гвардии. В Сан-Диего было относительно спокойно, но это только потому, что город контролировался этнически однородными бандами, имевшими собственный механизм разрешения спорных ситуаций – по негласной договоренности, вооруженные разборки проходили на территории Мексики, благо она была совсем рядом. В городе, несмотря на официально провозглашаемую толерантность, почти не было темнокожих – после нескольких демонстративно жестоких убийств чернокожие покинули город.
В этом промышленном здании было все то же самое, что и в других – все стены были разрисованы «наскальной живописью», демонстрирующей в основном батальные сцены и прославляющей подвиги занимающей здание банды – люди с М4 и автоматами Калашникова, горящие машины, мертвые полицейские. В самом здании давно не было электричества – но оно никому и не было нужно, притащили несколько бочек и соорудили что-то вроде костров, они же и для освещения сгодятся. Меньшую часть здания занимала мебель, в основном кровати и диваны, стащенные со всей округи, на них бандиты отдыхали и слушали музыку. Если негры слушали рэп, то мексиканцы – наркобаллады, это такая мелодичная, исполняемая под гитару музыка, повествующая о героизме бойцов невидимого, но уже пролегшего не через одну страну фронта, что-то вроде тюремного шансона в России. На этих же диванах пользовали девчонок – хуанит, в банде были и девчонки, но в отличие от распространенного мнения проституцией они занимались не для банды, а по своему желанию, собственностью банды не считались и вольны были сами выбирать, с кем спать, если этот кто-то был членом банды. Выбора у них не было только на вступительном испытании, которое заключалось в сеансе группового секса с десятком партнеров по очереди, партнерами были главари банды и наиболее отличившиеся в последних налетах рядовые soldato. Для парней особого испытания при вступлении в банду не было, нужны были как минимум две рекомендации от действующих членов банды или одна, если близкий родственник уже состоит в банде, и решение главаря, но своим новоиспеченный солдат становился только тогда, когда совершал первое убийство.
Тут же был краденый телевизор, работающий от дизель-генератора, и несколько китайских магнитофонов, изрыгающих упомянутые наркобаллады. Здесь же был металлический шкаф с ключами, которые были только у главарей – здесь хранилась часть оружейного запаса банды, в основном обрезы помповых ружей, китайские и румынские «калашниковы», М4 самых разных видов. У многих банд уже были пулеметы, а у некоторых и гранатометы РПГ-7 и М-72. Банды никогда не хранили запас оружия в одном месте, он постоянно пополнялся и распределялся по местам хранения, у редкой банды на одного бандита приходилось меньше чем два ствола. Часть из стволов была в личной собственности членов банды, но большая часть принадлежала банде в целом. Зетас и некоторые другие организации наркотеррористического подполья в последние годы целенаправленно снабжали мексиканские банды оружием, закупаемым оптом и централизованно, в основном через министерства обороны Сальвадора и Эквадора, часть колумбийского INDUMIL, производящего все виды винтовок Galil, в том числе и новейшие ACE – откровенно работала налево. Численность автоматических стволов, нелегально осевших на руках в южных штатах, боялись даже считать, но она была никак не меньше пяти миллионов единиц.
За загородкой, сделанной вручную членами самой банды, находилось что-то вроде гаража, одновременно это был и склад оружия, там же зачастую бывали и наркотики, но сейчас там ничего не было. Сейчас в этом ангаре стоял внедорожник «Порш Кайенн», который угнали вчера в Лос-Анджелесе и уже успели перебить номера, но в Мексику отправить не успели, черный «Шевроле Субербан» – его угнали в Техасе белым и перекрасили, потому что в Мексике предпочитали именно черные «Субербаны», и «Додж Рэм» последней модели со сдвоенной кабиной, уведенный прямо со стоянки дилера. Это были угнанные машины, тут же стояла часть из транспорта, принадлежащего банде, «Шевроле Сильверадо» с двойной кабиной и два тяжелых вэна, один из них полноприводный, а второй – с рекламой фирмы, устанавливающей кондиционеры на борту. Тут же хранилось оружие, которое должны были переправить завтра в Мексику с оказией – пятьсот М4 первых серий, дешевых, пущенных налево со складов национальной гвардии, и десять винтовок Барретт М82А3 гражданской версии, которые в Мексике очень ценились, потому что пробивали насквозь самые тяжелые бронежилеты и могли остановить легкобронированный «Хаммер». Все это хранилось, как и положено, в кофрах и кейсах, потому что за сохранность переправляемого оружия банда отвечала перед Зетас.
