Погребальные церемонии
Церемония похорон у скифов была сложной и очень торжественной. На Алтае погребения, похоже, производились только в течение двух времен года, весной и осенью, совпадая, таким образом, с сезонными кочевьями племен в поисках новых пастбищ. Обычай откладывать похороны сделало бальзамирование умерших необходимым, и подробное описание Геродотом этого процесса, осуществляемого скифами, было подтверждено найденными в замороженных погребениях Пазырыка набальзамированными телами.
Сначала тело нужно было очистить изнутри, заполнить его ароматическими травами и зашить. Когда все было готово, тело клали на повозку, и все племя, как один, обрезав себе волосы, следовало за трупом с криками и стенаниями, хлеща себя по рукам и протыкая себе ладонь левой руки стрелами, по мере того как процессия следовала от деревни к деревне, и так было, пока повозка не объедет все владения умершего. Эта поездка должна была длиться сорок дней. Только тогда тело можно было привезти назад к месту захоронения. Если человек занимал невысокое положение в обществе, весь процесс, хоть он и должен был длиться предписанное число дней, ограничивался визитами к его родственникам и друзьям. Когда все это было завершено, могла начаться церемония похорон. Тело вместе с поддерживающим его тюфяком поднимали с повозки и опускали в погребальную камеру, где стоял гроб. Иногда по углам гроба ставили штандарты, которые были увенчаны бронзовыми животными. А порой вместо них ставили шесты с колокольчиками, чтобы их звуки помогали отгонять злых духов.
В последний путь умершего вождя сопровождала одна из его жен, его главные слуги: виночерпий, повар и главный конюх, а также лошади, которыми он лично пользовался при жизни. Все они были обряжены в свои лучшие одежды и драгоценности, и каждому в погребении была выделена своя отдельная камера или отсек. Хозяин лежал один вместе с самыми необходимыми вещами, которые клали рядом с ним. Среди них были золотые чаши, амфоры, наполненные вином и маслом, и огромный котел с мясом ему в дорогу. Его слуги и спутники располагались неподалеку, а его кони лежали вне его погребальной камеры, но все же в непосредственной близости от нее в том же самом кургане, чтобы оказаться у него под рукой сразу же после его пробуждения. Все они были в великолепной сбруе. После того как могилу засыпали, но еще до возведения кургана, над погребальной камерой проводились поминки.
До этого места отчет Геродота о скифской церемонии погребения был, как показали раскопки, полностью достоверным. Далее он продолжил свое повествование о том, что в первую годовщину смерти вождя было принято убивать пятьдесят конных воинов из личной охраны умершего правителя, каждый из которых, как, впрочем, и все другие члены его окружения, был свободнорожденным скифом. После этого их тела очищали от внутренностей и наполняли согласно процедуре, а убитых коней, полностью взнузданных и оседланных, сажали на колья, установленные кольцом вокруг кургана. Мертвых всадников сажали на спины коней, а затем и людей, и животных оставляли разлагаться на своем посту у могилы. Не сохранилось ни одного следа этого последнего жестокого ритуала. Даже если бы такой ритуал существовал, тела мертвых быстро расклевали бы до костей птицы-падальщики, а скелеты превратились бы в пыль задолго до наших дней. Хотя нам трудно поверить в то, что скифы так расточительно относились к человеческой жизни, как требовал этот их обычай, Геродот оказывался прав в стольких случаях, что, кажется, нет причины сомневаться в его точности и здесь. Но если и в самом деле такие крупномасштабные жертвоприношения имели место, это, несомненно, происходило только после смерти выдающегося правителя.
По утверждению Геродота, все, кто принимает участие в процессе похорон, проходят очищение. Они намыливают тело очищающей мазью, а затем «поступают следующим образом: делают кабинку из воткнутых в землю трех палок и войлоков, которые как можно плотнее скрепляют между собой; внутри кабинки на землю ставят блюдо, на которое кладут несколько раскаленных докрасна камней… и, проползая под войлочными занавесями, бросают на камни конопляные семечки, которые тут же начинают дымиться и дают столько паров, что ни одна греческая баня не может дать больше; скифы довольны и кричат от радости».
