Японцы начали войну с воздуха в Перл-Харборе. Они получили многократное возмездие. И это еще не конец. Наша бомба представляет собой революционный прорыв в усилении разрушительной мощи наших вооруженных сил. Новые бомбы этого типа уже производятся и разрабатываются еще более мощные их аналоги.
Это атомная бомба. Мы овладели главной силой вселенной. Сила, дающая солнцу его мощь, теперь обращена против тех, кто принес войну на Дальний Восток.
До 1939 года ученые уже признавали теоретическую возможность высвобождения атомной энергии. Но тогда никто не владел практическим методом для реализации этой идеи. Уже к 1942 году мы знали, что немцы усиленно трудятся над превращением атомной энергии в еще один инструмент войны, с помощью которого они намеревались поработить мир. Однако им это не удалось. Мы должны благодарить провидение за то, что немцы разработали свои Фау-1 и Фау-2 сравнительно поздно и в ограниченном количестве, но еще больше – за то, что им не удалось овладеть атомной бомбой.
Битва лабораторий была для нас сопряжена с таким же смертельным риском, как и битвы в воздухе, на суше и на море, и мы победили в этой битве, как победили и в других битвах.
Начиная с 1940 года, еще до Перл-Харбора, Соединенные Штаты и Великобритания активно делились полезными для войны научными сведениями, что оказалось бесценной помощью для наших побед. Начавшиеся исследования по созданию атомной бомбы также велись в русле этой общей политики. Объединив усилия американских и британских ученых, мы вступили в научную гонку с немцами.
Соединенные Штаты располагали большим количеством ученых с мировым именем в большинстве требуемых областей. Здесь имелся огромный промышленный и финансовый потенциал, необходимый для реализации этого проекта, и он мог быть задействован без лишнего ущерба другим важным военным усилиям. В Соединенных Штатах лаборатории и производственные площадки, на которых уже к тому времени велась большая работа, находились вне досягаемости бомбардировщиков противника, тогда как Британия постоянно подвергалась воздушным атакам, находясь под угрозой вторжения. Поэтому премьер- министр Черчилль и президент Рузвельт посчитали разумным разрабатывать проект здесь.
Сегодня мы имеем два крупных завода и много мелких площадок, связанных с производством атомной энергии. Число рабочих на пике разработки составляло 125 000, сегодня на этих заводах заняты больше 65 000 человек. Многие работают здесь уже два с половиной года. Мало кто из них знает о том, что они производят. Они видят, как поставляются большие объемы материалов, но не видят, что выходит с этих заводов, поскольку физический размер взрывателя крайне мал. Мы сделали величайшую в истории научную ставку – 2 миллиарда долларов – и победили.
Однако величайшее чудо – не в размерах предприятия, не в его секретности или цене, а в том, что научный интеллект сумел объединить невероятно сложные знания разных людей в различных областях науки в действующий план. Не менее поразительна способность промышленности разработать, а специалистов – применить технологии и методы, сделав то, что до сих пор не делалось, чтобы воплотить порождение многих умов в полном соответствии замыслу. Наука и промышленность работали под прямым руководством армии Соединенных Штатов, добившейся уникального успеха в управлении столь многообразной задачей по развитию знаний в поразительно короткие сроки. Вряд ли во всем мире найдется другой пример столь удачного сочетания. Результат – величайшее в истории достижение организованной науки. И это было сделано в условиях сильного давления и без провалов.
Теперь мы готовы еще быстрее и полностью стереть с лица земли любые производственные мощности японцев в любом городе. Мы уничтожим их верфи, их заводы и их коммуникации. Не сомневайтесь, мы полностью лишим Японию сил вести войну.
Мы хотели спасти японский народ от разрушений, объявив свой ультиматум 26 июля в Потсдаме. Но его лидеры сразу же отвергли этот ультиматум. И если сейчас они не примут наши условия, то их ждет разрушительный ливень с неба, небывалый на этой земле. За воздушной атакой последуют морские и сухопутные силы такой численности и мощи, какой они еще не видали, но чье боевое мастерство им уже хорошо известно.
Речь – утверждение ценностей, или Торжественная речь
Мы подходим к самому важному для любого лидера виду выступлений – торжественному. Здесь оратор обращается к настоящему, к тому, что мы считаем достойным похвалы или порицания. К тому, что хорошо и что плохо. Словом, к ценностям, вокруг которых и происходит сплочение народа. Идеальный повод для такого выступления – торжественная церемония, ритуал открытия, награждение, конец или начало чего угодно. В торжественной речи утверждается то, к чему потом мы можем призывать, и то, что впоследствии мы всегда будем оправдывать.
Для ясности рассмотрим один из ярких примеров такого выступления – речь Путина на церемонии открытия памятника Борису Ельцину 23 апреля 2008 г. в Москве. Путин сразу причисляет Ельцина к смелым и неординарным личностям, способным «идти против течения» и зовущим «массы людей» «к новым целям». Затем он объединяет памятник человеку и украшающий памятник российский триколор, представляя последний как «свидетельство давних и выстраданных нашим народом демократических устремлений, один из ярких символов твердого выбора в пользу свободного общества и цивилизованного, передового развития, выбора единственно достойного такой великой страны как, Россия». То есть уподобляет памятник, а значит и личность Ельцина, выбору демократических ценностей. Ельцин – флаг – демократия – хорошо, говорит он.
Уподобив и восславив таким образом страну, ее демократические ценности и Ельцина, Путин как бы естественно переходит к утверждению президентской власти как гаранта свободного и самостоятельного образа жизни. Американский президент – гарант демократии во всем мире, российский – гарант конституционной законности и суверенности новой России. Главное его заключение: «Твердая и принципиальная позиция первого лица государства будет и впредь являться основой для нашего движения вперед, для сегодняшних и будущих успехов России».
Действительно, если американцы в своих политических призывах и декларациях оказываются на защите демократии, то центральная ценность российской власти, по крайней мере, в публичных выступлениях, – прежде всего законность. И Путин умело использует случай – речь на открытии памятника неоднозначной политической фигуре, передавшей ему свою власть, – для утверждения ценности президентской власти как гарантии законности.
Дважды в речи звучит «будет и дальше», «будет и впредь». Это не совет, не рекомендация – это утверждение того, что хорошо сейчас, и того, что будет хорошо и в будущем. Это призыв сплотиться вокруг твердой централизованной власти, гарантирующей законность и карающей беззаконие. А если власть гарантирует законность, то, в свою очередь, такая власть суперзаконна. Так суть и источник власти утверждаются и наполняются смыслом через важнейший тип выступления – торжественную речь.
Лидер воплощает ценности своей группы. Разумеется, своими поступками. Однако для населения целой страны прямого доступа к реальности этих поступков нет. Все опосредуется рассказами, заявлениями, публикациями в СМИ. Поэтому ценности утверждаются, прежде всего, в речи. Речь и есть главная функция, основа лидерства.
В политике, бизнесе, даже в семье. Лидер – это тот, кто встанет и скажет то, что нужно сказать, чтобы сплотить людей. Кто определит, что хорошо, а что плохо. Кто призовет потуже затянуть ремни, чтобы увидеть свет в конце тоннеля. Кто укажет цель, которую надо достигнуть, и врага, которого надо одолеть. Кто скажет: «Да, мы можем!»
