Андрей толкнул дверь, и нос его сразу защекотал приятный запах яичницы и какого-то пирога, но на этот раз аппетита не возбудил. Даже наоборот, он почувствовал, как желудок сжался в тугой комок, чего не должно было бы произойти в нормальной ситуации.
А ситуация была очень и очень ненормальной.
Зал кафе был совершенно пуст.
Андрей не увидел ни пятнадцатилетней девчонки в потертых джинсах и тенниске, поверх которой был надет аккуратный белый фартук; ни грузного пожилого мужчину с короткими седыми волосами и изрезанным морщинами лицом; ни хозяев «ГАЗели» в их рабочих комбинезонах с беловатым налетом; ни двух парней в поношенных кожаных куртках, старых джинсах с дырами на коленях, и с длинными грязными волосами.
Никого.
Теперь в пресловутое озеро его души упал уже не маленький камушек, и гигантская глыбища, и волны от неё набросились на берега, подмывая опоры спокойствия. Андрей почувствовал, как вновь проснулся дремавший после обыска в доме Последнего страх и начал настойчиво – руками и ногами – стучатся в двери сознания.
А когда Андрей более внимательно присмотрелся к залу «Придорожного заведения», страх высадил двери и ворвался в сознание. Угомонить его там стоило огромных трудов, а сделать это было совершенно необходимо, чтоб он не мешал видеть и думать.
А посмотреть здесь было на что!
Даже беглого взгляда Андрею хватило на то, чтобы понять, что кафе покинуто совсем недавно, максимум пять-десять, от силы пятнадцать минут назад. Будто все находившиеся в нем разом встали и ушли.
Тарелки с недоеденной пищей и бокалы с недопитыми напитками стояли на столах, рядом лежали брошенные вилки и ножи. Напротив стула, на котором сидел Хомич, стоял стаканчик с недоеденным десертом. Позавчера Андрей как раз выходил, когда Хомич принялся за него. Рядом на доске для резанья хлеба среди крошек лежал нож, которым девчонка в фартуке – Света, кажется, – нарезала его. Сам хлеб уже успел перекочевать в хлебницу.
По времени всё сходилось точно, ведь сегодня Андрей появился несколько позже чем в то 14 мая. Но куда делись люди???
Заставив его вздрогнуть, что-то зашипело на кухне, и оттуда донесся запах подгоревшей пищи.
Войдя туда, Андрей первым делом выключил газ под сковородкой, на которой уже начала подгорать яичница, и под кастрюлей, бурлящая жидкость в которой грозила газ залить.
Не выключенный газ красноречиво свидетельствовал о том, что кафе покидали в большой спешке. Оставалось выяснить, что же её вызвало…
Андрей выходил из кафе спиной вперед, потому что не мог заставить себя повернуться спиной к пустому залу. Словно, отвернись он, и зал тут же наполнится десятками кровожадных вампиров, которые немедля нападут на него сзади.
Оставленные на стоянке машины удивили его еще больше…
И тут он мгновенно вспомнил то, на что занятый размышлениями о предстоящем повторном визите в «Придорожное заведение» не обратил внимания раньше; что ускользнуло от него, а теперь со всей очевидностью бросалось в глаза.
На улицах не было видно ни одного человека.
Андрей еще раз внимательно осмотрелся вокруг.
Конечно, Узинск – небольшой городок, а «Придорожное заведение» расположено на его окраине, но здесь был главный въезд в него; недалеко от кафе находилась бензозаправка и какой-то ларёк, да и дома начинались совсем рядом.
Но Андрей так и не обнаружил ни одного человека…
Это напомнило ему тот, вчерашний Узинск, замерший и притаившийся в ожидании новых страшных событий.
Но ведь сегодня 14 мая, и всё начнется только ночью…
Или же сегодня другое 14 мая?!
Глава 38
Ольга с удивлением и некоторым беспокойством посмотрела на Андрея:
– Так быстро?
