в землю ростков: равным образом и мысли, и все, что происходит из ума, суть плод ума; они возвращают нам закон и как бы служат приличными ему прекрасными и цветущими волосами. Посему нам должно иметь в себе ум не обнаженный и лишенный благих мыслей, но, так сказать, обильный растительностью и возращающий для Бога, как волосы, точное ведение всего наилучшего, с помощью которого он может исследовать и самую Божественную красоту, — в чем она состоит, ясно усмотрит как бы сокрытое в глубине и приобретет весьма правильные понятия, так что будет в состоянии получить вполне безукоризненное знание о Боге и идти непогрешительною стезею, — говорю о стезе ко всему похвальному. Разве ты не скажешь, что таковый проникает как бы уже к вершине всякой похвалы?
П. И очень.
К. Что же? Разве обритие и снятие с головы обрезываемых до корня волос не наводит на мысль о бесчестии тех, с кем бы это случилось?
П. Согласен.
К. Ты знаешь, что говорит Бог матери иудеев, то есть Иерусалиму: «Сними с себя волосы, остригись, скорбя о нежно любимых сынах твоих; расширь из–за них лысину, как у линяющего орла, ибо они переселены будут от тебя» (Мих.1, 16); потому что острижение волос есть дело позорное и приносящее бесчестие и более всего приличествует сетующим.
П. Ты сказал правильно.
К. Так и ум как бы обнажен и весьма обесчещен, и исполнен позора, если не имеет в себе того, чем достигается уважение. Сюда относятся, и весьма справедливо, люди малосмысленые и имеющие превратное понятие о Боге, так что поклоняются камням и неразумно дерзают приносить почитание твари, вместо Создателя и Творца, мыслят и говорят нечто совсем развращенное и, отвергая истинную и непорочную веру, устремляются напротив к тому, что можно пустословить только по неразумию, потому что не имеют ума, украшенного благими помыслами.
П. Превосходно ты сказал.
К. Итак, да будет ум наполнен правыми помыслами и изобретением мыслей, направленных ко всему похвальному, будучи как бы украшен волосами: ибо таковый ум в высшей степени мудр и способен к водворению в себе просвещения, получаемого во Христе верою. Человеку, проводящему столь прекрасную и отменную жизнь и отличающемуся таким умом, Божественное откровение предписывает удаляться от всего оскверняющего, устраняться от плотских дел и как можно дальше отбрасывать все, что ведет к омертвению и тлению. На это самое, конечно, указывает нам заповедь о том, что не должно подходить к умершим и оскверняться прикосновением к мертвецу; закон совершенно воспрещает это, поставляя угодное Богу выше уважения даже и к родителям: к отцу, говорит он, и к матери «да не внидет» (Чис.6, 7): потому что при упражнении в добродетели пусть удалена будет плотская любовь, и да будет выше и дороже родства по крови Бог. Это говорит и Сам Христос: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф.10, 37–38). А что Божие выше уважения к родителям, об этом научил нас и Сам Спаситель. Некто из вновь поступивших в число учеников Его приступил к Нему, говоря: «Господи! позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф.8, 21–22). Мертвыми, думаю, называет Он тех, которые хотят помышлять о мирском и не воздерживаются от дел мертвости.
П. Это так.