До 1929 г. этому описанию не придавалось особого значения, но именно в тот год такие кабинки (хотя у некоторых было шесть кольев) со все еще натянутыми на них войлочными или кожаными занавесями, котлом, содержавшим камни и конопляные семечки, были обнаружены в Пазырыке. В каждом погребении был такой комплект; в двойном захоронении их было два: один для мужчины, другой для его жены. Было очевидно, что там курение дыма или его вдыхание не было предназначено для совершения акта очищения, а скорее для расслабления, чтобы привести курильщика в экстаз, похожий на тот, который достигается приемом определенных наркотиков. Видимо, это предположение было верным и для южных регионов России, где этой привычке, возможно, предавались регулярно.
Глава 3. Захоронения
Хотя практически все скифские захоронения, которые до сих пор были раскопаны, подверглись грабежу еще в древности, они тем не менее раскрыли нам совершенно неожиданный мир сложных образов и материальных достижений культуры, на существование которых не было даже намеков ни в одном из дошедших до нас древних текстов.
Скифы, как мы узнаем из их собственного гордого и дерзкого ответа на язвительные замечания Дария, ценили места захоронений своих предков выше всего, поклоняясь им со страстью, которая, возможно, увеличивалась из-за отсутствия у них храмов и святых мест. Для них церемония захоронения была чрезвычайно таинственным и величественным ритуалом, но она также была и исключительно дорогим делом, учитывая не только физические затраты, материальные ресурсы и бытовые предметы, но прежде всего человеческую жизнь. Потери лошадей были особенно велики. Недавние открытия показывают, что от лошадей с дефектами ног иногда избавлялись в Венгрии, и часть тех, что были похоронены в алтайских могилах, страдала от таких же дефектов. Но много лошадей, найденных в Пазырыке, были в отличном состоянии в момент своей смерти. Что касается юга России, то данные по этому вопросу отсутствуют, но число лошадей, убитых во время похорон важных персон на Кубани, было огромным. Там цифры достигали десятков и сотен голов, а самая большая зарегистрированная цифра относится к захоронению в Ульском, где было похоронено около четырехсот лошадей.
Самые значительные и впечатляющие из скифских захоронений - это царские могилы на юге России, из которых, возможно, самая богатая - Чертомлыкская, и по разнообразию и художественному качеству предметов, найденных в ней, и по их почти сказочной ценности работы по золоту. Как и многие другие могилы, чертомлыкское захоронение привлекло внимание грабителей, но в этом случае обрушившаяся земля входной шахты, которую они выкопали, погребла под собой по крайней мере одного из шайки, а предметы, которые он собрал, остались лежать кучей в углу могилы. Так как этот грабитель вряд ли выкопал этот ход в одиночку, вполне вероятно, что его компаньоны скрылись с некоторой долей добычи. Тем не менее археологи, которые вскрыли эту могилу спустя две тысячи лет, нашли в ней огромные материальные ценности, а еще больше такого, что привлекло к себе неиссякаемый интерес исследователей.
План кургана был достаточно сложен, так как в нем находилась центральная погребальная камера с четырьмя камерами меньшего размера, расходящимися в разные стороны от центральной. В первой камере, в которую попали археологи, находился небольшой скифский котел, великолепный колчан, полный стрел, и пять ножей с костяными ручками и железными лезвиями. В главной камере они обнаружили фрагменты ковра, но они были слишком обветшалые, чтобы можно было по ним определить узор. Крючки, предназначенные для того, чтобы вешать одежду, все еще находились на своих местах на стенах и потолках, но одеяния, которые когда-то висели на них, разрушились, и только чеканные золотые бляшки, служившие им отделкой, лежали кучками на земле. В стенах имелись ниши на уровне пола, в которых
