'Февраля 17 (1478 года) рано поутру Великий Князь отправился в Москву… Вслед за ним привезли в Москву славный Вечевый колокол Новогородский и повесили его на колокольне Успенского Собора, на площади… Иоанн приобрел (награбил! – В.Б.) несметное богатство в Новегороде и нагрузил 300 возов серебром, золотом, каменьями драгоценными, найденными им в древней казне Епископской или у Бояр, коих имение было описано, сверх бесчисленного множества шелковых тканей, сукон, мехов и проч. Другие ценят сию добычу в 14000000 флоринов…'. / Том VI, стр.284./ Как видим, Иван III стал 'править по-московски', как правили московиты всегда и везде до и после этого. Однако и окончательный грабеж Новгорода, который великороссы отчего-то прозвали 'собиранием земли русской', не успокоил 'алчущих' московитов. Они понимали: даже малая горсть оставшегося свободолюбивого славянского этноса может со временем возродить свои ремесла, культуру и традиции. А Московия, будучи чистым порождением финно-татарского этноса и монголо-татарской государственности, абсолютно, не воспринимала инакомыслия. Разнузданный бандитизм и грабеж давно уже стали, к тому времени, методом их существования. Потому был нанесен Новгороду окончательный удар, так называемая, по-современному, – зачистка. Что проделывали 'великороссы' и при генералиссимусе Суворове, и при генералиссимусе Сталине, и при любимчике Солженицына – Столыпине, только звали в те годы эти деяния – переселением. Сначала у местного населения забирали – 'описывали' – имущество и земли, отдавали их пришлому барину – московиту, а потом гнали нищего и голодного человека осваивать для Московской Империи сибирские и другие захваченные земли. Послушай, читатель, как Московия окончательно добила славянский этнос Новгорода: 'Чтобы искоренить сей опасный (для Московии. – В.Б.) дух, он (Иван iii. – В.Б.) прибегнул к средству решительному, в 1481 году велел взять там (в Новгороде. – В.Б.) под стражу знатных людей (оставшихся в живых. – В.Б.)…, а скоро и всех главных Бояр, коих имущество, движимое и недвижимое, описали на Государя… В1487 году перевели из Новагорода во Владимир 50 лучших семейств купеческих. В 1488 году Наместник Новогородский, Яков Захарьевич (московит. – В.Б.), казнил и повесил многих Житых людей…, и прислал в Москву более осьми тысяч Бояр, именитых граждан и купцов, получивших земли в Владимире, Муроме, Нижнем, Переславле, Юрьеве, Ростове, Костроме; а на их земли, в Новгород, послали Москвитян, людей служивых и гостей (пришлых с Большой Орды – татар. – В.Б.). Сим переселением был навеки усмирен Новгород. Остался труп, душа исчезла, иные жители, иные обычаи и нравы, свойственные Самодержавию (Московии)'. / Том VI, стр. 289./ Я надеюсь, что даже сам Солженицын должен понимать: уничтожив таким образом славянский этнос, ремесла и культуру Новгорода, московиты не стали ни наследователями, ни продолжателями древней славянской культуры. В Новгороде воцарился воинствующий, все разрушающий финно-татарский этнос. А переселенные в Московию 'осемь тысяч' людей из Новгорода, большей частью вымерли и погибли. Редкие, оставшиеся в живых, со временем одичали. Это не поклеп и не вымысел: Московия XV века была сверхотсталой территорией Европейского континента. Даже сам Н.М. Карамзин писал, что гвоздь вколачивал. 'Новогородцы, имея правление народное, общий дух торговли и связь с образованнейшими Немцами, без сомнения, отличались благородными качествами от других Россиян (московитов. – В.