На пальбу кроме нас прибегает свободная смена с разводящим от гарнизона - мы поспеваем чуть позже. Стрелял 'Гочкис' с Алексеевского равелина.
- Расчет говорит - лев из зоопарка удрал - встречает Николаича разводящий.
- Расчет этого не говорил - с неудовольствием поправляет пулеметчик, не отрываясь от прицела. Тонкое жало ствола с раструбом пламегасителя мягко ходит из стороны в сторону. Чем-то это похоже на сканирование темного пространства с серым снегом и черными деревьями странным прибором.
- Так заряжающий сказал.
- Заряжающий - не весь расчет. Это не лев. Это было человеком. Раньше.
- Прыгало, как лев!
- Ладно, где оно сейчас? Ты по нему попал?
- Попасть - попал. Как повредил - вот вопрос. Деревья мешают. Вырубить надо.
- Что делать будем? - это разводящий у Николаича спрашивает.
- Вам положено по инструкции что?
- Оборонять объект.
- А как?
- Занять места согласно расписанию и приготовиться к ведению огня.
- Тогда занимайте. А мы посмотрим, что тут сделать можно. Эта тварь куда делась после обстрела?
- Влево убежала - уверенно говорит второй номер.
- Влево она дернулась. А ушла вправо - к саперам. - недовольно поправляет первый.
- Мы тогда берем левый фланг равелина - говорит разводящий.
- Хорошо. Посматривайте там.
- В курсе. Есть там местечко, где по стенке забраться можно.
Часовые довольно шустро сматываются. Вместе с ними утекает и второй номер - показать, куда рванул псевдолев. Меня это удивляет, второй номер должен бы остаться, но, похоже, в расчете не все гладко и первый воспринимает исчезновение второго с явным удовольствием. Даже по спине заметно.
Некоторое время проходит в ожидании - Николаич по старомодному полевому телефону связывается с саперами, просит прислать поводыря, сообщает о первом случае прорыва водяного периметра в дежурку, потом ему звонит разводящий - никого не видят, предупредили патрулей о возможном морфе.
Наконец является сапер - невзрачный паренек, обстоятельный и флегматичный. По-моему пацан копирует своего начальника.
- Долгонько ходим - с неудовольствием замечает ему Николаич.
- Как говорил Великий Старинов: Саперы ходят медленно, но обгонять их не стоит! Вы ж собираетесь по минному полю шариться?
- Получается так, что не исключено.
- Так идем. Инструктаж - на месте.
- Эй! Мне напарник нужен. - не отрываясь от пулемета заявляет первый номер.
- Доктор останется. - решает Николаич и команда гуськом идет за сапером.
- Херовата наша вата - говорю пулеметчику.
- В точку. Раньше эта дрянь по льду не бегала. Если скопом пойдут - плохо будет.
Странный акцент у него. Знакомый, но не могу определиться.
- Обойму набей пока. Справишься?
- Нехитрое дело. А мины где установили?
- Прикрыли въезды на мосты.
- А откуда взяли?
- Баржа привезла.
- А ты что-то не слишком хорошо к своему напарнику относишься?
- Молодой, глупый. Ничему учиться не хочет. Говорить с ним не о чем.
- Ну, не всем пулеметчиками быть.
- Пулеметчиком лучше верблюда поставить. Этого балбеса - без толку.
- Ну, невелико искусство! - подначиваю я собеседника.
- Э, шутишь? Эта вещь - Машина Тысячи Смертей, Хан поля боя.
- Однако морф ушел?
- Я в него попал. Ты - не попал бы.
Это вполне вероятно, пулеметчик из меня - никакой. Да я из этих агрегатов и не стрелял никогда. Слыхал, что есть масса тонкостей и хитростей - и без артиллерии если что с такой вещугой не справиться.
Пухлые французские патроны встают в зацепы. Готова рамка. Пальцы с латунным запахом. Как в детстве…
- Куда класть?
- В короб. Аккуратно.
- Да уж знаю, бросать не буду.
- А напарничек - бросает. Не понимает, что мятый патрон - беда. Акмак!
- Ты - казах?
- А что, не видно?
- По затылку и шапке - нет. По акценту и по слову 'дурак' сужу.
- А! Работал что ли у нас?
- Было дело. Как считаешь - у вас такое же творится?
- Нет. У нас такого не будет.
- Почему?
- Казахи - умный народ. Себя в обиду не даст. Возьми схему ориентиров. Ориентир шесть лева палец - шевеление. В бинокль посмотри.
Бинокль стоит прямо под рукой. Схема ориентиров нарисованная корявенько, но старательно и закатанная в пластик - под биноклем. Прикинув, что ориентир шесть - дерево с корявым легко заметным суком смотрю что там. Точно шевелится что-то. Но явно очень мелкое. Скорее всего… Ага - кот или кошка. Вроде тот - одноглазый.
- Котяра это. А ты я вижу - националист.
- Конечно. Националисты - это нормально.
- А нацисты?
- Нацисты - ненормально. Кретины.
Отрываюсь от бинокля, смотрю на затылок первого номера.
- И какая разница между ними?
Не оборачиваясь, снисходительно отвечает:
- Нацисты считают всех соседей дерьмом. Потом получают от всех соседей. По башке. Националисты считают все народы равными. Но свой народ - чуть-чуть-чуть лучше остальных. По башке не получают потому. Живут хорошо. И соседи уважают.
У саперов взлетают две осветилки, медленно плывут на парашютиках по черному небе. Тени от деревьев метнувшись вначале одумываются и медленно и величественно начинают синхронное движение. Гляжу туда в бинокль, нахожу наших - неторопливо идут по бережку.
- След взяли. Видишь?
- Вижу.
- Разговор продолжай. Соскучил по беседе.
- А напарник?
- Он Дом-2 смотрел.
Мда, тут не позавидуешь. Правда, знавал я людей, которые и журнал Дом-2 выписывали и читали на полном серьезе.
- Ну, так у казахов соседи спокойные.
- Особенно китайцы. Очень спокойные. Только споткнись.
