Обрати внимание также и здесь на предусмотрительность Духоносца. Не не ведал он, что кто–либо, строже исследуя изречения относительно Единородного, может конечно сказать, обращаясь к Евангелисту: ты сказал, что видел славу Его, славу как Единородного от Отца, — потом, так как надлежало сообщить нам об этом тонкое изъяснение и выразить превышнее и Божественное достоинство (Единородного), ты употребил доказательство от превосходства Его над Моисеем и Иоанном, как будто невозможно было иначе узреть славу Его, хотя блаженный пророк Исайя и говорит: видех Господа Саваофа седяща на престоле высоце и превознесение, и исполнъ дом славы Его: и Серафимы стояху окрест Его, шесть крил единому и шесть крил другому, и двема убо покрываху лице, и двема покрываху ноги, и двема летаху: и взываху друг ко другу и глаголаху: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, ис–полнь вся земля славы Его (Ис. 6, 1–3); также и Иезекииль ясно и громко высказал нам, что он мог видеть Херувимов, имевших твердь, как бы в виде сапфира висевшую над головами их, на престоле же подобие Господа Саваофа, говоря буквально такими словами: и се, — говорит, — глас превыше тверди сущия над главою их и над твердию, яже над главою их,
яко видение камене сапфира, подобие престола на нем, и на подобии престола подобие якоже вид человечъ сверху. И видех яко видение илектора от видения чресл и выше, и от видения чресл и даже до долу, и видех яко видение огня, и свет его окрест, яко видение дуги, егда есть на облацех в дни дождя, тако стояние света окрест: сие видение подобия славы Господни (Иез. 1, 25; 2, 1). Итак, поскольку не трудно было ожидать, что нечто подобное могут сказать нам не малочисленные из невежд, то блаженный Евангелист спешит пресечь возражение их, говоря: Бога никто не видал никогда, ибо Сам Единородный, будучи Бог, сущий в недрах Бога и Отца, сообщил нам сие изъяснение, весьма ясно сказав священноначалышку Моисею, что никто не увидит лице Мое, и жив будет (Исх. 33, 20), а также некогда Своим ученикам: не яко Отца видел есть кто, токмо сый от Бога, сей виде Отца (Ин. 6, 46). Одному только по природе Сыну видим Отец, и притом именно так, как можно умопредставлять себе, соответственно Божественным свойствам, возможность видеть Божественную природу и быть видимою, — другому же из бытии никому. Посему отнюдь не выскажет лжи слово святых пророков, восклицающих, что они видели Господа Саваофа, ибо они не утверждают того, чтобы природа Божия могла быть созерцаема такою, какова она есть по самой своей сущности, но напротив, сами ясно восклицают: сие видение подобия славы Господни (Иез. 2, 1). Итак, вид Божественной славы отображался прикровенно по подобию с нашими предметами и был, вернее сказать, подобием, как бы отпечатлевавшим на доске свойственную Божеству славу, так как истинное существо ее превышает границы нашего разума и слова. Ввиду этого весьма премудрым оказывается Евангелист, если к словам: и видехом славу Его, славу яко Единороднаго от Отца, исполнъ благодати и истины, приводит доказательство от превосходства Его над всеми. Как от красоты созданий соответственно (Прем. 13, 5) созерцается сила Творца всего и небеса безгласно поведают славу Божию, творение же руку Его возвещает твердь (Пс. 18, 2): так опять и Единородный должен оказаться высшим и превосходнейшим по славе, — как Бог, Он превосходит восприемлющую силу глаза, но мыслится и прославляется по тем свойствам Своим, коими Он превосходит тварь. Такую именно, полагаю, а не другую, заключает в себе мысль толкуемое изречение. Но надо также обратить внимание на то, что и называет Сына Единородным Богом, и говорит, что Он есть в недрах Отца, дабы оказывался опять и находящимся вне единоприродия с тварью, и имеющим особое из Отца и в Отце существование. Ведь если Он действительно есть Бог Единородный, то как может не быть другим по природе сравнительно с теми, кои суть боги и сыны по усыновлению? — Единородный не может быть мыслим (как один) между многими братьями, но как единственный из Отца. А так как, по слову Павла, хотя и много есть или и называется как на небе, так и на земле богов (1 Кор. 8, 5), но Сын есть Бог Единородный, то очевидно Он должен быть вне других и не принадлежать к числу богов по благодати, но напротив — быть истинным (Богом) вместе с Отцом, что и Павел вслед за вышеприведенными словами утверждает: нам же един Бог Отец, из Него же вся, и един Господь Иисус Христос, Имже вся (1 Кор. 8, 6). Так как один по природе есть Бог Отец, то сущее из Него и в Нем Слово не должно оставаться вне бытия–богом, украшаясь (Божественными) свойствами Родившего и по существу восходя к равному (с Ним) достоинству, именно в отношении бытия–богом по природе.
