ИСТОРИЯ ОРДЕНА ТАМПЛИЕРОВ

живых до берегов Адриатики. [408]

Народы Запада взволновались. Зловещие слухи о жестокостях татар переходили из уст в уста: их называли людоедами и говорили о их демоническом происхождении. Магистр ордена Храма во Франции Пон д'0бон написал молодому Людовику IX после вестей из Легницы, но еще до событий при Мохи: 'Знайте, что татары разорили землю, принадлежащую герцогу Генриху Польскому, и убили его с великим количеством его баронов, а также шестью нашими братьями <...> и пятьюстами нашими воинами. Трое из наших спаслись, и знайте, что все немецкие бароны и духовенство, и все из Венгрии приняли крест, дабы идти против татар. И ежели они будут по воле Бога побеждены, сопротивляться татарам будет некому вплоть до вашей страны'. [409] В Париже король готовился принять мученическую кончину во главе своих рыцарей.

Смерть великого хана в глубине степей случайно избавила Европу от одной из наиболее великих опасностей, когда-либо нависавших над Западом. Опасность переместилась на Ближний Восток.

Договор с Дамаском, оборонительные сооружения, возведенные тамплиерами в Иерусалиме, способсгвовали возвращению христиан в Святой Град, хотя город еще не был в состоянии обороняться. Но в августе 1244 г. растянувшиеся колонны туркмен, вытесненных монголами, начали переходить Иордан. Магистр ордена Госпиталя, находившийся в Иерусалиме, собрал мужчин, женщин и детей, окружил их своими рыцарями и возглавил массовый исход к Яффе. Но, несмотря на предупреждения братьев св. Иоанна, ложные или плохо понятые слухи вновь призвали беженцев в Святой Град. [410] Они вернулись туда одновременно с туркменами, которые перебили их и разграбили церковь Гроба Господня. Воины- кочевники двигались к Египту, чтобы стать союзниками или наемниками султану, и опустошали все на своем пути.

Питаемая Арманом Перигорским надежда бдить и защищать полученные обратно земли таяла перед этой неожиданной опасностью. Однако союзники с обеих сторон держали слово. Тамплиеры, госпитальеры, примирившиеся в годину общего бедствия, и светские бароны Сирии дошли до Акры, где к ним присоединились султаны Дамаска и Хомса, а также правитель Крака. Они оказались перед мамлюками Египта и туркменами под командованием Бейбарса, монгольского раба, достигшего сана эмира и ставшего позднее султаном Египта, покорителем Ближнего Востока.

Битва началась 17 октября. Бейбарс направил свою атаку сначала на левое крыло, где уничтожил отряды Салаха-Исмаила. Христиане, окруженные и уступавшие в численности, в течение двух дней оказывали ожесточенное сопротивление.

Когда войско христиан подошло к Газе, они увидели кораменов [туркмен] и вавилонских воинов, выстроивших свои части, чтобы сражаться. Христиане разделили свои отряды таким образом, чтобы дамасский султан и султан Хомса сразились первыми. И когда они сблизились друг с другом, то столкнулись вместе, сарацины против сарацин. Они нисколько не щадили друг друга, как если бы не были одной веры. Довольно было там добрых ударов и великих подвигов со стороны Дамаска и Хомса, но когда они потеряли много своих людей, коих перебили или захватили в плен, они были побеждены. Таким образом, в битве остались одни христиане, которых было немного, по мнению их врагов. С силой набросились одни на других, и очень жестокая и суровая битва там была. Едва можно было бы поверить, что столь малое число людей смогло бы совершить столько подвигов против стольких язычников, бывших там <...> [411]

Но как одолеть такое множество, коль крепкие и постоянно прибывающие враги бросались на нас, - писал госпитальер, уцелевший в битве. - Мы, кого была лишь половина по численности, раненые и усталые, ощутили бремя битвы предыдущего дня и победы, кровавой и дорогой для них <...>

Арман Перигорский пал с тремя сотнями рыцарей своего монастыря и двумя сотнями госпитальеров. Магистр ордена Госпиталя был приведен пленником в Каир. Только двадцать шесть братьев св. Иоанна и тридцать шесть тамплиеров вернулись с поля битвы. [412] Фридрих пролил крокодиловы слезы по поводу этого разгрома. Как он утверждал, им было все улажено, а за поражение ответственны тамплиеры: они вынудили султана просить помощи туркмен, ведя с ним войну неосторожную и неправую; они доверились вероломным дамаскинам, предавшим их в начале сражения. Император находит даже презрительное слово для местных баронов, взращенных в наслаждениях, но также покоившихся в песках Газы. [413]

Можно было бы счесть, что это кровавое поражение станет концом Латинского королевства: однако оно просуществовало еще полстолетия.

