с неизменной улыбкой.
- Спасибо, вечер был чудесный, - поблагодарила она, прекрасно зная, что вечер как раз ещё не закончился.
- Я рад, что тебе понравилось, - его ладонь коснулась щеки Клары, и она мысленно поздравила себя с тем, что сумела вовремя сдержать порыв отшатнуться.
Не стоило провоцировать Глеба на грубости, а в том, что он на них способен, Клара почему-то не сомневалась. Он чуть подался вперёд, скользнув пальцами на затылок гостьи, и несильно сжал шелковистые пряди, не дав отвернуться. Ей стоило больших усилий не стиснуть зубы, и позволить поцеловать себя. И хотя в отличие от того, первого раза, грубости не было, но и нежности особой тоже. Уверенно раздвинув губы Клары, Глеб одним движением обнял и прижал гостью к себе, действуя властно, настойчиво. Она терпела всего несколько минут, надеясь, что хоть что-то отзовётся, но – только тревога возрастала, девушка отчётливо чувствовала, прижатая к его телу, реакцию Глеба. Он её хотел. И неизвестно, что его останавливало от дальнейших решительных действий, то ли остатки воспитания, то ли сдержанность Клары. Она пошевелилась, попытавшись выбраться из объятий, и ощущая, как ладонь Глеба медленно, но неотвратимо спускается с талии ниже. Он не торопился отпускать, и страх молоточками застучал в висках, грозя перерасти в панику. Со всхлипом откинув голову, Клара прервала поцелуй, упёршись ладонями в грудь Глебу.
- Не надо… - вырвалось у неё, пожалуй, слишком жалобно.
Сердце испуганно колотилось где-то в горле, и нестерпимо хотелось пить. А ещё залезть под душ и смыть ощущения прикосновений Глеба. Он ухватил Кларисс за подбородок, и долгим взглядом пытался найти что-то в её глазах, ставших почти чёрными от тревоги.
- Клаааара, - протянул тихонько Глеб, и от интонаций в его голосе девушка непроизвольно сглотнула, замерев, как кролик перед удавом. – Девочка моя нежная, у меня не бесконечное терпение.
Это было предупреждение, как и опасалась Клара. Время на раздумья закончилось.
- Пожалуйста, - она сильно прикусила губу, до боли, слёзы опять подступили к горлу. – Не сегодня, Глеб…
Просить унизительно, но позволить ему продолжить Клара просто не могла. Нет, она не готова. Ещё хотя бы один день… И как назло, самая женская из всех отговорок не поможет, всё закончилось недели полторы назад.
Глеб медленно улыбнулся, синие глаза довольно блеснули в полумраке коридора.
- Хорошо, не сегодня, Кларочка, - его голос приобрёл мурлыкающие нотки, а большой палец обвёл её чуть дрожащие губы. – Дам тебе ещё один день. Но не больше, ты ведь прекрасно знаешь, чего я от тебя хочу. Я и так стараюсь быть очень вежливым.
Он наконец отпустил Клару, и она поспешно отступила на шаг назад. Кларисс нашла в себе силы храбро улыбнуться в ответ.
- Я оценила, - и голос даже не дрожал, что только обрадовало. – Я действительно очень благодарна тебе, Глеб. И… постараюсь больше не испытывать твоего терпения.
Потому что в противном случае он сам возьмёт то, что хочет, независимо от её желания. А быть изнасилованной Кларе очень не хотелось. По крайней мере, можно надеяться, что Глеб не набросится на неё, как голодный, и она получит хоть какое-то удовольствие. Внутри всё перевернулось, едва Клара представила, что его руки касаются её тела, и она поспешно ретировалась в спальню, не дожидаясь ответа.
Устало присев на край кровати, Клара почувствовала себя воздушным шариком, из которого выпустили весь воздух. Так вот что ждало с виконтом, за которого её собирались отдавать родители. Стиснув зубы, терпеть, притворяясь, что происходящее нравится. Только маленькая поправочка, дома она бы так и не узнала, какое секс может приносить удовольствие, и возможно, это было бы к лучшему. Потому что теперь будет вдвойне сложнее, Клара понятия не имела, сумеет ли хорошо сыграть, и насколько проницателен Глеб. Зажмурившись, она позволила одной-единственной слезинке сползти по щеке. Делай, что должно, и будь, что будет. Ей некуда идти, не к кому обратиться. Остаётся лишь плыть по течению и надеяться, что со временем Глеб охладеет к ней, и оставит в покое. А пока, надо потихоньку искать работу, заниматься переводами, и копить деньги. Пора уже становиться независимой, иначе такие вот глебы будут портить жизнь дальше. Клара стиснула зубы, загнав рыдания обратно в грудь. «Я не слабонервная барышня. Кира предупреждала, что мужики сволочи, и ты имеешь хорошую возможность убедиться в этом на своём опыте, милочка, - сказала она сама себе. – Хватит сопли распускать, ну переспишь с ним, велика блин беда. Отряхнёшься, постоишь под душем, и пойдёшь по жизни дальше. Как там Кира говорила, секс не повод для знакомства?» - Клара криво улыбнулась, выпрямилась, и посмотрела на своё отражение.
