Я дрался с асами люфтваффе. На смену павшим. 1943—1945.

Кумысная. Там, как в песне, «степь да степь кругом»... Мы отрыли себе землянки, сделали двухъярусные на­ры. Построили ВПП.

Летать — не летали: бензина не было. Правда, при­гнали нам ЛаГГ-3. Ой, ну и самолет! Утюг утюгом! Ско­рость чуть побольше, чем у «ишака» — 300—350 кило­метров в час, 400 уже не выжмешь. Маневренность плохая. Зато ЛаГГ-3 не горел, поскольку из дельта-дре­весины сделан, и крепкий был. Весной 42-го мы начали понемногу летать, и из всей нашей эскадрильи, а это около сотни человек, десятерых выпустили.

В августе 1942-го в школу пригнали Ла-5. Какую-то группу на них выпустили, а нас, мальчишек, опять оста­вили. Мы все на фронт просились, а нас не брали. Мне тогда было-то всего 17 лет... Весной 1943-го мы верну­лись в Борисоглебск. Нашу эскадрилью укомплектовали Ла-5 и быстренько выпустили. Мы вдесятером поехали в Москву. Сидели там, ждали распределения. Питались в ресторане. Представь, в «Метрополь» ходили кушать. Такие талоны нам выдавали! Погуляли мы чуть по Моск­ве, и отправили нас в Тулу. Оказалось, там проходил пе­реформировку полк из дивизии Василия Сталина. Они получили новую технику Ла-5ФН. А времени с тех пор, как мы выпустились, уже месяца три прошло. Такой пе­рерыв! Приехал заместитель командира дивизии по летной подготовке нас проверить: «Ладно, — гово­рит, — давайте по одному». Савинов взлетел. По кругу пролетел. Самый сложный элемент полета — это по­садка, а затем взлет, остальное все ерунда. Савинов на посадке немного отклонился, но нормально. Второй вылетел и на посадке подломил самолет. В результате из нашей десятки в полку оставили только Савинова, а нас, обматерив, отправили доучиваться. Но не в шко­лу, а на фронт — это лучшая школа. Попал я в Крама­торск, в учебно-тренировочный полк, в котором соби­рались летчики после госпиталей и училищ. Сидим, бензина нет. Ну, мы молодые, не унываем, ходим на гу­лянки.

Наконец приехали за нами — и в полк: там научат. Жить захочешь — будешь летать. Прибыли мы в Днеп­ропетровск. Попал я в 31-й непромокаемый истреби­тельный авиационный полк под командованием Ге­роя Советского Союза Онуфриенко¹, знаменитого летчика, воевавшего еще в Испании. Он спросил ме­ня: «Сколько часов налета?» Отвечаю ему: «10—15 часов». У других было не больше. «Что же мне с вами делать? В первую эскадрилью!» Командовал ею буду­щий дважды Герой Советского Союза Скоморохов². Попал я в первую эскадрилью вместе с Кисляковым³ и Филипповым⁴.

[1 Онуфриенко Григорий Денисович, подполковник. Воевал в составе 5-го гиап (129-го иап). С августа 1943 г. — командир 31-го иап. Всего за время участия в боевых действиях выполнил 507 боевых вылетов, в воздушных боях сбил 17 самолетов лично и 10 в группе. Ге­рой Советского Союза, награжден орденами Ленина, Красного Зна­мени (четырежды), Александра Невского, Отечественной войны 1-й ст.,Красной Звезды (дважды), медалями.

2 Скоморохов Николай Михайлович, майор. Воевал в составе 164-го иап и 31-го гиап. Всего за время участия в боевых действиях выполнил около 600 боевых вылетов, в воздушных боях сбил 46 само­летов лично и 8 в группе. Дважды Герой Советского Союза, награж­ден орденами Ленина, Красного Знамени (5 раз), Александра Невского, Отечественной войны 1-й ст. (дважды), Красной Звезды, медалями.

Николай Скоморохов у самолета Ла-5.

3 Кисляков Борис Иосифович, младший лейтенант. Воевал в со­ставе 31 -го иап. Всего за время участия в боевых действиях в воздуш­ных ₄боях лично сбил 2 самолета противника.

4 Филиппов Иван Филиппович, младший лейтенант. Воевал в составе 31-го иап. Всего за время участия в боевых действиях выпол­нил более 50 боевых вылетов, в воздушных боях лично сбил 6 самоле­тов противника. Не вернулся из боевого вылета 16 января 1945 г.]

А остальных распределили во вторую, третью.

Что сразу бросилось в глаза, в нашем полку коки винтов были окрашены в голубой. В дивизии три пол­ка. 164-й полк — были красные коки, 116-й — желтые, а у нас, в 31-м, — голубые. Рисунки же на самолетах в нашем полку никакие не рисовали, только звезды. И то рисовали только те, у кого 15 сбитых было и больше...