Б.), униженных тиранством Моголов'. /Том VI, стр.288./ Уважаемый Солженицын, я надеюсь, Вы понимаете всю величайшую мерзость сотворенную московитом Иваном III и его подручными. Именно дикие, но воинственные московиты, вместе с татарами Орды, стоящие значительно ниже в культурном развитии, погубили древнюю культуру новгородской земли и существовавшие там торговлю и ремесла. Та отсталость, что царила в Московском государстве до конца XVIII века и явилась следствием деяний Ивана III. Не были сохранены ни великие мыслители Новгорода, ни ремесленники, обученные в Европе, ни торговцы, ни священники. Даже церковные имения были 'описаны' и розданы московским пришлым людям. Славянская культура Новгорода не была востребована московитами. Они лишь 'позаимствовали' богатства и земли. И это, естественно, так как все европейские исследователи Московии того времени единодушны в убеждении: начиная с XIII века до конца XVI века, Московия, по существу, представляла походный военный лагерь, как и Орда, в которой она состояла, с подогнанной под военные потребы системой хозяйствования, где европейской культуре не было места. Однако мерзкий грабеж и разбой Ивана III не стал для Новгорода последним. Как помним, здания, монастыри, жилища Новгорода не были разрушены и сожжены – они лишь перешли к пришлым московитам. Так вот, Ивана IV (Грозный), внук Ивана III, в 1570 году 'восполнил и этот недочет'. Послушаем все того же Н.М. Карамзина, кстати, восхвалявшего и оправдывавшего любые мерзкие деяния Московии: 'В декабре 1569 года он (Ивана IV. – В.Б.) с Царевичем Иоанном, со всем Двором, со всею любимою дружиной выступил из Слободы Александровской, миновал Москву и пришел в Клин…Дома, улица наполнилась трупами; не щадили ни жен, ни младенцев. От Клина до Городни и далее истребители шли с обнаженными мечами, обагряя их кровию бедных жителей, до самой Твери… Сонмы неистовых воинов (бандитов. – В.Б.) грабили сей город, начав с Духовенства и не оставив ни одного дома целого; брали легкое, драгоценное; жгли, чего не могли взять с собою; людей мучили, убивали, вешали в забаву… Вышний Волочек и все места до Ильменя были опустошены огнем и мечом. Всякого, кто встречался на дороге, убивали, для того, что поход Иоаннов долженствовал быть тайною для России (Московии. – В.Б.)! 2 Генваря передовая многочисленная дружина Государева вошла в Новгород, окружив его со всех сторон крепкими заставами, дабы ни один человек не смог спастися бегством… Царствовала тишина ужаса… 6 Генваря, в день Богоявления, ввечеру, Иоанн с войском стал на городище, в двух верстах от посада. На другой день казнили всех Иноков, бывших на правеже… Явились воины, схватили Архиепископа, чиновников, слуг его; ограбили палаты, келии, а Дворецкий Лев Салтыков и Духовник Государев Евстафий церковь Софийскую: взяли ризную казну, сосуды, иконы, колокола; обнажили и другие храмы в монастырях богатых, после чего немедленно открылся суд на городище… Судили Иоанн и сын его таким образом: ежедневно представляли им от пятисот до тысячи и более Новогородцев; били их, мучили, жгли каким-то составом огненным, привязывали головою или ногами к саням, влекли на берег Волхова, где сия река не мерзнет зимою, и бросали с моста в воду, целыми семействами, жен с мужьями, матерей с грудными младенцами. Ратники Московские ездили на лодках по Волхову с кольями, баграми и секирами; кто из вверженных в реку всплывал, того кололи, рассекали на части. Сии убийства продолжались пять недель, и заключились грабежом общим; Иоанн с дружиною объехал все Обители вокруг города; взял казны церковные и монастырские; велел опустошить дворы и келии, истребить хлеб, лошадей, скот; предал также и весь Новгород грабежу, лавки, домы, церкви; сам ездил из улицы в улицу; смотрел, как хищные воины ломились в палаты и кладовые, отбивали ворота, влезали в окна, делили между собою шелковые ткани, меха; жгли пеньку, кожи; бросали в реку воск и сало. Толпы злодеев были посланы и в Пятины Новогородские губить достояние и жизнь людей без разбора, без ответа. Сие, как говорит Летописец, неисповедимое колебание, падение, разрушение Великого Новагорода продолжалось около шести недель… Уверяют, что граждан и сельских жителей изгибло тогда не менее шестидесяти тысяч… Опустел Великий Новгород…'. /Том IX, стр.80, 81, 82, 83/ '…и когда Ивану (Грозному. – В.Б.) больше некого было убивать (в Новгороде. – В.Б.), он обратил свою ярость на
