(136) 14/27 февраля 1907 г. Белый писал Брюсову: «Был только на обеде, устроителем которых бывает Фор, Шарль Морис и др. Скучно — глупо» (Литературное наследство, т. 85. Валерий Брюсов, с. 405–406). В письме, отправленном из Москвы в конце ноября (ст. ст.) 1906 г., Брюсов советовал Белому завести в Париже знакомства с новейшими французскими поэтами (там же, с. 402).
(137) Белый имеет в виду свое большое объяснительное письмо к Блоку от 28 декабря (н. ст.) 1906 г. (Александр Блок и Андрей Белый. Переписка, с. 183–186), оставленное без ответа.
(138) О конце декабря 1906 г. Белый вспоминает: «…у меня делается нарыв; и последние дни старого года я едва таскаю ноги» (Материал к биографии, л. 54 об.). Причину этого недуга Белый указывает однозначно: «…заболеваю от нервных потрясений, разражавшихся надо мной с мая до ноября» (Ракурс к дневнику, л. 37). См. выше, примеч. 82.
(139) Намек на постановку «Балаганчика» Блока в театре В. Ф. Коммиссаржевской (премьера — 30 декабря 1906 г.; режиссер — В. Э. Мейерхольд, музыка М. А. Кузмина).
(140) Стихотворения, составившие цикл Блока «Снежная Маска», были написаны с 29 декабря 1906 г. по 13 января 1907 г.
(141) Ср. запись Белого о возвращении в Москву из-за границы: «Первое известие, сражающее меня окончательно: Л. Д. в связи с Г. И. Ч(улковым); в Петербурге господствует страшная профанация символизма. Нота мести за попранную любовь и за профанацию символизма — углубляется» (Материал к биографии, л. 54 об.).
(142) Имеется в виду стихотворение Блока «На снежном костре» (13 января 1907 г.) из «Снежной Маски». См.: Блок А. Собр. соч. в 8-ми томах, т. 2, с. 252–253. Белый иронически откликнулся на него в «Кубке метелей»:
Вышел великий Блок и предложил сложить из ледяных сосулек снежный костер.
Скок да скок на костер великий Блок: удивился, что не сгорает. Вернулся домой и скромно рассказывал: «Я сгорал на снежном костре». На другой день всех объездил Волошин, воспевая «чудо св. Блока»
(Белый Андрей. Кубок метелей. Четвертая симфония. М., 1908, с. 24).
(143) Образы из стихотворений Блока «На островах» (22 ноября 1909 г.) и «Я пригвожден к трактирной стойке…» (26 октября 1908 г.). См.: Блок А. Собр. соч. в 8-ми томах, т. 3, с. 20, 168.
(144) Через два дня после операции Белый писал матери: «Каждый день у меня Зин(аида) Николаевна» (ЦГАЛИ, ф. 53, оп. 1, ед. хр. 358). Сообщая А. Д. Бугаевой о состоявшейся операции, Гиппиус добавляла: «Он очень подготовил свою болезнь ненормальным образом жизни, которую вел перед этим. Он бывал у нас днем, постоянно, — и последнее время мы упрашивали его раньше ложиться; но он говорил, что уже неделю не спит, до утра сидит, пьет чай и курит. Нервы расшатал себе до такой степени, что вид у него был прямо ужасный. У него слишком слабая воля, чтобы взять себя в руки, и с этой стороны я даже рада, что он проживет несколько времени в больнице, под строгим режимом. Это очень успокоит его нервы <…> уж очень все мы крепко и неизменно любим Вашего сына, и все думаем, и гадаем, и советуемся, как бы так сделать, чтобы ему было хороню» (там же, ед. хр. 366). Д. В. Философов в письме к А. Д. Бугаевой от 10/23 января 1907 г., сообщив название болезни Белого («phlegmon ischio-rectal») и подробности, касающиеся ее лечения, отмечал: «Опасности никакой больше нет. Но за ним нужен долгий и упорный уход. Ему сделали очень глубокий разрез со стороны заднего прохода <…>. До сих пор он, по-видимому, за здоровьем своим никогда не следил, особенно за желудком, вместе с тем болезнь его произошла, по-видимому, от неправильного пищеварения <…>. Настроение у него великолепное. Больницей доволен. Мы его часто посещаем, да и вообще его навещают. Под хлороформом чувствовал себя „как в раю“ (его слова)» (там же, ед. хр. 369).
