причинами, вызывающими недомогание. Настоящая причина заболевания скрыта глубоко внутри, а снаружи лишь ее проявление. Если бы гнездящийся внутри организма псорический миазм не оказывал бы своего влияния на процессы жизнедеятельности организма, то все эти неприятности на работе и различные стрессы не сделали бы человека душевнобольным, организм скомпенсировался бы сам. Врач должен четко различать внешние или видимые материальные причины болезни и истинные первопричины заболеваний, которые распространяются от центра к периферии. Во всех случаях, когда С. Ганеман говорит об истинных болезнях, он имеет в виду именно проявления миазмов, но в данном случае он употребляет другое слово: «тогда недомогание проходит само по себе», или равновесие в организме может быть восстановлено при помощи дозы гомеопатического лекарства.
Например, если у человека нарушено пищеварение из-за злоупотребления определенными продуктами, то он может поправиться, просто отказавшись от этих продуктов. Но если это не помогает, то доза правильно подобранного гомеопатического лекарства, например Nux vomica или какого-нибудь другого, поможет нормализовать деятельность желудочно-кишечного тракта. И если человек в дальнейшем будет правильно питаться, то он больше не будет испытывать подобных неприятных ощущений.
«Врач удалит из комнаты сильно пахнущие цветы, запах которых вызывает у пациента обморок и истерические состояния».
Некоторые молодые девушки настолько чувствительны к запахам, что могут упасть в обморок от аромата цветов. Жизненная сила отдельных людей настолько сильно расстроена влиянием миазма, что они уже не в состоянии жить в своих родных местах: одних следует послать в горы, других — к морю, третьих — в теплые края, а четвертых, наоборот, в холодные. Это следует рассматривать как устранение внешних причин, усугубляющих расстройство здоровья.
Туберкулезного больного в начальной стадии следует отослать в места с теплым климатом, где он будет чувствовать себя гораздо комфортнее. Но так будет устранена только внешняя, видимая причина его болезни. Внутреннюю истинную первопричину так легко устранить невозможно; врач отсылает пациента в более теплый климат не с целью его излечения, а чтобы приостановить развитие заболевания и чтобы больной человек чувствовал себя более комфортно.
Врач должен удалить из роговицы чужеродное тело, вызвавшее воспалительный процесс; ослабить тугую повязку на раненой конечности, которая грозит вызвать гангрену; обнаружить и сшить поврежденную артерию, когда из-за потери крови человек теряет сознание; при отравлении постараться удалить с помощью рвоты, вызванной ягодами белладонны, попавший в желудок яд и т. д.
Некоторые врачи, ярые противники гомеопатии, ссылаясь на вышеприведенный пример, утверждали, что С. Ганеман советует применять рвотные средства. Вырывая эту фразу из контекста, прикрываясь авторитетом С. Ганемана, они используют ее как предлог, чтобы оправдать свое научное мошенничество, свои шарлатанские методы лечения.
«Во все времена врачи-аллопаты, не зная, как вылечить болезнь, выделяли группу наиболее выраженных симптомов и стремились их устранить».
Этот метод выделения группы симптомов и лечения этой группы как болезни также неправильный, т. к. не учитывает целостности человеческого организма. Как правило, подобная группа симптомов относится к одному органу или системе, наиболее пораженным, а симптомы со стороны других органов и систем просто не принимаются во внимание. Врач-специалист берет лишь те симптомы, которые относятся к «его органу», и лечит только их, считая, что таким образом он устранит все проявления болезни. С. Ганеман осуждает эту методику, называя ее величайшей глупостью.
Во многих примерах, которые приводят врачи-аллопаты, у одного и того же человека находят одновременно и «болезнь печени», и «болезнь сердца» и т. д., и каждый специалист назначает свое лечение, а пациент, пройдя курс лечения у всех врачей, умирает.
Один старый врач рассказывал, как он «успешно» лечил своего пациента от пневмонии и наконец вылечил. «Да, — сказал его коллега, — пневмонию Вы вылечили, но пациент собирается умереть».