- Хочешь, чтобы я играла по твоим правилам, зайка? – тёмные глаза сузились. – Ну ладно, попробуем.
Для Кларисс постель с нелюбимым мужчиной была трагедией. Для нынешней Клары, у которой внутри что-то словно щёлкнуло после этого вечера, подобная перспектива являлась всего лишь неприятной, но необходимой мерой. Пока она, к сожалению, зависит от Глеба. Значит, надо сделать так, чтобы эта зависимость пропала. Тогда можно говорить с ним на равных.
Глубоко вздохнув, Клара встала, переоделась в халат, и, захватив полотенце, направилась в душ.
Настроение на следующий день было не такое мрачное, как обычно в последнее время, и она этому только порадовалась. Со стороны кухни доносились звуки и запахи - Глеб уже проснулся. Клара тихонько вышла из спальни и открыла дверь в ванную, собираясь умыться. Обычные, каждодневные действия. Приведя себя в порядок, Клара только коснулась ручки, как вдруг услышала, что Глеб разговаривает по телефону. Она замерла, приоткрыв дверь, и прислушалась.
- ...Нет, не занят, не отвлекаешь... Да, но в другое место. Галь, чего ты хочешь, чтобы я уговорил твоего Руновского бросить очередную бабу и с тобой встречаться? - в голосе Глеба слышалось лёгкое раздражение, а Клара при этих словах ощутила, будто её сильно ударили под дых. - Нет, и танцевать с тобой я не буду. Ну извини, такая вот я сволочь...
Дальше она не слушала, прикрыв дверь. Прислонившись к ней спиной, девушка со всей силы прикусила кулак, от боли внутри всё сжалось, и такое с трудом обретённое спокойствие разлетелось вдребезги. Клара давилась рыданиями, тщетно пытаясь сдержаться, несмотря ни на что где-то в глубине души жила надежда, что увиденное в его кухне - нелепое недоразумение. Оказывается, нет. У него действительно другая женщина. Всё желание воевать пропало, вернулась знакомая апатия, и даже мысль о предстоящей ночи с Глебом вызывала только глухую тоску, не более. Она не знала, сколько так просидела, уставившись в одну точку, но в какой-то момент просто замёрзла на кафеле, и поднялась. Умылась, пригладила выбившиеся из косы локоны. Посмотрела отражению в пустые, тёмные глаза.
- Я буду твоей игрушкой, Глеб, - тихим, каким-то неживым голосом сказала Клара, окончательно захлопнув за прошлым дверь.
Вытерев лицо, она нацепила нейтральное выражение и дежурную улыбку, и вышла.
- Доброе утро, - преувеличенно бодрым голосом поздоровалась Клара, заглянув в кухню-гостиную.
- Привет, - Глеб оглянулся и тоже улыбнулся. - Завтрак почти готов.
- Сейчас, - Клара кивнула и направилась обратно в спальню, переодеваться.
...Глеб вернулся к гренкам на плите, его улыбка превратилась в самодовольную усмешку. Конечно, никакая Галя ему не звонила, а тихие шаги Клары он прекрасно слышал. И решил на всякий случай перестраховаться, сделав вид, что говорит по телефону. Чем быстрее его драгоценная гостья забудет Руновского, тем легче будет добиться от неё желаемого.
День для Клары прошёл, как в тумане. Глеб повёз её в Петергоф, и в другое время она бы искренне восхитилась фонтанами и дворцом, но не сейчас. Кларисс послушно охала и ахала, изображая удивление, однако в голове стучала всего одна мысль: 'У него другая женщина. Всё было враньём...' И в сердце словно поворачивался нож, превращая его в кровоточащий кусок мяса. Клара улыбалась, а в горле стоял ком, и глаза щипало от невыплаканных слёз. А Глеб, словно в насмешку, вёл себя чуть более заботливо и ласково, предупреждал каждое её желание, будь то вода попить или орешки для белок. И от его прикосновений Клара уже не вздрагивала, ей было просто всё равно. Она не отстранялась, если Глеб наклонялся
