распределятся в узлах крепления.
Нужно сказать, что шайба сыграла свою роль. Конечно, она не была панацеей - палубной команде приходилось прикладывать много труда, наблюдая за креплениями в море. Однако а первом рейсе и в последующих повреждений растяжек и узлов крепления не было.
Время шло. Раздался звонок, буфетчица призывала к обеду,
В кают-компании у нас обедал кто-то из механиков парохода “Перекоп”. Во Владивостоке я краем уха слышал о “перекопской” трагедии. Сейчас узнал подробности. Услышанное потрясло меня. На торговое безоружное судно в Южно-Китайском море напали японские самолеты. Несмотря на поднятые советские флаги, японцы дважды бомбили судно. Даже когда пароход тонул, бомбежка на прекратилась. Несколько моряков были убиты, некоторые тяжело ранены. Но на этом японские злодеяния ке кончились. Когда моряки с гибнущего парохода спасались на плотах и шлюпках, а некоторые в спасательных нагрудниках, японские летчики продолжали в воде уничтожать людей из пулеметов. Оставшиеся в живых высадились на маленький островок недалеко от Борнео. Среди моряков находились тяжело раненные. С тонущего парохода удалось захватить с собой полторы сотни банок мясных консервов и две банки галет.
Я не буду описывать все лишения и тяготы, выпавшие на долю экипажа парохода “Перекоп” на этом острове. Моряки превратились в робинзонов. Даже одежду себе шили из мешковины.
Еще хуже повернулись дела после того, как японцы захватили остров. Начались издевательства, избиения, допросы. Убедившись, что моряки, спасшиеся с “Перекопа”, русские, японцы развязали им руки, но оставили под стражей. Допросы с пристрастием велись до самого последнего дня. Так прошел год, еще полгода. Японцы добивались от советских морккоз показаний, что “Перекоп” потоплен американскими летчиками.
Только в ноябре 1943 года, через год, перекопцы вернулись в родной порт Владивосток. Исключительное мужество моряков, самообладание капитана “Перекопа” Александра Африкановича Демидова сделали возможным возвращение экипажа “Перекопа” на родину.
В КЛУБЕ МОРЯКОВ
Недели через две после нашего прихода в Портленд офицеры конвойной службы США пригласили меня в свой клуб. Клуб как клуб: кофе, пиво и, конечно, кока-кола, А вот то, что говорилось в тот вечер, надолго осталось в памяти.
Дело было так. Обсуждались достоинства военно-морского флота США.
- У нас традиции английского флота, самого древнего и лучшего из всех флотов, - сказал американец, капитан второго ранга, самый старший из собравшихся, - мы многое взяли от него. О-о, пример отличный. А вот у вас, русских, дело обстоит иначе. Вашему флоту всего чуть больше двухсот лет. Как известно, его основал Петр Великий. А до него Россия была сухопутной державой. Конечно, - заметил он, видя, что я собираюсь возражать, - русский флот совершил много подвигов и породил отличных моряков, но традиции? Ваш император учился у голландцев, немцев, англичан… Традиции складываются веками. Вы, наверное, знаете старый анекдот, который англичане любят рассказывать, желая подчеркнуть свое превосходство перед нами, американцами. Какой-то чикагский миллионер, приехавший в Англию, спросил у садовника, как выращиваются такие превосходные газоны. Наверное, это трудно? “Ничего нет проще, - ответил садовник. - Надо посеять траву и регулярно подстригать ее четыреста лет, и у вас будет такой же лужок”. Вот так-то, друзья! - победно резюмировал мой собеседник.
Готового ответа у меня в ту пору не было. Не может быть, думалось мне, чтобы у русского государства мореплавание появилось только со времени Петра Первого. Я стал вспоминать походы по Черному морю в Константинополь. Обратился к истории нашего флота на Севере, не менее древней и богатой событиями…
Известный историк А. Висковатов писал о плаваниях русских: “Вообще наши предки в XI - Х!1 столетиях заходили на север далее, нежели все другие народы Европы, не исключая и самих норманнов”.
Вот, оказывается, как обстоит дело! На Севере русские положили начало новому виду мореплавания - ледовому - и, освоив его в высокой степени, сумели исследовать не только весь европейский Север с островами, расположенными в Северном Ледовитом океане, но и значительную часть побережья Сибири.
Выходит, что у советских моряков есть свои давние традиции на флоте.
Как-то меня пригласили присутствовать на торжественном спуске со стапелей только что построенного океанского судна типа “либерти”. Спуск нового корабля в Америке всегда шумный праздник. И на этот раз на торжество собрались представители дирекции, городские власти, множество приглашенных. Судно стояло на стапелях стройно, блистая свежими красками. Чистая палуба, множество труб в машинном отделении окрашены в различные цвета - каждый агрегат имеет свой цвет. Удивляешься, что такой большой корабль построен всего в какой-нибудь месяц. До войны на это тратился по крайней мере год!
У судна была уже своя “дама” - обычай, издавна существующий в Америке. “Дама” является, как правило, женой директора фирмы, инженера, мастера или рабочего. Ей вручают большой букет цветов и выдают документы: леди такая-то действительно “дама” такого-то судна.
Наступает торжественный момент. Перед кораблем - длинная цветная лента: когда он двинется по натертому жиром помосту, лента разорвется, и перед судном впервые откроются лазурные дали морей и океанов…
Председательствующий на торжестве дал сигнал, судно заскользило по деревянным доскам, “дама” разбила о борт бутылку шампанского.
Наш ремонт был закончен 30 апреля. Последние приготовления к спуску теплохода. По сигналу докмейстера в цистерны пущена вода, и деревянный док стал медленно погружаться в воду. Еще мгновение - и наше судно на плаву.
В двадцатый раз проверены все механизмы, внимательный глаз старшего механика осмотрел каждый винтик в машине.
Нас очень беспокоил вопрос остойчивости судна во время плавания, ибо, как говорилось, на палубе будет поставлено 10 паровозов с тендерами, а каждый из них - более 100 тонн груза. Чтобы в этих условиях корабль сохранил остойчивость на океанских волнах, в трюмы, помимо паровозов, будет дополнительно взят груз, желательно самый тяжелый.
После дока предстояло закончить ремонт и переоборудование у причала. Там мы простояли еще месяц. На борт принималось разнообразное снабжение, необходимое во время плавания. Все, что принимали, внимательно осматривали.
То, что у нас в США есть враги, мы, конечно, знали, да и доказательства тому получали не раз. Расскажу про спасательные нагрудники. У наших представителей спасательные нагрудники не вызвали сомнений, и они поступили на судно. Мы решили все же их проверить, не надеясь на внешний вид: ведь могло так случиться; что жизнь наша будет зависеть от них.
Правила международной конвенции об охране человеческой жизни на море говорят, что спасательный нагрудник должен в течение двадцати четырех часов держаться ка плаву в пресной воде с грузом 7,5 килограмма железа. Мы взяли на проверку один и проделали с ним опыт в пресной воде, как того требуют правила. Нагрудник затонул через несколько минут. Тогда мы оставили в воде другой без всякого груза - он пропитался водой и затонул через сорок семь минут. В свой “опытный” бассейн бросили третий. Этот продержался чуть больше - час три минуты без всякого груза - и затонул. Вот тебе и спасательные средства! По нашему настоянию нагрудники немедленно заменили новыми, из цельной пробки, которые полностью отвечали всем требованиям международных правил. Кто был виновником того, что нам “подсунули” недоброкачественные спасательные нагрудники, мы не знаем. Но, вероятно, американцы докопались до истины. Мы же удвоили бдительность.
