Что не мог быть угрюм Свое тело хотелое Стебельно отдали — Свое тело тягучий Рахат-лукум Ты Господь мой развратник создавший публичную землю В Прейскуранте скрижалей Пометивший цену грехов у людей Сенбернарыо мою благодарность приемли Что мне лучших своих приводил дочерей Мне надоевшему Любви по Достоевскому Мне не сумевшему Незнакомку как Блок В триппере Тверской и в сифилисе Невского Лучших отыскать помог Огляделся Жуют Стал я чавкать сам Пересел усмешкою рядом К вашим очень холодным как стекла глазам Прислонился моим воспылающим взглядом Вы улыбкой своей Пытались закрыться этого взора Так любовники пробуют заглушить разговором Скрип кровати От прильнувших за стенкой ушей Что ж Еще одна Очень Очень мило Настань Наступи И приблизится час твой И словно вытягивают из тела Жилы Я громко крикну Здравствуй Здравствуй А после еще громче Прощай Растасуемся В колоде Москвы мы Подобные картам И в календаре памяти отмечу что не был май Потому что и этот год кончился мартом Вот окончен каракуль икры до конца Общипаны лепестки семги как спелая роза Из передней во двор И в упор С крыльца Зальется фиалками посвист мороза Стебли гнутого снега Стружки снега У тротуаров сугробья как ваш меховой воротник И Тверская Взлетая К площади с разбега Запыхавшейся лошадью вмиг Мы летели как чьи-то оснеженные дребезги И на красные губы марлю свивали снега На заснувшей Садовой не видели в небе зги Только вечеру Мечет Мачты мечт Пурга И где выстрелил в облако Вымысел многоэтажный Важный У подъезда простерся и молился сугроб Вот уж лифт как в термометре ртуть протяжно Вверх пополз обнаружив у подъезда озноб Вот и у вас Пусть я каприз ваш Пусть рана Пусть только самоубийство ваших минут Упокой тело раба твоего Жанна И вознеси в прозрачный приют По стеклу когти снега И трещит сверчок паровых труб К вам выпускаю как из ковчега Голубя ищущих губ И губы обратно возвратились пустые Все как по библии Время волочит свой топ Где же минут кусты Эй минуты
