ему прямо в лицо. Любой человек, кто попытался бы пройти в апартаменты вице-премьера, должен был зафиксироваться на этой пленке. Да и вход в соседнюю комнату тоже находился под объективом камеры. А вот дальше, вход в апартаменты премьера, камера уже не фиксировала.
Они вошли в первую комнату. На террасе их терпеливо ждал Орлич. Генерал Обрадович подошел к балконным дверям и открыл их, чтобы впустить капитана. Дронго подошел к нему.
– Двери на террасы закрываются изнутри, – пояснил генерал, – и снаружи их открыть невозможно. Если даже неизвестный убийца каким-то образом оказался на соседней террасе или перелез отсюда, то и тогда он не смог бы попасть в комнаты Баштича, если, конечно, покойный вице-премьер сам не открыл ему.
Дронго согласно кивнул и внимательно осмотрел дверь. Обрадович был прав. Открыть ее снаружи было невозможно. Он вышел на террасу. Между этой террасой и следующей, примыкавшей к апартаментам премьера, над стенкой, в оставшемся проходе, была натянута проволока. Чтобы попытаться пролезть, нужно было ее сорвать.
– Отсюда вы сможете пролезть? – спросил Дронго
– Нет, – ответил Орлич, – мы уже несколько раз пытались. Нужно попытаться пройти по узкому карнизу, перелезая через перила, но это очень опасно. Один из наших попробовал это сделать, но сорвался и едва не погиб, сломав себе ногу.
– Убедили, – кивнул Дронго, – тогда и мы не будем. – Он еще раз осмотрел террасу и вернулся в комнату, снова вышел в коридор и спросил: – Может, убийца прятался в апартаментах премьера, а затем сумел сюда перейти? Времени у него было достаточно.
– Тогда как он туда попал? – недовольно уточнил Обрадович. – Если бы все было так просто, мы бы и сами нашли убийцу. Но здесь никого не было, сотрудники, дежурившие в ту ночь, в этом убеждены.
– Да, – кивнул начальник охраны, – последним сюда поднимался Зоран Баштич, который разговаривал со своим отцом всего несколько минут, и затем спустился вниз, примерно за час до того, как господина Баштича нашли убитым.
– Тогда получается, что именно сын задушил своего отца? – задумчиво проговорил Дронго. – Это уже шекспировская трагедия, а не балканская история.
– Не получается, – возразил Обрадович, – еще минут через сорок после ухода Зорана его отец позвонил своему заместителю Петковичу, который подтвердил, что разговаривал именно со своим шефом. Так что у Зорана абсолютное алиби. Только после телефонного разговора наш вице-премьер был убит.
– Мне надо обязательно увидеться с Зораном, – твердо произнес Дронго.
Обрадович посмотрел на начальника охраны. Оба промолчали, но было заметно, что им совсем не понравилась эта идея. Орлич деликатно молчал. Именно к нему и решил обратиться Дронго.
– Я смогу увидеться с сыном погибшего? – спросил он.
– Не знаю, – ответил Орлич, отводя глаза. Ему, видимо, не хотелось лгать.
– Почему не знаете?
– Кажется, он сейчас болеет.
– Вы уверены? – иронично осведомился Дронго. – Он уже получил свой загранпаспорт?
Все трое озадаченно посмотрели в его сторону, настолько поразили их слова прибывшего эксперта.
«Кажется, они все против этой встречи, – подумал Дронго, – и боюсь, что мое расследование будет гораздо более трудным, чем я даже мог себе предположить».
– Не думаю, что вы должны с ним встречаться, – подтвердил его худшие опасения генерал Обрадович. – Это будет достаточно непростая встреча.
Глава четвертая
Обратно в отель они вернулись к девяти часам вечера. Обрадович предложил поужинать, и все прошли в небольшой ресторан, где их уже ждали. Во время ужина один из официантов незаметно передал Дронго салфетку, показав, что на ней написаны какие-то цифры. Эксперт убрал салфетку в карман. Через несколько минут он прошел в туалетную комнату и там развернул ее. На ней был указан номер телефона и просьба перезвонить не из своей комнаты. Дронго запомнил номер телефона и, разорвав салфетку на кусочки, спустил воду в унитазе. Помыл руки и вернулся к обоим офицерам.
