с ошалелыми голубыми глазами, показала ему ордер и передала ключ — теперь у нас с тобой есть долгожданная крыша, спасибо тебе, милый Рока.
Чего стоила ему эта квартира, говорить пока рано, он еще только начал за нее расплачиваться. Во всяком случае, шуба из каракуля сорта бухарский сур на пухлые плечи жены Барнаулова, мэра славного города Каратаса, первый дар. Но далеко не последний. Таково нормальное течение жизни, «ты мне, я тебе» придумано не Шибаевым, и хорошо, что люди этот главный принцип общежития соблюдают. Исполком будто знал, сколько пришлось Шибаеву с Ирмой искать пристанища на вечерок — и по кустам, бывало, шарашились, и на сиденье «Волги» умудрялись, и на чужих квартирах, летом в отпуск сбегали на море, в Геленджик, славное местечко. И постоянно прятались, ухитрялись, изощрялись, зная, что Зинаида даст фору любому сыщику, она не только мастер слежки, но и высший спец по расправе, такая стерва находчивая и беспощадная, нет ей равных, и если бы не Валерка и особенно Славик, Шибаев давно бы плюнул и ушел из семьи.
Ладно, Шибер, хватит сопли мотать, получил — радуйся, остальное все пыль, зола. Теперь у них с Ирмой своя двухкомнатная квартира, и встречаться они могут в любое время. Он переступил порог и церемонно снял шапку, как перед важным событием. Ирма обняла Шибаева, любимого и настоящего мужчину, прижалась к нему, привстав на носки, и он ощутил ее руки на затылке, халат ее разошелся, и она прильнула к нему тяжелыми грудями. Пахло кулинарией, жареным-пареным, курицей в соусе или, может быть, даже индейкой, она знала, как он любит поесть, особенно, если она сама приготовит.
Год назад вот так же, на ее рождество, 25 декабря, она угощала его индейкой и пудингом. В тот день они загадали к следующему рождеству получить квартиру…
А что они загадают сегодня?
— Сначала давай посмотрим, чем нас порадовали строители.
В прихожей уже лежал ковер, Шибаев бросил на него дубленку, разулся, в приоткрытую дверь увидел, в комнате на полу тоже ковер, и нигде никакой мебели — так они условились.
— Начнем с двери, — сказал он. Нацарапанная на двери мишень была поколупана в центре, метали ножик и довольно метко, дырки с заусеницами так и остались, ничем их не заделаешь, надо дверь менять. Та-ак, дальше пойдем. Обои клеили до побелки, края сверху замызганы известью, впрочем, тоже мелочь поправимая, пойдем дальше. Линолеума в прихожей нет, отдали за полбанки кому нужнее, плинтуса тоже нет, режим экономии. Дверь в ванную есть, правда, на одном шарнире, на полу в ванной мелкая плитка, на ней остатки цемента, чем его сбивать — надо советоваться, возможно, динамитом. Ирма всё это уже видела, успела привыкнуть и не досадовала, а он искал забавы, чего-то смешного, чьей-то проказы, следов розыгрыша, ждал и не мог дождаться, сгорая от нетерпения. Прошли на кухню — новая газовая плита пока не подключена, но Ирма уже пристроила на ней два прибора — духовку новую с сизыми боками и электроплитку. Возле раковины мерцал кафель мутно-зеленого цвета, одна из плиток уже отвалилась, и Шибаев при виде этой картины повеселел, он, кажется, нашел, что искал, подошел и колупнул крайнюю плитку — она легко отскочила и упала к его ногам, он колупнул следующую, и следующая упала еще легче.
— Ты чего хулиганишь?! — Ирма попыталась оттянуть его за руку, он воспротивился, он дорвался, словно ребенок до желанной игрушки. Следующая плитка не поддалась, он схватил первое, что попалось, — вилку, и коротким тычком начал сколупывать плитку за плиткой, приговаривая: «Ать-тя-тя! Ать-тя-тя!»