Разумеется, можно устранить одну из групп симптомов — запор может быть «побежден» при помощи клизмы; симптомы со стороны печени могут исчезнуть после большой дозы Calomel и т. д., но человек все равно не будет излечен.
С. Ганеман пишет: «Странно, как это здравомыслящий врач не может видеть, что вслед за устранением группы симптомов не наступает излечение, пациенту становится не лучше, а наоборот, хуже».
У многих пациентов здоровье нарушено не настолько сильно, чтобы немедленно проявились плохие последствия, например, после закрытия свищевого отверстия, но если человека перед этим лечили от туберкулеза легких или его организм по какой-то причине ослаблен, то закрытие свищевого отверстия в заднем проходе вызовет появление других серьезных симптомов и послужит причиной его смерти через год или два.
Подобное лечение не может считаться правильным, и вдумчивый человек при внимательном анализе приходит к выводу, что оно бесполезно и опасно. Свищевое отверстие появляется потому, что организму необходимо вывести накопившиеся в результате болезни вредные вещества, и оно закроется само, когда человек выздоровеет. В «Органоне» осуждается принцип устранения наружных проявлений болезни любыми внешними средствами.
Рsorа является одним из случаев, когда нет внешней причины заболевания. Человек может вести самый здоровый образ жизни, избегая любых причин, которые могли бы вызвать заболевание, и все равно такой человек остается больным. У него появляются признаки и симптомы, являющиеся внешними проявлениями внутренней истинной болезни.
«Болезнь, которая не имеет внешней или поддерживающей причины, которую можно устранить, проявляется внешними патологическими состояниями и симптомами, указывающими на необходимое лекарство, которое может облегчить состояние».
С. Ганеман учит нас понимать внешние проявления болезни и указывает, как по имеющимся признакам и симптомам подобрать правильное лекарство: все имеющиеся симптомы указывают на определенное расстройство жизненной силы, и это единственное, на что умный врач может положиться при выборе лечения.
Гомеопатия разделяется на науку и искусство. К науке относятся признаки болезней, основные принципы и законы гомеопатии и патогенезы лекарственных средств. Научные принципы гомеопатии изучаются в первую очередь для того, чтобы врач мог правильно применять их на практике, в чем и состоит искусство гомеопатии.
Многие из тех врачей, которые учились у знаменитых учителей или изучали гомеопатию самостоятельно, становятся популярными писателями, знают ответы на любой вопрос и блестяще сдают все экзамены, но не способны применить свои знания на практике, т. е. заниматься практическим врачеванием, что и является искусством гомеопатии.
Мы изучаем болезнь как нарушение внутреннего состояния организма, проявляющееся во внешних симптомах болезни. Мы также изучаем болезнь по патогенезам лекарственных средств, которые сами вызывают патологические состояния и симптомы. Действительно, овладевая гомеопатической Materia Medica, мы можем изучить патологические состояния по патогенезам лекарств, и когда мы не можем по каким-либо причинам наблюдать развитие болезни у больного, то можно изучить это развитие по лекарственным картинам, описанным в Materia Medica. Подлинное мастерство складывается из хорошего знания и понимания природы лекарства, совокупности его действия на организм здорового человека и его действия на больного.
Таким образом мы изучаем принципы лечения и все то, что нужно для лечения, т. е. то, что выражает сущность гомеопатического лечения, посредством которого мы используем знания для практического применения.
Но это наука, и, как уже говорилось раньше, многие врачи, прекрасно усвоившие эту науку, терпят поражение, пытаясь лечить конкретного больного человека. Я считаю, что только те врачи-гомеопаты способны постичь искусство гомеопатии, которые в первую очередь думают о благе больного, а не о своем кошельке, и любят и уважают свою профессию. Наибольший успех будет иметь именно тот врач, который лечит людей в первую очередь из-за любви к науке врачевания, подтверждая на практике свои знания, а не тот, кто в первую очередь думает о своем бумажнике.