Главаря банды пока не было, и за старшего сейчас был некий Луис Гомес двадцати четырех лет от роду, гражданин США и уроженец штата Калифорния, нигде и никогда не работавший, живущий на пособие. В банду его привел брат, погибший в бою с неграми на северной окраине Лос-Анджелеса, а вот сам Луис был удачливее – участвовал в трех больших набегах и остался цел и невредим. Правда, заслуга в этом была не его, а некоего Хулио Вальдеса, двадцати девяти лет, нынешнего главаря банды, который пришел в нее всего два года назад и за год стал ее главарем, убив в поединке предыдущего. В отличие от него, дважды судимого, Хулио Вальдес не только не был судим, но и служил в армии. Вызвавшись добровольцем, он служил в Афганистане, а потом еще два года – частным контрактором, сначала статик-гардом, а потом и прайвит-гардом[17]. Уволен по итогам инцидента, связанного с расстрелом группы афганцев – ублюдок из Аль-Джазиры[18] каким-то образом ухитрился это снять, увидели бы – убили бы и его, но не увидели, и руководству частного охранного агентства пришлось принимать меры. Как обычно – спихнули на «эксцесс исполнителей», да еще и ограбили при увольнении, не выплатив причитающегося. Вот и появился в родной Калифорнии озлобленный на всех и вся профессионал, если и не профессионал, то полупрофессионал точно, прошедший ад партизанской войны на Востоке и не имеющий перспектив на гражданке. Его, конечно же,
Сейчас Вальдес куда-то смотался, видимо, встречаться со старшими. Члены банды никогда не видели этих старших, хотя подозревали, кто это, а оставленный за старшего Гомес пил мексиканское пиво с коноплей, развалясь на диване, вполуха слушал телевизор – а его ruka[19] по имени Присцилла, мексиканка, несмотря на немексиканское имя, делала все, чтобы ее парню было хорошо. Собственно говоря, перечисленный набор удовольствий делал Луиса Гомеса абсолютно счастливым человеком, не желающим ничего другого для счастья. В кармане у него было больше тысячи долларов наличными – остатки от премии за вчерашнее после того, как раздал долги, в руке была бутылка пива. Серхио Вега, расстрелянный на дороге в десятом году, пел что-то про удачливых парней, к которым Гомес с полным правом мог относить себя самого, а его Присцилла так старалась ублажить его, что в течение двух следующих минут должен был непременно последовать конкретный результат. Его не интересовало ничего в этом мире из того, что было у него здесь и сейчас, его не интересовало то, что две недели назад Fucking Russians перебили больше ста американских военнослужащих, пытавшихся освободить заложников. Что в Восток и в Европу сейчас прибывали тяжелые транспорты с частями, в том числе и четвертой «цифровой» дивизии из Техаса, а седьмая легкая, одна из наиболее подготовленных в сухопутных войсках США, оказалась настолько раздерганной по разным горячим точкам, что в Форт Орде, где она была расквартирована, личного состава боевого штата не набиралось и на полк, причем большей частью это были новобранцы, негры и мексиканцы. Все это знали старшие, не Вальдес – а старшие над Вальдесом, имевшие свои планы на эту часть света и решившие, что сейчас самое время действовать. Он просто сидел, пил пиво, слушал одновременно Вегу и бухтящий о какой-то муре телевизор и вот-вот должен был кончить.
Кончить не удалось, хотя он был на самой грани – гулко хлопнула калитка во входной двери,
