продолжительности беседы. Ибо, отделив некоторые из содержащихся в пяти книгах Моисея глав и весьма тщательно рассмотрев заключающийся в них духовный смысл, мы в свое время изложили то, что в них было необходимо и наиболее полезно для нравственного наставления, и в таком порядке, какой наиболее соответствовал той или другой главе. А то, в чем таинство Христово естественно могло проявляться как бы еще в сени законной, мы сохранили для последующего затем сочинения. И я знаю, что нам, решившимся теперь потрудиться над этим сочинением, ты, возлюбленный Палладий, будешь споспешествовать молитвою. Это дело весьма мало доступно людям, но оно может быть доступно отчасти, когда Христос открывает к сему путь; потому что Он есть путь (Ин. 14, 6), Он есть дверь (10, 9) в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения (Кол. 2, 3). Составляя же книгу сию, мы не будем изъяснять в каждой главе все непрерывно и по порядку (так как весьма многое, как я сказал недавно, по крайней мере, избранные места, можно найти изъясненными в прежнем сочинении); но что может казаться полезным для предлежащей нам цели, к тому мы, идя прямым путем истины, приступим, по возможности тщательно и подробно исследуя это. Поелику же цель сей книги сводится к искуплению, совершенному чрез Христа, то вполне необходимо прежде всего показать, что род человеческий подвергся величайшей опасности и доведен был до высшей степени несчастия. Ибо так, а не иначе применимо было бы в приличествующем порядке слово о помощи: ибо сила Моя совершается в немощи (2 Кор. 12, 9). Думаю, что и сведущим, и известнейшим из врачей, если бы они намерены были в чем–либо заслужить удивление за свою мудрость, нужно иметь пред собою больного, над которым бы они могли показать свое искусство.
2. Мы уже говорили, что мучимые и удручаемые невыносимым голодом израильтяне перешли из земли Ханаанской в Египет в числе душ седмидесяти пяти, как написано (Исх. 1,5). С течением же времени их род распространился до бесчисленного множества. Ибо написано: а сыны Израилевы расплодились и размножились, и возросли и усилились чрезвычайно, и наполнилась ими земля та (ст. 7). Когда же получивший жребий управления страною Египетскою стал считать подозрительным такое увеличение числа евреев, то замыслил против них нечто худое, и поставили над ним начальников работ, чтобы изнуряли его тяжкими работами (ст. 11). А способ озлобления состоял в труде землекопания, в продолжительном и безвозмездном делании кирпичей и в устроении фараону укрепленных городов, то есть окруженных стенами с башнями или столь крепких и великих, чтобы по сравнению с другими они казались совершенно непобедимыми, конечно, по причине множества обитателей. Эти города были: Пифо, Рамесси и другие (ст. 11). Но случилось то, чего не ожидал мучитель в своем намерении. Поелику смиряху, сказано (ст. 12), наказываемых чрез меру толико больше представлялось для него опасности, и они множайшии бываху, так как Бог и чрез самое озлобление хотел принести пользу несправедливо оскорбляемым. Уразумев сие, мучитель сверх прежних трудов измыслил и другие козни. Он повелел иудейским повивальным бабкам, чтобы они, когда повивают у жен, находящихся в муках рождения, зорко смотрели на пол рождающихся и мужеский пол удушали бы, а венскому полу давали жизнь (ст. 15–16). Ибо он ни во что ставил этот последний, как бессильный и невойнолюбивый, удобопреклонный к боязливости и по самому закону природы слабый. Но повивальные бабки не делали такого нечестия и чрез это угождали Богу. Тогда что же беззаконник? Он воспламеняется гневом и побуждает народ свой к употреблению бесстыднейших способов несправедливости. Тогда фараон всему народу своему повелел, говоря: всякого новорожденного [у Евреев] сына бросайте в реку, а всякую дочь оставляйте в живых (ст. 22).
