Хотя эта глава написана уже в XXI веке, ее истоки в конце ХХ. Рухнули устои, какими бы они ни были… Известно, что природа не терпит пустоты. Вот и заполняет эту пустоту религия. Вера в бога дает надежду, которой так мало в повседневной жизни. Надежду на жизнь после смерти, на вечное блаженство… Не так уж ошибались коммунисты, утверждая, что «религия — опиум для народа». Но стоит добавить, что опиум применяют и в лечебных целях.
А мерилом ценности, увы, стал чистоган. С чувством брезгливости смотрю (хотя кто меня заставляет это делать!) телевизионные передачи, в которых на кон ставятся десятки, сотни тысяч рублей, их по случайности «выигрывают» те или иные люди, тогда как за нормальный труд не только профессора, но и академики получают сущие гроши.
С недоумением слушаю астрологические прогнозы, которые сейчас передает даже Центральное телевидение. А между тем в словаре Брокгауза и Эфрона (конец XIX века) сказано: «Астрология — мнимая наука…», а в «Вестнике Европы» (1901 год, ЭЭ 10–11) опубликована статья об астрологии, названная красноречиво: «Умершая наука». Насколько же прогрессивнее мыслили люди сто лет назад! Сейчас же готовы верить в заряженную воду, порчу, сглаз и прочие благоглупости…
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Параллельные миры?
До нас дошло по любопытной случайности, что вы стоите на пороге вашего самого значительного открытия.
В 1973 году издательство «Советская Россия» опубликовало мою научно-художественную книгу «Неисчерпаемое в привычном». В ней я убеждал читателя, что самые обычные, примелькавшиеся вещи таят в себе неисчерпаемую глубину знания.
Среди читательских откликов было письмо Николая Ивановича Коровякова, крупного оружейника, создателя знаменитого ружья ТОЗ-34, эксклюзивный экземпляр которого вручили Леониду Ильичу Брежневу. Добавлю, что Коровяков — дважды лауреат Мосинской премии, учрежденной в память о создателе русской трехлинейной винтовки конца XXI века, которая верно служила России даже в Великую отечественную войну и по своей популярности могла сравниться разве лишь с автоматом Калашникова.
Впрочем, Н.И.Коровяков написал мне отнюдь не в связи со своей профессией, в которой он достиг выдающихся результатов…
Здесь надобно отступление. Как автор, да и как редактор, я получал немало любопытнейших писем — об одном из них («письме сумасшедшего») рассказано ранее. Будучи редактором Гостехтеориздата, однажды получил объемистую рукопись под названием «Теория вечного двигателя». К рукописи было приложено письмо примерно такого содержания:
«Вы, конечно, считаете, что вечный двигатель невозможен. Я и сам так когда-то думал, недаром физфак окончил. Но вот меня осенило, и я доказал обратное. Можете написать в редакторском предисловии, что книга — бред, но напечатать ее вы обязаны: по конституции имею право на это!» В другой раз я сам, как автор, оказался в «щекотливом положении». Дернуло же меня опубликовать в газете «Омская правда», где состоял постоянным научным комментатором, статью: «Парапсихология — наука или лженаука?». Заключение: все-таки наука.
В те семидесятые годы воспитанные в духе диалектического материализма советские люди весьма скептически относились не только к «порче» и «сглазу», но и к телепатии. В предчувствии возможных неприятностей, я… прибегнул к завуалированному плагиату: изложил своими словами содержание статьи из Большой советской энциклопедии. И, как оказалось, не зря. В обком КПСС посыпались письма, в которых профессор Плонский обвинялся в мракобесии, пропаганде черной магии и прочих смертных грехах. Беспартийного профессора немедленно вызвали «на ковер». В обком я пришел с толстым томом энциклопедии и был реабилитирован.
Эта история имела комичное продолжение. Вскоре я получил письмо из Новосибирского Академгородка от достаточно именитого ученого, фамилию которого называть не буду по этическим соображениям. Маститый ученый превозносил меня за «гражданскую смелость» и просил помочь в опубликовании его статьи на аналогичную тему. Испросив согласия редактора, я предложил прислать статью, обязательно заверенную печатью научного учреждения, в котором работал автор, что и было вскоре сделано.
Прочитал я творение «маститого ученого», и волосы у меня «встали дыбом». В статье описывались способы… лечения порчи и сглаза с помощью обручального кольца, подвешенного на ниточке, и фотографии объекта. До чего же «гениальным» оказался мой «единомышленник» — опередил время на четверть века! Теперь его статью газетчики рвали бы друг у друга из рук! Я же написал злое-презлое письмо и получил в ответ аналогичное, в котором я и «эта… Омская правда» посылались по определенному адресу…
Какое же отношение имеет это небольшое отступление к Николаю Ивановичу Коровякову? Дело в том, что крупные деятели, прославившиеся в своей профессии, нередко жаждут признания в весьма далекой от нее области. Так, прославленный конструктор авиационных двигателей Александр Александрович Микулин чуть ли не главной для себя считал проблему долголетия.
Николай Иванович, прочитав «Неисчерпаемое в привычном», подобно новосибирскому ученому, счел меня своим единомышленником или, во всяком случае, человеком, способным разобраться в его открытии. И попросил дать отзыв. А открытие, надо сказать, представляло собой принципиально новую физическую картину мира, причем попутно опровергались представления Ньютона и Эйнштейна.
Признаться, я почувствовал себя путником, заблудившимся в лабиринте. Что передо мной: гениальное прозрение или беспочвенная фантазия дилетанта? Я ведь не физик, а, грубо говоря, технарь. Пробовал посоветоваться на кафедре физики — там пожимают плечами, мол, разбираться надо, а у нас и без того дел по горло.
И я призвал на помощь всю свою изворотливость, сочинив отзыв по принципу: «да и нет не говорится, белое и черное не называется». Но Николаю Ивановичу, к счастью, отзыв не только понравился, но и послужил импульсом к появлению ряда уже однозначно положительных отзывов.
Чтобы покончить с этой стороной дела, скажу, что Николай Иванович удостоен академических званий, работал за границей, живет в Москве. Когда, проездом в Лондон, я останавливался в столице на пару дней, он посетил меня (после многолетней переписки мы увиделись впервые) и подарил подборку статей о своем открытии, а также фотографию, на которой что-то демонстрирует Лужкову.
В научном же мире, как полагаю, все еще владычествуют Ньютон и Эйнштейн.
И снова читательский вопрос: а какое имеет отношение Николай Иванович к «параллельным мирам», давшим название этой главе? Дело в том, что Коровяков, по его словам, подкрепленным присланными мне материалами, был членом советской комиссии по изучению неопознанных летающих объектов (НЛО), возглавлявшейся знаменитым конструктором самолетов Антоновым. По рассказам Николая Ивановича члены комиссии вылетали на места предполагаемых посадок НЛО, и самым веским свидетельством достоверности этих событий была обнаруженная стерильность почвы на довольно большую глубину.
Испытывая ко мне симпатию, Николай Иванович регулярно посылал ксерокопии переведенных на русский язык книг по неопознанным летающим объектам, начиная с первоисточников. Так я узнал о первоначально засекреченном американском проекте «Синяя книга» (иногда переводится как «Голубая книга»). Американское правительство истратило на этот проект значительные суммы денег, были «задействованы» сотни экспертов, опрошены тысячи «очевидцев», своими глазами видевших не только НЛО, но и вступавших с «нлонавтами» в интимные отношения. Но ни одно свидетельское показание не было подтверждено фактами. И проект прикрыли.
