— Его может не быть.
— Кого?
— Следующего раза.
— У тебя вся жизнь впереди, — почти как мама, наставительно произнесла Дина.
— Дин, не говори глупостей, — отмахнулся Максим.
— Ну, может, что-нибудь изменится.
— Ничего уже не исправишь. Поздно.
Диана не знала, что еще сказать брату, что-бы он так не переживал, хотя прекрасно понимала, что слова не помогут.
«Ну вот, только этого не хватало, — подумала девочка, — ну почему, когда все так хорошо, обязательно должно произойти что-нибудь неприятное?» Понять этого Дина была не в силах.
Уже вечером, когда все сели ужинать, папа произнес такую речь:
— Понимаете, дети мои, наши желания не всегда могут исполняться. Так и должно быть.
— Но почему? — спросила его Диана.
— А потому, что иначе в мире будет такой бардак… — Дмитрий Викторович развел руками, словно хотел показать, какой именно хаос наступит, если все желания будут исполняться. — Ведь один хочет одного, а другой, быть может, совершенно обратного. К примеру, тебе, Дина, хочется лета, а Максиму — зимы, что из этого может получиться?
Вопрос был задан всем, но никто не мог ответить на него. Члены семьи старательно пытались представить, что будет в таком случае, и не могли, поэтому молчали.
— Но я же не требую невозможного, — сказал Максим.
— Сынок, чтобы ты познал радость, ты должен знать, что такое горе. Да и горе ли то, что случилось с тобой? Неприятность, не более того.
— Ничего себе неприятность, у меня из-за этого вся жизнь может пойти кувырком.
— Зато ты теперь станешь прилагать больше усилий для достижения своих целей. А потом, когда наступит твой звездный час, ты будешь счастлив гораздо больше, потому что добился желаемого большим трудом и знал разочарования.
— Отец правильно говорит, — сказала мама и с любовью посмотрела на Дмитрия Викторовича, — не огорчайся так сильно, Максим.
Но мальчика успокоить было трудно. Да и, наверное, на этот час просто невозможно.
Диана сидела молча и переваривала все то, что сказал папа. Она, конечно, была с ним полностью согласна, но как это скучно! Хочется, чтобы все и сразу, жаль, что не бывает такого.
— Максим, не горюй, — сказал Дмитрий Викторович, — а главное, не опускай руки — все еще будет.
— Хорошо вам говорить, — медленно произнес мальчик.
Разговор об этом больше не заводили.
Максим старался изо всех сил держать себя в руках, и это отчасти получалось.
— Пойдем с нами в воскресенье на лыжах кататься, — предложила Дина брату.
— Не хочется что-то.
— Подумай, в лесу сейчас такая благодать.
— Иди, Макс, я бы тоже с удовольствием сходил, но у меня дела, — поддержал дочь папа.
— Не знаю.
— Какой у тебя милый кулончик, — сказала мама, обратившись к Диане.
— Это мне Артем Фомичев подарил.
— К Новому году?
— Да, — девочка повертела в руках «сосульку», — презент.
— Что-то подозрительно хорошо относится к тебе Артем, — сказал Максим и впервые за вечер улыбнулся.
Дина покраснела и не нашлась, что ответить.
После ужина все занялись своими делами.
Макс закрылся в своей комнате и не высовывал носа. Мама зарылась в свои бумаги, а папа лежал на диване и читал газету.
Диана села за стол, еще раз повертела кулончик в руках и решила, что он станет ее талисманом. Приятно думать, что все будет хорошо, если у тебя есть вещица, которая будет тебе во всем помогать.
Девочка подошла к окну, посмотрела на улицу, на снежные сугробы, на одинокий фонарь и затем пошла спать.
— Просыпайся, солнышко, — ласково сказала мама и потрепала Дину за плечо, — тебе на репетицию идти.
— Уже утро?
— Уже половина девятого.
— Ой, — очнулась девочка, — мне надо спешить.
Диана встала, потянулась и отправилась приводить себя в надлежащий вид.
Через двадцать минут она стояла у подъезда в ожидании Поли. «Что это она задерживается?» — едва успела подумать девочка, как из дверей вышла Полина и заспешила навстречу.
— Идем скорее! — Диана потянула подругу за рукав, и девчонки поспешили в школу.
— Знаешь, Дина, я подумала, что звезды на платье можно и пришить, — сказала Галя Романова, едва подруги переступили порог класса.
— Что это с тобой? — спросила Диана.
— Ничего, просто я решила, что ты абсолютно права.
— Удивительно, — пожала плечами Диана.
Когда все собрались и расселись, Сергей Иванович начал читать ребятам сценарий и но ходу делал нужные комментарии. Иногда кто-то переспрашивал непонятные места, шутил — в общем, все было весело и интересно.
Потом остались те, кто участвовал в первой сцене, а остальные начали расходиться по домам.
В коридоре к Дине и Полине подошел Артем.
— Ну что? Завтра во сколько собираемся?
— Давайте часов в десять, — предложила Диана.
— Идет, — согласился Артем. — Лыжи только не забудьте.
Фомичев оставил подруг и пошел домой.
У него намечалась генеральная уборка, и мама просила его прийти сразу, как окончится репетиция.
А девочки решили немного прогуляться по городу. Они вышли со школьного двора и по главной улице пошли в центр.
— Странно, что Романова согласилась со мной, — произнесла Дина.
— Почему странно, каждый может передумать.
— Только не она. Галя всегда так ревностно относится к своему мнению и никогда его не меняет, даже если оно оказывается не совсем правильным.
— Видно, ты была очень убедительна, — смеясь, предположила Поля.
— Я даже особенно не настаивала, так, сказала пару раз.
— Можешь собою гордиться, ты первая, кто смог переубедить нашу упрямую Романову.
Навстречу им шла женщина с собачкой.
Песик смешно семенил и был собою очень доволен. Его длинные уши свисали почти до земли.
— Вот бы ему их бантиком связать, — рассмеялась Диана, показав Поле на чудо-собачку.
Женщина остановилась и начала рыться в своей сумочке. Вытащив какую-то веревку, она присела на корточки, подняла собачке ушки и начала их связывать.
Дина остановилась, пораженная увиденным. А Полина начала громко хохотать.
— Видно, банта у нее не нашлось! — заходилась она от смеха.
