ясно:
Первая строчка, наверное, относится к предсказанию судьбы 10 миллионов «коричневых» во второй мировой войне, а вот следующая строчка со словами «Леон» и «Вильм» очень созвучна с именем Владимира Ульянова, покоящегося в мавзолее.
О влиянии идеологии марксизма на жизнь страны говорят следующие строки:
Этот катрен даже не нуждается в комментариях. Смысл предсказания здесь находится на поверхности. Указано даже время «деспотизма философии новой» — «предтеча германской атаки на мир» (II мировая война). Последние две строчки относятся к сталинским репрессиям, унесшим более 20 миллионов жизней.
«Их тюрьмы и песни царям их не впрок» — отправка революционеров в ссылки и заключение в тюрьму не помогло царю избежать революции.
«На смену придет, как священный оракул» — приход большевиков к власти произошел на фоне непрерывных митингов и выступлений вождей революции. Ораторский талант Ленина не оспаривал никто.
«Схоласт, и догматик, и ложный пророк» — все это, по-видимому, тоже относится к Ленину.
О наступившей после революции эре воинствующего атеизма говорят следующие строки Нострадамуса:
Последние две строки этого катрена предупреждают нас о том, что храмы будут цинично превращены новой властью в склады всевозможного «старого, ржавого хлама». О гонениях на служителей церкви говорит следующий катрен:
Последующим годам жесточайшей гражданской войны, унесшей многие миллионы жизней, посвящен катрен:
О последующих репрессиях коммунистов против населения:
Действительно, после гражданской войны и последующих лет репрессий в стране не осталось «ни монахов, ни послушников», а «несговорчивым» достались страшные мучения в застенках НКВД и лагерях ГУЛАГа. Странная фраза: «Мед станет дороже воска». Может быть, так Нострадамус хотел предупредить, что для выживания людям придется отказываться от своих ближайших родственников, то есть они предпочтут мед лжи, хотя бы на словах, «воску» памяти об умерших. Ведь зажженная свеча является символом памяти живых об умерших.
В послереволюционные годы пострадали многие представители интеллигенции. И об этом предупреждал доктор Нострадамус:
В тексте послания прорицателя есть недвусмысленные строки о совершившейся октябрьской революции:
«Будет Солнечное затмение, самое беспросветное из всех, которые были от сотворения мира и со дня смерти Иисуса Христа вплоть до наших дней. Произойдет это в октябре, и будет наблюдаться такой великий крен, что покажется, будто земное тяготение потеряло свою обычную направленность и Земля оказалась низринутой в вечную тьму, а весной и осенью после чрезвычайных изменений, вызванных грандиозным землетрясением, мир будет поделен на новые сферы влияния, на фоне распространения у рокового Вавилона некая захудалая дщерь возвысится благодаря святотатству утреннего жертвоприношения, однако ему не удастся продержаться более 73 лет и 7 месяцев».
Под «захудалой дщерью» можно понимать новых неродовитых правителей государства. А утреннее жертвоприношение — жестокая расправа с царской семьей и варварское погребение останков на рассвете.
К российским событиям относится еще одно предсказание:
«Королевства рабийцев объединятся. Края, селения, города, царства и провинции, покинувшие первоначальные пути ради освобождения и попавшие в еще большую неволю, втайне начнут тяготиться мнимой свободой. После полной утраты христианской религии они начнут, отталкиваясь от левой стороны, поворачивать вправо. После того, как Великий Пес произведет Кровавого Пса, который учинит повсюду величайшие разрушения, духовенство, долгое время остававшееся в опале вместе со Священным Писанием, будет вновь восстановлено в правах. Как и во времена первых христиан, вновь будут воздвигнуты Священные Храмы, а духовенство вновь займет прежнее положение. Однако оно начнет предаваться роскоши и погрязнет в грехах, тем самым подойдя к новому разорению».
Нет сомнения, что под Великим Псом Нострадамус понимал В. И. Ленина, а Кровавый Пес — И. В. Сталин. О том, сколь тягостна была мнимая свобода республик в союзном государстве, говорит стремительный его распад при первой же возможности.
Мы знаем о борьбе за власть, которая началась еще во время болезни Ленина, о противостоянии