вместе с нами, как сказано. Таким образом и обязанность священства, и освящение Его вместе с нами принадлежит домостроительству Божию относительно плоти. Вот что мы припишем мере истощания, если решимся мыслить правильно и безупречно. Если же скажем, что Дух (Святый), отнюдь не претерпевавший истощания, священствует, то лишим Его боголепной славы и сопричислим к подчиненным Богу, приписывая Ему значение существа сотворенного. Или же пусть покажут нам, что Дух вочеловечился и потерпел определенное домостроительством умаление, как то несомненно в отношении к Сыну: ибо на основании того, что Святая и покланяемая Троица единосущна, нельзя приписывать дело вочеловечения какому бы то ни было из Лиц Ее по произволу. Соделался человеком не сам Отец, и не Дух Святый, но один только Сын. Так нас тайноводят Божественные Писания. Посему зачем же делают насилие истине и приписывают истощание Духу Святому, Который даже и не может подвергнуться истощанию, те, которые причисляют Его к священнодействующим? ибо Мелхиседек был священник. Но говорят, в честь Сына и в прообраз имевшего быть по времени священства Его, Сам Собою преобразовался Дух. Итак, скажу, Дух Святый пренебрег честию и любовию к Сыну и за неважное считает заботу о сем деле. Но как же не было бы пустословием так думать или говорить? ибо прославит Сына Утешитель, то есть Дух. И о Нем говорит Сын: Он прославит Меня (Ин. 16, 14). Итак Он, желающий чтить и притом непрерывно, почему скорее не соделался Аароном? или Киром, царем персидским и мидийским? или же Иисусом Иоседековым, Зоровавелем Салафиилевым, из колена Иудина, или Моисеем, которому, как явившему на себе посредничество Христа, сказано: Я воздвигну им Пророка из среды братьев их, такого как ты, и вложу слова Мои в уста Его, и Он будет говорить им все, что Я повелю Ему (Втор. 18, 17, ср.: Деян. 3; 22.)? Почему не соделался Он Иисусом Навином, бывшим после Моисея вождем, который перевел сынов Израилевых чрез Иордан, совершал обрезание каменными ножами и ввел их в землю обетования? Разве не во Христе мы крещены и обрезаны обрезанием нерукотворенным чрез Духа (Кол. 2, 11) и соделались наследниками Царствия Небесного? Не ясно ли все это? Итак, или Духа мы будем представлять постоянно преобразующимся, притом как бы в каждого из поименованных выше, дабы почтить Сына, или же будет истинно то слово, что Он изобличается в малой заботливости о приличествующем: ибо Он входил в некоторых из древнейших, чтобы представить чрез это образ и подобие Сына. Прочь такое безрассудство помыслов! Итак, Мелхиседек есть человек, а не Дух Святый.
8. А что он не должен быть представляем и святою, служебною силою, как угодно было некоторым думать, об этом скажем теперь, собирая правильные соображения в доказательство истины. По их собственному мнению, их слово составлено мудро. Поскольку, говорят они, о Мелхиседеке написано, что он был без отца, без матери, без родословия (Евр. 7, 3), а между тем благословил столь великое имевшего значение Авраама, без всякого же прекословия меньший благословляется большим (ст. 7): то он не должен быть представляем за подобного нам, но быть по природе Ангелом или же одною какою–либо из высших и служебных сил, почтенною и прославленною. Я же, возлюбленные, весьма удивляюсь тому, что благоговение к божественному Аврааму отвлекло их от стремления к полезному и приличному и удалило от рассуждений, необходимых для изыскания истины. Представляя Мелхиседека подобием и образом Еммануила, они не взирают на качество вещей и не испытывают образ священства, а напротив, исследуют природу лиц, к которым относится эта должность. Но всякий может по справедливости возразить им: что препятствует Аврааму получить благословение от Мелхиседека, даже и как от человека, хотя бы последний и не представляем был как превосходнейший его? ибо не природа каждого из них, но смысл действий их испытывается, и слова истины проявляются как превосходнейшие гаданий, заключающихся в тенях. Что было бы весьма безрассудно не противополагать теням то, что ими знаменуется, а скорее исследовать природу относящихся сюда лиц, это можно видеть из следующего: Аарон был избранный предстоятель и вождь святой скинии, увенчанный высшими почестями священства. Но как он был посвящаем? Закалаем был овен, и кровию его помазуем был край правого уха, а также руки и ноги: и таким образом он посвящен был на священство. Но если хорошо останавливаться на природе освящающих и освящаемых, то я сказал бы этим людям: не лучше ли от образа и сени переходить к красоте истины, к тому именно, каким образом меньшее благословляется от большего? Что в сем большее? — пусть скажут они. Неужели мы и Аарона