Потому–то и говорит, что Он есть в недрах Отца, дабы ты опять разумел бытие в Нем и из Него, по сказанному в Псалмах: из чрева прежде денницы родих Тя (Пс. 109, 3). Как здесь выражение «из чрева» полагает собственно в значении истинного рождения из Него, как бы опять по подобию с нами, ибо рождаемые от людей дети выходят из чрева; так и когда употребляет выражение «в лоне», то как бы желает выразительно указать на рождение Сына Отеческим лоном, наподобие богоприличного воссияния и неизреченного некоего исхождения к собственной ипостаси, имеющим (лоном) в то же время Его в себе, так как не чрез отсечение или отделение по телу произошло из Отца Божественное Рождение (Сын). О сем и Сын в одном месте говорит, что Он — в Отце и со Своей стороны имеет в Себе Отца (Ин. 14, 10–11), ибо само свойство сущности Отца, естественно переходя к Сыну, являет в Нем Отца; также опять и Отец имеет в Себе Сына, как вкорененного непреложным тожеством сущности и как рожденного из Него, однако же не чрез отделение или местное расстояние, но как всуществующего (в Нем) и всегда существующего (с Ним). Так должны мы благочестиво понимать изречение, что Сын есть в недрах Отца, а не как истолковывают некие из обыкших богоборствовать, на коих суд праведный есть (Рим. 3, 8): все правое извращают они, по слову Пророка (Мих. 3, 9), прельщая слух простецов и неосмотрительно согрешая против братьев, за коих Христос умер (1 Кор. 8, 12).
Однако ж необходимо сказать о том, как они думают и говорят и пытаются учить других. Если святой Евангелист говорит, что Сын есть в лоно (лоне) Бога и Отца, как правильно понимают это и чада Церкви и на этом основании утверждают, что Он существует из Отца и в Отце, и со всею справедливостью стараются сохранить истинный образ рождения, но, напротив, те, опьяненные невежеством, тотчас же осмеивают это и дерзают даже говорить так: «Вздор говорите вы, ибо неблагопристойно представляете о Боге, думая, что посредством изречения о рождении Сына в лоне Отца указывается на рождение из сущности Его, и неразумно предполагая, что Он есть плод Нетварной Природы. Или, говорят, вы не слышали в Евангельских притчах, когда Сам Христос говорил о богаче и Лазаре, что умер Лазарь и отнесен был Ангелами в лоно Авраама (Лк. 16, 22)? Разве из того, что Лазарь оказался в лоне Авраама, будете заключать, что он существует из него и в нем по естеству, или же справедливо откажетесь говорить так и сами согласитесь с нами, что под лоном разумеется любовь? Посему и мы утверждаем, что изречение о бытии Сына в лоне Бога и Отца употреблено вместо выражения: в любви, как и Сам Он в одном месте говорит: Отец любит Сына (Ин. 3, 35)».
Но если любители брани и способные к одним только порицаниям думают поразить нас такими словами, то и мы со своей стороны можем вопреки им противопоставить правое учение истины. Лоно, любезнейшие, по–вашему означает любовь, как это мы только что слышали от вас. Но если возлюби Бог мир (Ин. 3, 16), по слову Спасителя, и любит Господь врата Сионя (Пс. 86, 2), по святому Псалмопевцу, то неужели осмелимся сказать, что как мир сам, так и врата Сиона находятся в недре Бога и Отца? А с другой стороны, когда говорит к священноначальнику Моисею: вложи руку твою в недро твое (Исх. 4, 6), то неужели, скажи мне, повелевает ему любить свою руку, а не скрыть ее? Потом, разве не окажемся за это подлежащими великому осмеянию, даже более — не впадем в нечестие против Самого Отца, утверждая, что все находится в недрах Его, и всем прочим существам сообщая исключительное Одного только Единородного качество, так чтобы Сын не имел ничего большего пред тварью?
Так, распрощавшись с невежественным мнением их, перейдем к правильному раскрытию истины в том смысле, что когда о Сыне говорится, что Он в недре Отца, то указывается на Него (Сына), как сущего из Него и в Нем. Тщательно исследовав значение мыслей (этого изречения), мы найдем, что это действительно так, а не иначе. Единородный, — говорит, — Бог, сый в