За столом в основном говорил Дронго, рассказывая о своих прежних делах. Оказалось, что Орлич достаточно неплохо знает самые громкие расследования прибывшего гостя и буквально восхищается аналитиком. Обрадович даже пошутил, что Павел является своеобразным «дронговедом» в их спецслужбах.
В половине одиннадцатого они попрощались, договорившись встретиться утром. Когда гости уехали, Дронго поднялся к себе, достал из чемодана телефон с итальянским номером, которым часто пользовался, когда нужно было поговорить с кем-то инкогнито, и набрал номер, записанный на салфетке.
– Добрый вечер, – произнес он, услышав незнакомый голос. – Я позвонил по вашей просьбе.
– Спасибо, что позвонили. – Человек был явно взволнован. По-русски он говорил с очень сильным акцентом, но, видимо, все понимал. – Где вы сейчас находитесь? В своем номере?
– Нет, я вышел в коридор, чтобы не разговаривать из своего номера.
– Правильно, – одобрил его собеседник. – Извините, что не представился. С вами говорит Марко. Марко Бачанович.
– Это я уже понял.
– Я бывший руководи…
– Не нужно лишних слов. Это я тоже знаю. Где и когда мы можем увидеться?
– Вам нельзя выходить из отеля, – убежденно произнес Бачанович. – В холле постоянно дежурят двое сотрудников из службы безопасности, специально приставленные к вам. Лучше будет, если я сам приду.
– Вы думаете, что они не знают вас в лицо?
– Знают, конечно, но я смогу пройти… как это по-русски… незамечено. Или нет. Незаметно. Ждите меня на втором этаже, у номера двадцать два. Дверь в номер будет открыта. Вам нужно туда войти. Только никуда оттуда не уходите. Ровно через двадцать минут я приду. В коридоре камер нет, это я точно знаю.
– Договорились. – Дронго отключил телефон, вынул сим-карту и убрал аппарат в чемодан.
Ровно через двадцать минут он уже находился в небольшом номере, дверь в который оказалась действительно открыта. Почти сразу без стука вошел мужчина, ниже среднего роста, плотный, коренастый, с большим носом и запоминающимися темными глазами, быстро подошел к гостю и энергично потряс ему руку.
– Спасибо, что пришли. Я – Марко Бачанович.
– Меня обычно называют Дронго. Как вы вошли?
– Через кухню. Я заранее знал, что вы остановитесь именно в этом отеле, и подготовился. Этот номер снял один из моих знакомых, поэтому я решил встретиться с вами именно здесь.
– Предусмотрительно, – согласился Дронго. – Зачем я вам понадобился?
– Я знаю, что вас пригласили в Белград в качестве эксперта для проведения специального расследования по факту убийства Предрага Баштича.
– Все правильно. А я знаю, что вас отстранили от продолжения расследования, и вы подали рапорт об отставке, который был сразу принят. И еще, что вы близкий друг заместителя прокурора Сербии господина Вукославлевича.
– Да, это так, – усмехнулся Бачанович, – поэтому мне так срочно нужно было с вами встретиться.
– Я вас слушаю.
– Дело в том, что там должна была состояться очень важная встреча представителей бывших республик Югославии, – сообщил Бачанович. – Встреча носила закрытый и конфиденциальный характер, и никто из посторонних не должен был знать о ней. Кроме сотрудников охраны, там должно было находиться еще пять человек, включая самого Баштича, а на самом деле их было десять. И этот факт мне сразу не понравился. Если встреча настолько секретная и закрытая, то почему так много посторонних оказалось в этом доме в момент убийства вице-премьера? Но об этом стараются не вспоминать, хотя, конечно, всех присутствующих свидетелей допросили.