К. Вот образ жительства всечистого и изрядного по закону, или лучше, в духе и истине; ибо закон есть сень. Но если случится, сказано, освященному оскверниться от мертвеца, то пусть «обриет» и лишит волос «главу свою», потому что волосы на голове у него уже тогда некоторым образом не священны. «И в восьмой день должен принести двух горлиц, или двух молодых голубей» (Чис.6, 9–10). «И принести — также, сказано, — однолетнего агнца в жертву повинности; прежние же дни пропали, потому что назорейство его осквернено» (ст. 12). То есть если бы случилось, что освященный пренебрег тем, что ему приличествует, и осквернился мертвенными делами, уклонившись к плотскому, то последствием этого будет лишение его украшений всечистого жительства и как бы величайшее бесчестие на главе его: ибо на таковое нечто указывает острижение волос. Как напрасно потрудившийся в прошедшее время, он будет оплакивать потерю трудов своих. Это, я думаю, и означают слова: «дние прежний да не будут ему в число». Нечто подобное сказано и устами Иезекииля: «дние прежний да не будут ему в число». Нечто подобное сказано и устами Иезекииля: «праведность праведника не спасет в день преступления его, и беззаконник за беззаконие свое не падет в день обращения от беззакония своего, равно как и праведник в день согрешения своего не может остаться в живых за свою праведность» (Иез.33, 12). Итак, если бы случилось освященным среди своих подвигов оскверниться, то они потеряют то, что сделано ими прежде; впрочем эта потеря не непоправима. Они очищаются во Христе, Который, подобно горлице и голубю, приносит Самого Себя за нас Богу и Отцу, как агнец закалается и оправдывает нас смертию Плоти Своей. Поэтому–то и повелено потерпевшему острижение (волос) приносить жертвы во образ Христа, Который оправдывает нечестивого, укрепляет немощное, восставляет падшее, обращает заблуждающееся и омывает оскверненное.
П. Ты сказал превосходно.
К. Я думаю, что уделив немного внимания предмету нашего исследования, мы можем усмотреть и иную глубину тонких и сокровенных мыслей; ибо не без цели побуждает нас к сему закон, говоря о растящем свои волосы для Бога: «Если же умрет при нем кто–нибудь вдруг, нечаянно, и он осквернит тем голову назорейства своего: то он должен остричь голову свою в день очищения его, в седьмой день должен остричь ее, и в восьмой день должен принести двух горлиц, или двух молодых голубей, к священнику, ко входу скинии собрания; священник одну [из птиц] принесет в жертву за грех, а другую во всесожжение, и очистит его от осквернения мертвым телом, и освятит голову его в тот день» (Чис.6, 9–11). Повелевалось приносить также и единолетного агнца.
П. Но по справедливости останется в недоумении изучающий Христианскую науку относительно того, что за смысл этого прикровенного места и к чему оно клонится. Изъясни это, так как я желаю научиться.
К. Я скажу тебе о сем, как могу. Ты же, в свою очередь, если я уклонюсь от (надлежащего) пути, будь снисходителен; ибо это место закона очень трудно и прикровенный смысл его неясен.
П. Согласен.
К. Так как голова тела, Палладий, служит для нас образом ума (ибо так принимается в Божественном и Священном Писании): то возникающие естественно из него и в нем мысли, которыми мы руководимся в познании о всем существующем, мы уподобляем волосам на голове; ибо они вырастают у нас из головы.
П. Это я запомню.
К. Следовательно и ум наш бывает, так сказать, не острижен и украшен волосами для Бога, когда полон благих мыслей. Наоборот, он обнажен и лишен волос и недугует бесчестнейшею плешью, если не имеет правых понятий о Боге и не обогатит себя превосходнейшим познанием о всем, что должно делать.
П. Правда. Это раскрываемо было нами и недавно.
К. Итак, прежде пришествия Спасителя призван был к богопознанию чрез Моисея Израиль. Поэтому он и освящаем был. Давал он Богу некоторым образом и обет чистоты: ибо, что он будет хранителем закона, это он открыто обещал на горе Хориве, говоря так: «все, что сказал Господь, сделаем» (Исх. 24, 3). Таким образом он имел ум, полный наставления в законе и как бы волосами, возращаемыми для Бога, украшенный славою заповеди, данной чрез Моисея. Но они (израильтяне) осквернились над мертвецом; ибо убили Еммануила. И хотя смерть Христова была истинно свята, однако на убивших Его оставалось осквернение, — виновность в убийстве Господа. Посему закон и повелевает им, как бы волос какой, остричь это наставление в законе и едва не обриться, как прообразовательно совершалось это в седьмой день (Чис.6, 9), то есть снять с головы то, что выросло до осмого дня, в который ожил (воскрес) Христос, обновляя нас в нетление и преобразуя для новой и евангельской жизни. Итак, обривши то, что выросло до осмого дня, он (Израиль) опять украшается волосами и освящает голову после осмого дня. И его ум украшается уже не образами и тенями, как прежде, но самыми догматами веры и истины. Или ты не