Речь идет о незатихающих распрях между императором и североитальянскими городами. Перед отплытием в Святую Землю Фридрих П добился формального соглашения с последними, однако оно осталось неэффективным. В 1230-х годах война городов - сперва со сторонниками Фридриха, затем с ним самим - разгорелась с новой силой.

Речь идет Теобальде (Тибо) Шампанском, короле Наваррском, и о Петре по прозванию Дурной Клирик, герцоге Бретонском (прим. авт.) .

Один из орденских чинов.

ГЛАВА XVI Архиепископ и труверы

В 1216 г. епископом Акры стал Жак де Витри, [414] образованный и культурный человек, наделенный замечательной памятью и обладавший приветливой наружностью. Он превосходно знал классическую литературу, но не пренебрегал ни рыцарскими романами, ни фаблио; он воспользовался путешествиями, чтобы собрать самые разнообразные анекдоты, которыми украшал свои проповеди. Когда Витри сопровождал крестоносцев в 1218 г. в Дамьетту, он провел невеселое время в нескончаемой блокаде, читая все, что можно было найти в частных библиотеках на латыни или на северофранцузском языке - 'наречии ойль '. 'Священная История' (Historia Sacra) Гийома Тирского вызвала у него желание написать историю Востока, произведение, правда, второстепенное по значимости, но содержащее ценные высказывания о тамплиерах. Он пользовался очень простой латынью - правильной, хотя и не классической; вне сомнения, он и проповедовал на том же языке, который в XII веке преобразовался почти в живой диалект. [415]

Жак де Витри искренне восхищался орденом Храма. Будучи в некотором роде фанатиком Священной войны, он проповедовал поход против альбигойцев в 1213 г. Именно де Витри с величайшим упрямством воспротивился сдаче Дамьетты, когда Пере де Монтегаудо возвратился в город, чтобы провозгласить условия капитуляции. [416] Подробности, приводимые 'Восточной историей' об истоках ордена Храма, вероятно, получены от самих братьев, храбрость и дисциплину которых он восхвалял.

Епископ Акры любил сочинять проповеди для избранных слушателей. Он проповедовал легистам (знатокам законов), студентам или монахам. Два из таких наставлений адресованы рыцарям ордена Храма. [417] Выбирая текст из Иезекииля 'Circumdabo domum meam ex his qui militant mei, euntes et revertentes' [*1] Витри объясняет, что роль тамплиеров - защищать Церковь от сарацин в Сирии, от мавров - в Испании, от язычников - в Пруссии и Ливонии, от схизматиков - в Греции и от еретиков - повсюду. Четверка лошадей Захарии [*2] являет прообраз рыцарских орденов: гнедая лошадь - тамплиеры, белая - госпитальеры, вороная - тевтоны (по цвету креста, носимого ими в качестве герба) и пегая лошадь - прочие братства. Взяв этот текст за основу, епископ развивает его далее: 'Вы движетесь вперед в военное время, вы возвращаетесь назад во время мира; двигаясь вперед делом, возвращаясь в созерцание; отправляясь на войну сражаться, мирно возвращаясь к молитве; вы рыцари в битве и монахи в своем жилище'.

Затем проповедник назидает их о гордыне и бахвальстве, о гневе и соперничестве, о лени, скупости и сладострастии. 'Чтобы не посмели вы прожить ни одного дня в таком состоянии, в котором вы не решились бы умереть'. И он цитирует стих:

Si tibi copia, si sapientia, formaque detur

Inquinat omnia sola superbia, si dominetur. [418] [*3]

Епископ не стесняется в выражениях; он клеймит спесь, скупость и сладострастие, прибегая к физиологическим метафорам, связанными с чревом и внутренностями. Пусть тамплиеры не подражают ни