– В кафе никого нет, – мрачно произнес тот, продолжая осматриваться вокруг.
Взгляд его пытался уловить хоть какое-то движение, зацепиться за него, увидеть человечеакий силуэт… Но эти попытки были тщетны.
Ольга больше не задавала вопросов, хотя по выражению лица Андрея, по его ищущему взгляду поняла, что это не полный ответ. Догадка пришла сразу, и она ощутила примерно то же чувство, что и Андрей в кафе: волны беспокойства, начавшие ударять в опоры её хладнокровия.
В полной тишине, которую не нарушал, а даже подчеркивал, еле слышный шум двигателя, они сидели в машине, внимательно и напряженно осматриваясь по сторонам.
После минуту такого созерцания, обоим стало не по себе.
Но никому не хотелось верить в то, что Узинск совершенно пуст, и поэтому, с молчаливого согласия Ольги, Андрей тронул машину с места и медленно поехал в сторону заправки.
Здесь их ждала та же картина: отсутствие людей и признаки того, что те в спешнои порядке покинули это место. Ольга молча указала на «восьмерку», в горловину бака которой был вставлен заправочный шланг.
– То же самое в кафе, – покачал головой Андрей. – Люди побросали всё… Ну, допустим, произошла какая-то химическая авария. Эвакуация. Побросали вилки-ложки, не выключили газ на кухне, но машины?!
– Дурацкая идея! – с явным укором в свой адрес прознесла Ольга. – Не надо было возвращаться сюда!..
– Твоя логика была абсолютно правильной! – не согласился Андрей. – Если уж искать виноватых, то и я в их числе, потому как поставил под сомнение смысл поездки в Процевск или Черноград… Да в и вопрос, кто виноват, сейчас не актуален!
– На повестке дня извечный вопрос: «Что делать?», – кисло улыбнулась девушка, и Андрей вдруг увидел, насколько она вымотана и измождена, но не в физическом, а психическом плане.
Внешне это заметить было довольно сложно: она не плакала, руки её не дрожали, ни малейшего намёка на истерику не наблюдалось. Но в её взгляде, в выражении её глаз, а теперь и в еле уловимых интонациях голоса, которым она произнесла последнюю фразу, в её совсем невеселой улыбке читалась усталость. Но не та, что наступает после долгих часов тяжелой физической работы. Это была усталость от ежеминутного, ежесекундного ожидания. Причем ожидания неизвестно чего. Усталость от постоянного напряжения нервов и сил, усталось от постоянного страха и непрерывной борьбы с ним. Усталость от всего происходящего. Пожалуй, слабый и безвольный человек, в лучшем случае, давно бы уже сдался, сломался, а в худшем – носился бы сейчас в истерике вокруг пустой заправки, призывая исчезнувших людей к немедленному возвращению.
Сидевшая рядом с ним девушка сдаваться не собиралась. Она просто устала. Как и он сам! Только сейчас до Андрея вдруг дошло, что по их физиологическим часам уже глубокая ночь. Часы в машине только подтверждали это. А если еще учесть, какие нагрузки на них выпали за прошедшие сутки…
Андрей тут же пожалел, что подумал о сне и отдыхе. Особенно, об отдыхе. О простом спокойствии… И прежде чем усталось окончательно не захватила его в свою крепкую паутину, он встряхнул головой и спросил:
– Будем осматривать весь город?
– А что остается?
К своему ужасу – да, именно ужасу, – на этот раз Андрей без труда увидел, что паутина усталости захватила-таки его спутницу в свой плен. Ольга держала себя в руках, но в голосе её слышалась такая безысходность, что Андрей просто испугался. И процитирорвал нечто совсем неожиданное:
– В лифт вслед за маленькой Таней Петровой, быстро запрыгнул детина здоровый. Девочка в угол забилась, дрожа… Так и проехали три этажа.
