Воронцова пришла домой и действительно стала размышлять, как исправить свою ошибку в прошлом. Надо все придумать так, чтобы не промахнуться. Но где-то в подсознании все же сидела мысль о том, чтобы все же предупредить Сергиева об опасности. Решение нашлось совсем неожиданно. Дина придумала такое, что должно было пройти. Девочка решила, что попадет не в тринадцатое июня, а в вечер двенадцатого. Тогда она сможет спокойно поговорить с этим человеком или придумает что-нибудь на месте. Надо постараться его убедить в том, что не стоит вставать под колокол.
В комнату вошел брат. Он посмотрел на озадаченную девочку и присел рядом.
— Сегодня у наших родителей юбилей, — сказал Максим.
— Какой еще юбилей? — спросила Дина.
— Ровно двадцать лет назад они познакомились.
— Интересно.
— Мама готовит праздничный ужин.
— Макс подошел к столу и посмотрел на разложенные учебники.
— Как придет папа, сразу садимся за стол.
Диана немного отвлеклась от своих мыслей и стала думать о маме и папе.
Как все-таки хорошо, что у нее такие родители, в этом им с братом крупно повезло. Они, конечно, ругаются, когда без этого не обойтись, но, по большому счету, очень понимающие и любящие.
— Слушай, — сказала Диана, — а где они познакомились — не знаешь?
— Вроде бы в каком-то городе, где папа учился, — ответил брат, — но точно сказать не могу, спросим.
— А как мы их поздравим?
— Надо подарить что-нибудь, — предложил Максим.
— Эх, магазины-то уже закрыты, — огорчилась Диана. — Что бы нам такое придумать? Знаешь, у меня есть праздничная открытка, давай ее подпишем?
— Давай.
Диана стала искать на полке открытку, которую купила еще месяц назад, потому что она ей очень понравилась. Тогда девочка не знала, для какого случая она может сгодиться, и вот случай явился сам собой. Девочка наконец достала и подала открытку брату.
— Писать будешь ты, — сказал Макс.
Диана села за стол, и они с Максимом стали придумывать поздравление. Через десять минут все было закончено — и как раз вовремя. Из коридора послышался громкий голос Дмитрия Викторовича:
— Дети!
— Это нас, — засмеялась Дина папиной выходке. Он редко позволял себе вот так громко кричать на всю квартиру. Из этого следовало, что у него преотличнейшее настроение и сегодня действительно намечается праздник. Ребята вышли в коридор. Папа стоял с цветами в руках и обнимал Марину Владимировну. Потом он подарил букет маме, разделся, а мама убежала на кухню — делать последние приготовления.
— Жду всех через пять минут, — сказала Марина Владимировна напоследок.
Настроение у всех стало праздничным, особенно когда дети подарили свою открытку. Все сели за стол, и начался семейный ужин, из тех, что так любили все члены семейства Воронцовых.
— Папа, — попросила Дина, — расскажи, пожалуйста, как и где вы с мамой познакомились. Дмитрий Викторович прокашлялся и стал вспоминать.
— Это было в Ростове, да? — обратился он к маме.
— Да, — улыбнулась Марина Владимировна.
— Ровно двадцать лет назад. Я как раз заканчивал военную академию, а мама приехала в этот город на бухгалтерскую практику.
— Да, меня послали в Ростов на три месяца, — кивнула мама.
— Это случилось на танцах. Я пригласил Марину танцевать — так мы и познакомились.
— Нет, дорогой, я точно помню, что ты меня не приглашал, — возразила Марина Владимировна, — кажется, это я пригласила тебя — танец был белый.
— Ты явно что-то путаешь, — сказал Дмитрий Викторович, — я первый подошел к тебе и пригласил танцевать.
— Нет, это ты путаешь, — настаивала мама.
— Да какая разница? — спросил Макс.
— Большая, — ответила Марина Владимировна, — не хочу отдавать пальму первенства.
— Тем более что она моя, — вставил папа.
— Кто? — не поняла Диана.
— Пальма, — пояснил Дмитрий Викторович. Недовольство начинало нарастать. Родители сидели с горящими глазами, и никто не хотел уступать эту самую пальму.
— Нет, — сказал папа, — если ты хорошо подумаешь, то вспомнишь, что инициатива знакомства исходила от меня.
— Тут и думать нечего, — резко ответила мама, — я бы запомнила, если бы ты пригласил меня на танец, а я помню, что этого не было. Родители, похоже, окончательно поссорились. Так хорошо начавшийся вечер грозил перейти в большущую ссору, что в конечном итоге и произошло. Марина Владимировна так обиделась на Дмитрия Викторовича, а он, в свою очередь, — на нее, что они совсем перестали разговаривать.
Диана помыла посуду и вернулась в свою комнату. Ей было очень горько, что так все сложилось, и она хотела придумать, как можно помирить родителей. Но усталость одержала верх над попытками найти выход из создавшегося положения, и девочка уснула.
На следующий день вместо приветствия Полина спросила:
— Ты была еще раз в прошлом?
— Нет, не пришлось, — уныло сказала Дина, — вчера отмечали юбилей знакомства родителей, хотя лучше бы мы этого не делали.
— Что так?
— Они поссорились и теперь не разговаривают друг с другом, — объяснила Воронцова, — никак не могли вспомнить, кто первый подошел и пригласил на танец.
— Это так важно? — спросила Поля.
— Оказывается, да, — опустила глаза Диана.
— И что? Они совсем не общаются?
— Ни словечка после ссоры, даже сегодня утром, — ответила Дина.
— Да, тяжело тебе с ними, — вздохнула подруга.
— Знаешь, — вдруг остановилась Диана, — я думаю, что можно их помирить.
— Как? — Мне надо побывать в том времени и узнать, как все точно было, — весело сказала Воронцова.
— Ты хочешь попасть туда?
— Кстати, можешь и ты со мной полететь, — предложила Дина, — я думаю, если мы с тобой возьмемся за руки, то это может сработать — мы переместимся вместе.
— Можно попробовать, — еще окончательно не решив, сказала Полякова, — кому не интересно попутешествовать во времени. Вот в 1914 год я не хотела бы попасть, а на двадцать лет назад — можно.
— Вот и отлично, — сказала Диана, — значит, решено: после школы мы с тобой полетим в прошлое.
— Как это здорово звучит — полет в прошлое!
— А к Сергиеву я потом слетаю, — сказала Диана, — я думаю, что он сможет подождать немного, тем более что столько времени его уже, собственно, нет.
— Ну, конечно!