Опытным летчикам с нами заниматься было неко­гда. У них же боевые вылеты — Никополь надо брать. Разве тут до возни с пополнением, которое ничего не знает? Однако потери-то были, настала пора выпускать молодежь. В какой-то момент Онуфриенко говорит: «Спарки нет, значит, вот что, ребята. Я буду сейчас ле­тать, а вы по одному залезайте в фюзеляж. Оттуда смотрите, ловите землю на посадку (момент выравни­вания самолета перед приземлением. — А.Д.). Пой­маете — дергайте за тяги, тогда полетите».

И вот Онуфриенко выполнил первый круг, стал за­ходить на посадку, но я промахнулся, не вовремя дер­нул. Тогда он ушел на второй. Я присматривался, но на втором круге опять промахнулся. На третьем тоже. На четвертом круге я все же поймал землю, дернул за тягу, и самолет тут же сел. Я вылез, залез Филиппов Иван... Мы его под Будапештом потеряли. Пешт наши взяли, а Буда еще сопротивлялась. Скоморохов с Фи­липповым пошли на «охоту» — ловить Ю-52, которые сбрасывали грузы окруженной группировке. Они на­рвались на группу из 15—20 транспортников под при­крытием «мессеров». Завязали бой. Филиппов — лет­чик отличный, он ведь успел «Вошебойку» (Высшую школу воздушного боя) закончить. Сбили они не­сколько самолетов, но их зажали и пару разбили. Скоморохов вернулся один. Он сказал, что не видел, чтобы Филиппова сбили, но следов его не нашли. Видимо, утонул в Дунае. Я плакал — это был мой хо­роший друг. Вечером, когда выпили, мы Скомороху устроили разнос — это ведь он потерял ведомого: «Вы, Герои (а он только получил первую Звезду), должны не только сбивать, но и за ведомым смот­реть», а Кирилюк [Кирилюк Виктор Васильевич, старший лейтенант. Воевал в составе 164-го иап и 31 -го иап. Всего за время участия в боевых дей­ствиях выполнил 510 боевых вылетов, в воздушных боях сбил 32 са­молета лично и 8 в группе. Герой Советского Союза, награжден орде­нами Ленина (дважды), Красного Знамени (5 раз), Александра Невско­го, Отечественной войны 1 -й ст. (дважды), Красной Звезды, медалям] меня поддержал: «Зазнался Коля». Я до сих пор считаю, что это во многом его вина. Но война есть война...

Так вот, Филиппов тоже поймал землю. А Кисляков летал-летал — никак. Махнули на него рукой, мол, ко­гда подсохнет, тогда с тобой разберемся. Посадил Онуфриенко меня в самолет, говорит: «Лети, Алеша!» (Меня в полку Алешей звали.)

Мандражил я порядком, но машину выровнял, взлетел. Круг на высоте 300 метров сделал, с четверто­го разворота садиться не стал, прошел над полосой и ушел на второй круг. Слышу, по рации Онуфриенко го­ворит: «Что не садишься?» Я отвечаю, мол, сейчас при­смотрюсь. Разворачиваюсь. И на три точки приземлил­ся. Он говорит мне: «Классно, молодец!» Поворачивает­ся к командиру эскадрильи: «Скоморох, зачисляй!» Вот так мы с Филипповым попали в первую эскадрилью.

В апреле 1944-го мы почти не летали — погода сы­рая была. Аэродром раскис. Вообще, сколько на фрон­те был, нас на самые дрянные аэродромы сажали: «А этим все равно. Они и так взлетят». С начальством не в ладах жили, поэтому Гвардию и не дали.

В начале марта прибыли к нам новые летчики, а их оказалось не на чем вывозить. Решили слетать в Казань за УТ-2. Отправили туда невылетевшую молодежь 5— 6 человек. На обратном пути они попали в снегопад, поскольку им дали неправильную погоду по маршру­ту. В результате они попадали. Кисляков разбился. А как иначе — неподготовленные ведь были. Кто ви­новат? Нашли козла отпущения. На старшего свалили. Будто это он виноват, что неподготовленных летчиков послал.

Еще интересный момент. В нашей дивизии под Ни­кополем организовали эскадрилью асов, куда включи­ли хороших летчиков: Колю Скоморохова, Петю Якубов­ского, Мишу Цыкина и еще человека три- четыре. [Якубовский Петр Григорьевич, капитан. Воевал в составе 31-го иап. Всего за время участия в боевых действиях выполнил 407 боевых вылетов, в воздушных боях сбил 21 самолет лично и 1 в груп­пе. Герой Советского Союза, награжден орденами Ленина, Красного Знамени (трижды), Александра Невского, Отечественной войны 1-й ст. (дважды), медалями.

Цыкин Михаил Дмитриевич, лейтенант. Воевал в составе 31 -го иап. Всего за время