97. Радеющий о чистой молитве слышит исходящие от бесов шумы, топот и голоса, но не падет ниц от них и не потеряет голову, а, обращаясь к Богу, скажет:
98. Во время таковых искушений пользуйся краткой и напряженной молитвой.
99. Если бесы будут угрожать тебе, внезапно появляясь из воздуха, чтобы поразить тебя и похитить ум твой, не бойся их и не обращай внимание на стращание их. Ибо они пугают тебя, испытывая, принимаешь ли ты их всерьез, или уже полностью презрел их.
100. Если Богу Вседержителю, Творцу и Промыслителю всего предстоишь в молитве, почему предстоишь Ему так неразумно и пренебрегаешь неодолимым страхом Его, пугаясь комаров и тараканов? Или не слышишь глаголющего:
101. Как хлеб есть пища для тела, а добродетель — пища для души, так и духовная молитва является пищей для ума.
102. В священном месте молитвы молись не как фарисей, но как мытарь (Лк. 18, 10–14), дабы и тебе быть оправданным Господом.
103. В своей молитве старайся не призывать проклятий на голову какого–либо человека, дабы не разрушить того, что строишь, и не сделать мерзкой молитву свою.
104. Задолжавший десять тысяч талантов пусть служит уроком тебе: если ты не простишь должнику своему, то и сам не получишь прощения долга. Ибо Писание гласит:
105. Предстоя в молитве, не обращай внимания на нужды тела, дабы, будучи укушенным блохой, вошью, комаром или мухой, не лишиться тебе великой выгоды от молитвы.
106. Дошло до нас, что одному из святых, когда он молился, лукавый противоборствовал настолько, что стоило ему простереть руки, как лукавый преображался в льва и, встав прямо на задние лапы, поднимал передние, вонзая когти в бока подвижника и не отступая, в ожидании, что тот опустит руки. Но святой никогда не ослаблял рук, не завершив обычной молитвы своей.
107. Таковым же был, как мы знаем, и Иоанн Малый, а лучше сказать, наивеличайший монах, безмолвствовавший в яме. Вследствие своего постоянного сопребывания с Богом он оставался неподвижным, когда бес, в виде дракона, обвивался вокруг него, кусал плоть его и рыгал в лицо его.
108. Ты, конечно, читал жития тавеннисиотских монахов, где говорится, что когда авва Феодор держал слово к братиям, две ехидны подползли под ноги его, а он невозмутимо накрыл их ступнями, словно сводом, и держал их там до тех пор, пока не закончил речь. Лишь после этого он показал их братиям, объяснив, в чем дело.
109. О другом духовном брате мы также читали, что когда он молился, ехидна подползла и вцепилась в ногу его. Но он опустил руки только тогда, когда завершил обычную молитву свою. И сей возлюбивший Бога паче себя не потерпел никакого вреда.
110. Во время молитвы держи потупленными очи свои и, отрекшись от плоти и души, живи соответственно уму.
111. Еще на одного святого, безмолвствовавшего в пустыне и усердно молившегося, бесы в течении двух недель наступали таким образом: они играли им как мячиком, бросая в воздух и ловя на подставленную тростниковую циновку. Однако так и не смогли низвести ум его долу от пламенной молитвы.
112. Другому боголюбивому подвижнику, шедшему по пустыне и творившему молитву, предстали два Ангела и, встав по бокам, стали свершать путь с ним. Но он совсем не обратил внимания на них, дабы не потерпеть ущерба в лучшем. Ведь он помнил слова Апостола:
113. Монах становится равным Ангелам, когда желает видеть
114. Во время молитвы не взыскуй никогда лицезрения какого–либо лика или вида.
115. Не желай видеть чувственным образом ни Ангелов, ни Силы, ни Христа, дабы не стать полным безумцем, принимая волка за пастыря и поклоняясь вместо Бога супротивникам бесам.
116. Начало прельщения ума — тщеславие; побуждаемый им, ум пытается описать Божество в каком– либо лике или виде.
117. Я буду говорить свое — то, что говорил и новоначальный: блажен ум, который во время молитвы стяжал совершенную свободу от материальных образов.
118. Блажен ум, который, предаваясь молитве без развлечения, всегда приобретает все большую любовь к Богу.
119. Блажен ум, который во время молитвы становится нематериальным и отрешенным от всего вещественного.
120. Блажен ум, который во время молитвы стяжал совершенное нечувствие.
121. Блажен монах, который всякого человека считает за бога после Бога.
122. Блажен монах, который смотрит на спасение и преуспеяние всех с великой радостью, как на свои собственные.
123. Блажен монах, который считает себя прахом, попираемым всеми.
124. Монах есть тот, кто, удалившись от всех, со всеми соединен. (
125. Монах есть тот, кто считает себя единым со всеми, поскольку он желает видеть в каждом без исключения самого себя.
126. Тот успешно свершает молитву, кто всю первую мысль свою плодоносит Богу.
127. Если желаешь молиться как монах, избегай всякой лжи и всякой клятвы, иначе напрасно принимаешь несвойственный тебе вид.
128. Если желаешь молиться в духе, не тащи вверх ничего плотского, и тогда не будет облака, затмевающего очи твои во время молитвы.
129. Вверь Богу все телесные потребности свои, и ясно будет, что ты доверяешь ему и потребности духа.
130. Если достигнешь обетований, будешь царствовать. Поэтому, устремляя взор свой на них, ты должен охотно переносить скудость здешней жизни.
131. Не отказывайся от бедности и скорби, которые суть вещество невесомой молитвы.
132. Пусть телесные добродетели в тебе будут залогом душевных, а духовные — залогом нематериального и сущностного ведения.
133. Молясь, наблюдай за помыслом: если он легко успокоился, проследи, откуда это произошло, дабы не попасть тебе в засаду и, впав в обман, не предать самого себя.
134. Бывает, что бесы внушают тебе помыслы, а затем побуждают противостоять этим помыслам в молитве и внутренне спорить с ними. Тогда бесы добровольно отступают, дабы ты, впав в прелесть, возомнил о себе, будто начал уже побеждать помыслы и устрашать бесов. (
135. Если в молитве противоборствуешь какой–либо страсти или бесу, докучающим тебе, вспомни слова псалмопевца:
