Однако строительство затянулось надолго. К осени 1917 г. были возведены стены и положены железобетонные перекрытия первого производственного корпуса «А». Из заказанных за границей станков была доставлена лишь часть, остальные из-за осложнившейся международной обстановки застряли где-то в Скандинавии. Были закуплены сталь, материалы, прибыла часть калибров, инструментов и приспособлений, изготовленных в Копенгагене. На все это потребовались значительные средства, которых ни Первое русское акционерное общество ружейных и пулеметных заводов, ни датский оружейный синдикат изыскать не могли.
Для более быстрого налаживания производства еще в 1916 г. было принято решение о строительстве временного деревянного корпуса «Б». В ноябре 1916 г. он был построен и в нем началась установка оборудования, причем значительно медленнее, чем это предполагалось.
Анализируя впоследствии причины неудач, постигших завод, В. Г. Федоров, в частности, отмечал:
• Основная, правильная сама по себе идея, положенная в то время в основание завода, а именно, возможность скорейшей «пересадки производства» путем привлечения опытного персонала и переноса базы установки с датского завода на деле ввиду внешнеполитических осложнений оказалась одной из самых главных причин громадных затруднений и крайней медленности установки производства. Во время войны в 1917 г. в России уже были использованы все имеющиеся технические силы — инженеры, мастера, квалифицированные рабочие; для нового завода их можно было сманивать лишь с других заводов или приглашать из-за границы.[41]
Строительство пулеметного завода началось в тревожное для царской России время. Империалистическая война, огромной тяжестью обрушившаяся на плечи трудящихся, крайне обострила классовые противоречия в стране. По всей России накапливались могучие революционные силы, чтобы свергнуть ненавистный самодержавный строй. Неспокойно было и в Коврове, где велось строительство завода. Голод, отсутствие топлива, жестокая эксплуатация делали жизнь рабочих невыносимой.
Крайне тяжелым было положение рабочих пулеметного завода. Здесь особыми привилегиями пользовались датчане; оплата их труда была выше, жили они в удобных квартирах, обставленных специально выписанной из-за границы мебелью, на заводе для них было организовано отдельное питание. Русских же рабочих нанимали лишь на самые тяжелые и низкооплачиваемые работы.
Известие о свержении самодержавия рабочие и солдаты Коврова встретили с ликованием. 28 февраля уездный комитет РСДРП (б) провел демонстрацию, к которой присоединился расквартированный в городе 250-й пехотный полк. Не остались в стороне от революционного движения и рабочие-оружейники нового завода.
Большая заслуга в этом принадлежит Николаю Самуиловичу Абельману (1887–1918). Принятый на завод в феврале 1917 г. в качестве заведующего технической конторой по постройке завода, молодой инженер-механик с первых же дней завоевал среди рабочих авторитет и уважение. Член КПСС с 1913 г., активный участник революционного движения С. А. Чистов писал о нем:
• Рабочие знали Абельмана и уважали его. Всегда аккуратный, подтянутый, он производил хорошее впечатление. Николаю Самуиловичу не более 35 лет. Роста он, пожалуй, несколько выше среднего, брюнет с правильными чертами лица, с небольшими усами и умными глазами…
На рабочих собраниях Николай Самуилович сосредоточен и порывист. Свою речь он начинает, еще входя на трибуну. «Этот в карман за словом не полезет», — говорили про него рабочие.[42]
5 марта 1917 г. на первом легальном собрании городской партийной организации, состоявшемся на квартире большевика И. С. Агапова, Н. С. Абельман был принят в партию. Активный участник революционного движения, член Ковровского уездного комитета РСДРП (б), а позднее бго председатель, Н. С. Абельман проводил большую агитационную работу среди рабочих своего завода. На пулеметном заводе работало немало меньшевиков и эсеров, которые всячески старались дискредитировать большевиков в глазах рабочих, подорвать их растущий авторитет. На заводских и городских митингах и собраниях Н. С. Абельман часто вступал в яростные схватки с ними.[43]
После свержения царизма на заводе были избраны комиссии рабочего контроля и заводской комитет.
Несмотря на сильное влияние меньшевиков и эсеров, эти выборные заводские организации играли заметную роль в борьбе рабочих за удовлетворение своих экономических требований. С 20 марта при непосредственном участии завкома была налажена выдача всем рабочим и служащим эавода печеного черного хлеба (два фунта в день) по специальным карточкам с семью талонами, соответствующими дням недели; стоимость хлеба удерживалась из заработной, платы. Администрация, напуганная ростом революционных настроений в рабочей среде, вынуждена была считаться с требованиями, предъявляемыми заводскими рабочими организациями.
Под руководством большевиков рабочие завода сплачивались, закалялись в пролетарской борьбе. В знак протеста против незаконных увольнений на заводе проводились забастовки. Первая была организована металлистами, длилась две педели и закончилась победой рабочих. Вторая забастовка была организована чернорабочими, которых поддержали металлисты, объявив «итальянскую» забастовку, все рабочие являлись к своим станкам вовремя, но к работе не приступали. Через четыре дня администрация вынуждена была пойти на уступки.
6 марта 1917 г. в Коврове был организован Совет рабочих депутатов, первым председателем которого был избран учитель-большевик А. Н. Барсуков. В конце мая Совет был преобразован в Совет рабочих и солдатских депутатов.
Городская организация РСДРП (б) много внимания уделяла созданию профессиональных союзов — массовых организаций трудящихся. В марте в городе начал действовать профессиональный союз текстильщиков, одновременно с ним был создан союз металлистов, инициаторами организации которого были рабочие механоремонтных мастерских текстильной фабрики Треумова. А вскоре рабочие трех заводов — пулеметного, Свидерского и Першина — организовали общий союз металлистов.[44] Профсоюзы являлись для рабочих школой пролетарской борьбы, единства и непримиримости к эксплуататорам.
Администрация пулеметного завода, боясь волнений, все чаще шла на уступки рабочим. Так, 20 апреля зарплата каменщикам первой руки была повышена на 10 копеек за час, малярам — на 15 копеек. Через месяц было отдано распоряжение выдавать столярам инструменты за счет завода, выплачивать рабочим квартирные в размере 10 рублей в месяц, предпраздничный семичасовой рабочий день оплачивать как восьмичасовой; завкому было выделено в столярной мастерской помещение с необходимой мебелью; для оказания медицинской помощи рабочим сооружен временный приемный покой и установлены часы приема больных; в типографии были заказаны расчетные книжки для рабочих. 6 июня заводоуправление установило твердые расценки мастерам, кузнецам, кровельщикам, возчикам; ввело выплату квартирных ученикам (5 рублей в месяц) и повысило им зарплату — с 15 до 20 копеек за час работы. 13 июня были установлены твердые расценки молотобойцам; 26 июня объявлена постоянная цена на хлеб, получаемый из заводской пекарни.
Все теснее сплачивались рабочие вокруг большевистского ядра, вокруг Абельмана. Их ряды пополнялись новыми силами. Так, в июле на завод из Сормова прибыли преданные делу революции товарищи Бурухин (будущий директор завода), Чехлов, Воронин, Матяшин, из Сестрорецка Азолин и другие.
В борьбе за свои экономические и политические требования рабочие пулеметного завода чувствовали крепкую поддержку Ковровского уездного комитета РСДРП (б) и Совета рабочих и солдатских депутатов, руководимого большевиками. В свою очередь большевики и Советы в любое время могли рассчитывать на поддержку рабочих.
Воззвание Петроградского Совета, возвестившее о низложении Временного правительства, было встречено с большим воодушевлением. 26 октября исполнительным комитетом уездного Совета рабочих и солдатских депутатов был создан Военно-революционный комитет, к которому перешла вся власть в Коврове и уезде. Общее собранию Совета, на котором присутствовало много рабочих и солдат, единогласно приняло предложение отправить приветственную телеграмму Совету Народных Комиссаров. По докладу