(145) 8 января 1907 г. З. Н. Гиппиус писала Брюсову: «…больной А. Белый лежал у нас перед операцией и почти кричал от боли, которая „туго, туго крутила жгут“. Теперь все понемножку обошлось. Операция сделана, прошла хорошо, и Белый лежит кротким, веселым, больным ангелом среди ухаживающих за ним монахинь какого-то строгого католического ордена. На будущей неделе, вероятно, встанет. Тучи близких и дальних навещают его. Его ведь как-то любят и те, и другие» (ГБЛ, ф. 386, карт. 82, ед. хр. 39).
(146) В письме к Блоку от 5 марта 1907 г. Белый сообщает имя этой дамы, «пишущей в Сорбонну диссертацию о русском символизме», — Вера Николаевна Фидровская (Александр Блок и Андрей Белый. Переписка, с. 187).
(147) Неточные цитаты из стихотворения «Просветление», написанного в Париже в 1907 г. (Стихотворения и поэмы, с. 326–327).
(148) Неточные цитаты из стихотворения «Совесть» (1907, Париж) (Стихотворения и поэмы, с. 294).
(149) Стихотворение «Матери» (январь 1907 г., Париж) из книги «Пепел» приводится в сокращении (без двух строф) и с отдельными неточностями; см.: Стихотворения и поэмы, с. 241.
(150) 14/27 января 1907 г. Белый сообщал матери: «Вот уже 5-ый день, как я вышел из постели, и третий день, как выхожу» (ЦГАЛИ, ф. 53, оп. 1, ед. хр. 358). Из больницы Белый вышел в последние дни января (н. ст.) 1907 г.
(151) Пуантилизм (от ф p. pointiller — писать точками) — в живописи манера письма раздельными мазками правильной формы наподобие точек или квадратиков, к которой прибегали представители французского неоимпрессионизма (Ж. Сера, П. Синьяк).
(152) Лекция Мережковского состоялась перед самым отъездом Белого из Парижа, 21 февраля/5 марта 1907 г. «в гигантской Salle d'Orient»: «Было чуть не 1000 человек. А возражения пришлось перенести еще на другой вечер. Среди оппонентов был <…> и Андрей Белый» (Гиппиус-Мережковская 3. Дмитрий Мережковский, с. 170).
(153) Г. Робакидзе учился в это время на философском факультете Лейпцигского университета. Ср. письмо Д. В. Философова к Брюсову от 20 ноября 1910 г.: «Робакидзе я знаю по Парижу. Три года он ходил к нам каждую субботу, и затем очень помогал нам в нашей борьбе с хулиганами. Он кончил духовную семинарию в Тифлисе и затем Лейпцигский университет. У него солидное философское образование <…>» (ГБЛ, ф. 386, карт. 106, ед. хр. 33; под «хулиганами» подразумеваются чуждые литературно-общественные силы).
(154) Белый активно общался с Робакидзе в Тифлисе летом 1929 г.; ср. его дневниковые записи: «Вечер у Робакидзе» (25 мая); «Ряд бесед: <…> с Робакидзе (был у нас)»; «Вечер с поэтами: Тициан (Табидзе), Паоло (Яшвили), Григорий Робакидзе» (2 июля); «Вечером — долгий разговор с Григ. Робакидзе» (6 июля) и др. (Ракурс к дневнику, л. 142, 143). См. также письма Робакидзе к Белому 1930– 1931 гг. (Вопросы литературы, 1988, № 4, с. 281–282; публикация П. Нерлера). Робакидзе — автор статьи «Андрей Белый», впервые опубликованной в тифлисском журнале «Ars» (1918, № 2–3, с. 49–61); см.: Робакидзе Григорий. Портреты, вып. 1. Тифлис, 1919, с. 44–68.
(155) Ср. письмо Философова к Белому из Парижа от 19 марта/1 апреля 1907 г.: «В сущности, мы единственные люди, которых теперь Вы не боитесь и которые для вас верный, каменный оплот <…> как отрадно, что Вы были здесь, что мы полюбили друг друга вне идей, а как-то органически <…>» (ГБЛ, ф. 25, карт. 24, ед. хр. 16).
(156) Белый уехал из Парижа в Москву около 25 февраля/ 9 марта 1907 г.; 28 февраля (ст. ст.) он уже выступал в Москве в Обществе свободной эстетики с чтением стихотворений.
(157) Цитата из стихотворения «Просветление» (см. выше, примеч. 147).
Глава четвертая. Годы полемики*
(1) «Бюро провинциальной прессы», организованное в конце 1907 г. по инициативе С. Глаголя и С. Соколова (Кречетова), ставило своей целью, как сообщалось в отпечатанном оповещении, «снабжение прогрессивной провинциальной печати литературным материалом»: «Механизм нашего предприятия следующий: каждое литературное произведение, принятое редакцией, воспроизводится при помощи одного из размножительных аппаратов, рассылается провинциальным газетам, вошедшим с нами в
