Оборона:
«…Атакующие подбираются все ближе. Хайе и Кропп начинают метать гранаты. Они стараются бросать как можно чаще, мы заранее оттягиваем для них рукоятки. Хайе бросает на шестьдесят метров, Кропп — на пятьдесят, это уже испробовано, а такие вещи важно знать точно. На бегу солдаты противника почти ничего не смогут сделать, сначала им надо подойти к нам метров на тридцать…»
Отступление:
«…Затем голова в каске зашевелилась, показалась рука — она делает какое-то движение, моя граната летит туда, прямо в эти глаза. Мы бежим назад, заваливаем окоп рогатками и, отбежав на известное расстояние, бросаем в его сторону взведенные гранаты, чтоб обеспечить свое отступление огневым прикрытием…»
Из этих скупых строк видно, каким грозным оружием пехотинца были гранаты в условиях позиционной войны.
До Первой мировой войны ручные гранаты были не то чтобы в загоне, просто относили их к инженерным средствам. Ситуацию несколько изменили Русско-японская и Балканские войны, когда ручные гранаты (в основном самодельные) оказались в руках пехоты весьма эффективным оружием. В России к началу мировой войны успели принять 2 модели ручных осколочных гранат системы В. И. Рдултовского — образцов 1912 и 1914 годов. Но только с началом войны гранаты перешли в разряд массового пехотного оружия. С одной стороны, бои за окопы и разрушение проволочных заграждений требовали таких средств все в большем количестве, с другой — граната оказалась достаточно проста в изготовлении.
И вскоре гранаты стали выдавать всей пехоте. Всего за время войны русские войска получили 15,5 млн ручных гранат от отечественных и около 19 млн — от иностранных заводов. Разномарочность гранат была велика — применялись гранаты «германского образца», 3 английские модели, 2 французские, 1 японская (кстати, черты французской гранаты Пи английских Мильса и Демона были потом использованы в русской гранате Ф-1 «лимонка»).
Гранаты делились на дистанционные (запал подрывал заряд через определенное время) и ударные (с взрывом при ударе о преграду), деление же на оборонительные и наступательные только еще намечалось. Зато во второй половине войны уже появились химические гранаты — с отравляющими веществами, а также более «безобидные» — дымовые и зажигательные.
Саперные ручные гранаты, применявшиеся в Германии в 1914 году, вскоре уступили место более эффективным образцам. Наибольшую популярность получила граната-«колотушка» Stielhand-granate 15, ставшая основным оружием штурмовых батальонов. Когда в феврале 1916 года немецкие штурмовики шли в атаку под Верденом в составе первого эшелона, винтовки висели у них за спиной, зато обе руки были свободны для метания гранат. На деревянной рукоятке размещался металлический цилиндр, заполненный взрывчатым веществом. Сбоку к цилиндру прикреплялся металлический зажим, позволявший подвешивать гранату к поясному ремню. На конце рукоятки виднелась чека, потянув за которую солдат приводил в действие воспламеняющую трубку. Трубка обеспечивала замедление 5,5 с. Существовали трубки с семисекундным и трехсекундным замедлением, что обозначалось на рукоятке гранаты. Имелась модификация гранаты с ударным взрывателем пружинного типа, срабатывавшим при ударе гранаты о землю.
В 1916 году на вооружение немецкой армии поступила новая граната — Eierhandgranate 16. Эта «лимонка» весила 310 г и имела рубашку из литого железа, выкрашенную в черный цвет. Запал гранаты обеспечивал пятисекундное замедление, хотя существовала модификация гранаты с восьмисекундной задержкой — предназначенная для стрельбы из гранатомета. При известном навыке эту гранату можно было забросить на 50 м, радиус поражения гранаты был достаточно ограничен. Впервые «лимонки» немцы применили в июле 1916 года. Контратаковав англичан к северу от Типваля (над Соммой), немецкие солдаты, забросав «лимонками» англичан, сумели занять потерянные позиции.
Основным поражающим фактором немецких гранат была ударная волна, а не осколки, поэтому гранаты были особенно эффективны в условиях окопной войны, а не на открытом пространстве. Штурмовики, атаковавшие хорошо укрепленные позиции союзников, часто использовали связки гранат, забрасывая их за бруствер или в бойницу.
Траншейная война пожирала гранаты центнерами: как еще гарантированно поразить сидящего в земляных укрытиях врага, кроме как закидать его гранатами? Как внести сумятицу в волну наступающих, если они уже близко? Не ружейным же огнем. Гранат не хватало. А потому в Великобритании, например, их производством занималась едва ли не каждая кустарная мастерская. Конечно, не все могли отливать красивые овальные оболочки с аккуратной насечкой, не у каждого был даже токарный станок, чтобы выточить круглую деревянную ручку. Но предприимчивых британцев это не останавливало. Корпус вполне можно было собрать из отдельных пластин с насечкой, пропиленной фрезой или вручную, которые, в свою очередь, скреплялись полосками листовой стали. Такая самодельная граната, сделанная буквально «на коленке», больше всего походила на кухонную разделочную доску, чем на оружие.
Желание повысить дальность броска гранаты и нехватка минометов породили массу импровизаций вроде траншейных пружинных катапульт и арбалетов. Предлагались и разнообразные центробежные метатели гранат. Например, в разгар войны, в середине 1915 года, Л. В. Курчевский, тогда еще лаборант Московского педагогического института Шелапутина, впоследствии ставший известным оружейным конструктором (правда, с несколько скандальной славой, так как предпочитал экзотические технические решения), разработал принцип устройства «центробежной пращи для метания гранат». Ее опытный образец был изготовлен Дорогомиловским заводом фирмы «Шпис и Прен». Затем при посредстве Центрального военно-промышленного комитета фирма предложила это изобретение ГАУ.