поставим ниже овна? Бессловесным животным посвящается словесное существо. Кровию овчею, скажем, освящается избранный на священство, и пепел телицы, окропляющий тех, которые приобщаются ему, освящает их в плотской чистоте. Что же все это значит? Что за глубина смысла сего? Все эти действия были прообразами и изображениями, и, так сказать, предуказанием освящения во Христе. Прообраз же усматривается в делах, а не в природе освящающих или освящаемых: поскольку, как я сказал недавно, большее благословляется от меньшего, если только природа человека выше природы телицы и овна. Поэтому пусть не стыдятся того, что гораздо высший Мелхиседека Авраам благословляется, как сказано, от него. Победителем был прообраз, а не природа благословляющего. Удивляюсь же и тому, что, представляя его подобием и образом Сына, считают его однако Ангелом, как не имеющего матери и отца, хотя Христос некоторым образом имел и Отца и Мать. У Него была Матерь на земле, Святая Дева. Был также и есть на небе Отец, Бог. Но я думаю, что образы должны быть начертываемы по первообразам. Поскольку же божественный Павел сказал о Мелхиседеке, что он не имеющий ни начала дней, ни конца жизни не имеет (Евр. 7 3), то и усиливаются утверждать и говорят, что он — разумная сила и священнодействователь, не понимая того, что упускают из виду необходимое: ничто сотворенное не может быть безначально по времени; но что вообще приведено к бытию, то имеет начало и жизни, и дней. Так какая же была цель речи блаженного Павла? или каким образом он представляет Мелхиседека образом и подобием Христа? (Евр. 7, 3.) Итак, устранив ум от этого безрассудства помыслов, рассмотрим теперь сие и скажем, что возможно.
9. Будучи научен в законе, Павел ведет речь с иудеями не на основании простых соображений, но на основании Моисеевых писаний, которым даже и поневоле должны были уступать они, привыкшие ратовать против истины. Итак, он принимает Мелхиседека за подобие и предызображание Христа, называя его царем правды и мира (ст. 2): ибо это может приличествовать одному только Тому, Который в таинственном смысле есть Еммануил. Он–то явился виновником и раздаятелем правды и мира для сущих на земле. В Нем мы оправданы (Рим. 5, 1; 1 Кор. 6, 11), отвергнув бремя греха. Имеем и мир с Отцом и Богом, омывшись от стоявшей между Им и нами и разделявшей нас от Него нечистоты нравов и как бы соединяясь с Ним посредством духа: ибо соединяющийся с Господом, сказано, есть один дух (1 Кор. 6, 17). Итак, в переводе на греческий язык Мелхи значит: царь, а Седек — правда. И всякий может видеть, что Мелхиседек, по собственному своему названию и по силе значения этого названия, есть царь правды; а по названию царя Салимскаго есть царь мира (Евр. 7, 2). Так, на основании ясного и очевидного уподобления Мелхиседека, божественный Павел применил таковое же и ко Христу. Но он принимает и образ высшего, нежели законное, священства в благословении Авраама и в предложении ему вина и хлебов: ибо мы не иначе благословляемся от Христа, великого и истинного священника. Мы благословляемся по благословению божественного Авраама, мужественнейшим образом воюя с князьями века сего, являясь сильнейшими руки неприятельской и ни в чем мирском не нуждаясь, а напротив, считая мысленным богатством то, что происходит от Бога, и славное и неувядающее разделение вышних дарований. Обрати внимание на то, что Авраама, победившего врагов и возвращавшегося от царей, как написано (Быт. 14, 17), но не удостоившего взять что–либо от князя Содомского в свою собственность, благословил Мелхиседек (ст. 19). Вождь содомлян говорил Аврааму, как победителю: отдай мне людей, а имение возьми себе (ст. 21); он же, не желая присвоять себе ничего из принадлежащего тому, говорит ему: поднимаю руку мою к Господу Богу Всевышнему, Владыке неба и земли, что даже нитки и ремня от обуви не возьму из всего твоего, чтобы ты не сказал: я обогатил Аврама (ст. 22–23): ибо у святых нет обычая радоваться мирскому богатству. Итак, побеждая видимых и невидимых врагов и ничего не принимая от мира, а напротив, чествуя вышнее богатство, мы получаем благословение чрез Христа, Царя мира. Получаем же благословение, принимая таинственное, как бы дар неба и напутствие жизни. Пусть же будет умолчано об этом пока, если угодно. Благословляемся же от Христа и посредством предстательства Его за нас пред Богом. Мелхиседек благословлял Авраама, говоря так: благословен Бог Всевышний, Который предал врагов твоих в руки твои (ст. 20). Господь же наш Иисус Христос, очистилище для всех нас, говорит: Отче Святый! соблюди их во истине Твоей (Ин. 17, 11 и 17). И из самого толкования имен Апостол извлекает полезное