3. Но в этом заключается исторический смысл повествования. Теперь же, обращая ум к сокровенному смыслу, мы скажем, что так как помышление сердца человеческого — зло от юности его (Быт. 8, 21), по причине недостатка в высших благах, то весь, так сказать, род живущих на земле был поврежден, и как бы некий глад небесных учений поядал нас, как то мы ясно можем видеть и на описываемом в притче о блудном сыне, который прожил отцовское имущество в чужой земле, и рад был наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи (Лк. 15, 16). Поэтому мы прибегаем к земному, оставив лучшее и желание полезнейшего, чрез которое мы естественно не удалялись бы от милости свыше и были бы близки к Богу. Так отпадши от всего могущего удерживать нас в добре и в союзе с Богом, мы уже не имеем распорядителем наших благ Того, Кто по естеству и истинно есть Владыка. Напротив, удалившись как бы от земли святой, от боголюбезной жизни, и перешедши в постыднейшую и нелепейшую, едва не находящуюся под властью диавола, мы уподобляемся перешедшим из Ханаана в Египет и находившимся под властью фараона и египтян, которые, неразумно предаваясь служению демонскому и имея всякий вид порочности, могли бы представлять в Себе образ самого сатаны и подчиненных его, которых и богами именовали, удалившись от наилучших помыслов и недугуя тьмою и мраком невежества. Когда же мы подчинились ужасному и беззаконному владыке, то есть сатане, то были изнуряемы работами над глиною и кирпичами, то есть земными и на земле производимыми гнуснейшими занятиями, не без труда совершаемыми. Ибо несвободны от трудов, хотя и суетны, конечно, развлечения сей жизни. Приставниками же как бы дел наиболее ему любезных, над терпевшими от него обиду, сатана поставил нечистых демонов, или подчиненные ему силы, которые многообразною силою страстей обременяют ум каждого из живущих на земле, боясь, думаю, того, как бы они, обратив к Богу праздный взор ума, не освободили выю свою от рабства ему; потому что естество человеческое очень свободолюбиво. А сколько нечистые демоны и сам сатана вменяют в славу и богатство суетные наши развлечения, заботы плотские и попечения о земных благах, на что образно указывает построение фараону городов израильтянами, когда их изнуряли обработкою глины и выделкою кирпича; столько сатане ненавистны мужественные, то есть склонные к мужеству добродетелей именно. Едва не удушает он способное к борьбе, повергая в тину удовольствий, принимает же бессильное и, как бесполезное, без борьбы подчиняет своему игу. На это ясно указывается, когда говорится, что мужеский пол должен быть ввергаем в воду, а женский пол сохраняем к жизни. Ибо то, что представляется взорам и как бы совершается в действии, есть образ невидимого. Итак, когда недугуя полученным от прародителей греховным состоянием и угнетаемые лишением благ, мы, несчастные, быть может и невольно, стали под иго виновника зла сатаны и в подчинение приставникам порочности, то есть нечистым демонам, и таким образом существо наше было уже на краю гибели, и ничего нельзя было прибавить, чтобы сделать его самым жалким и несчастным, — тогда Бог сжалился над нами, избавил и спас нас. А каким образом это совершилось, о том мы узнаем из последующего и тесно связанного с предшествующим. Ибо то, что написано о божественном Моисее, мы представим как образ и предызображение спасения, совершенного чрез Христа.
4. Некто из племени Левиина пошел и взял себе жену из того же племени. Жена зачала и родила сына и, видя, что он очень красив, скрывала его три месяца; но не могши долее скрывать его, взяла корзинку из тростника и осмолила ее асфальтом и смолою и, положив в нее младенца, поставила в тростнике у берега реки, а сестра его стала вдали наблюдать, что с ним будет. И вышла дочь фараонова на реку мыться, а прислужницы ее ходили по берегу реки. Она увидела корзинку среди тростника и послала рабыню свою взять ее. Открыла и увидела младенца; и вот, дитя плачет; и сжалилась над ним и сказала: это из Еврейских детей. И сказала сестра его дочери фараоновой: не сходить ли мне и не позвать ли к тебе кормилицу из Евреянок, чтоб она вскормила тебе младенца? Дочь фараонова сказала ей: сходи. Девица пошла и призвала мать младенца. Дочь фараонова сказала ей: возьми младенца сего и вскорми его мне; я дам тебе плату. Женщина взяла младенца и кормила его. И вырос младенец, и она привела его к дочери фараоновой, и он был у нее вместо сына, и нарекла имя ему: Моисей, потому что, говорила она, я из воды вынула его (Исх. 2, 1–10). Когда Бог и Отец умилостивился наконец над поднебесного, которая служила нечестивому мучителю и жесточайшему хищнику, Сына Своего не пощадил, по написанному (Рим. 8, 32), но предал Его за всех нас. Ибо во образе сый и в равенстве с Ним, рожденный от Него и в Нем сущий по естеству Сын, доведши Себя до истощания, соделался подобен нам (Флп. 2, 6–7) и, как говорит премудрый Евангелист Иоанн, пришел к своим (Ин. 1, 11), потому что Он послан был, как сам говорит в одном месте, к погибшим овцам дома Израилева (Мф. 15, 24); но свои Его не приняли (Ин. 1, 11). Посему Он и сильно обвинял их устами Исайи, говоря: Слушайте, небеса, и внимай, земля, потому что Господь говорит: Я воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против Меня. Вол знает владетеля своего, и осел –ясли господина своего; а Израиль не знает [Меня], народ Мой не разумеет (Ис. 1, 2–3). Так, когда происшедшие от
