Алмаз ей в рот и я снова получу возможность говорить с тобой.
Синдбад немедля последовал его совету. Один из пауков приближался стремительно, съезжая с высоты по длинной упругой нити. Он был уже в нескольких метрах от дрожащего путника, когда тот извлек Алмаз и высоко поднял над собой. Алмаз вспыхнул ослепительным голубым пламенем и паук, растопырив свои громадные лапы, повис над Синдбадом, окаменев. Другие пауки в испуге отпрянули. Синдбад двинулся по узкой извилистой тропе, с трудом перебираясь через нагромождения паучьих нитей. Алмаз, горевший, как маленькая молния, освещал ему путь.
Шел Синдбад медленно; ему приходилось нести на спине спящую девушку и одновременно раздвигать свисавшую перед ним паутину. Паучий зал казался ему необъятным, он выбился из сил, когда наконец достиг противоположных дверей. Тут он снова вложил Алмаз в рот спящей, и глаза ее раскрылись.
— О Абу-Мансур, я смертельно устал, — сказал Синдбад. — Еще несколько шагов, и я упаду без сил…
— Потерпи еще немного, — сказал принц. — Нам нужно скорее покинуть этот зал.
Миновав дверь, они оказались в полутемном гроте, где протекал подземный ручей. Здесь, на его берегу, Синдбад лег и проспал мертвым сном несколько часов. Проснулся он оттого, что спящая трясла его за плечо.
— Просыпайся, Синдбад, — сказал Абу-Мансур. — Мертвецы хватились своего царя и снарядили за нами погоню. Нам нужно поторопиться.
Они двинулись вдоль ручья и вскоре оказались перед большими створчатыми воротами, возле которых стояли два скелета исполинского роста, вооруженные громадными кривыми саблями: При виде путников они ощерили зубастые рты и подняли свои страшные сабли.
— Брось на них немного пепла царя Мертвецов, — сказал Абу-Мансур, и когда Синдбад исполнил требуемое, скелетов охватило зеленое пламя; их кости мгновенно почернели, съежились и исполины рухнули перед Синдбадом двумя горстями догорающих обугленных костяшек.
Войдя в ворота, Синдбад и спящая девушка оказались в необъятных размеров зале, освещенном подземным пламенем. Здесь было полным полно человеческих скелетов и скелетов гигантских чудовищ. Скелеты двигались, вертели голыми черепами с зияющими дырами глазниц, клацали зубами и взмахивали костяшками рук. В зале находилось немало примитивного вида зданий, сложенных из каменных глыб; из их окон и дверей высовывались звериные черепа. Синдбад и девушка затаились за скалистым выступом у стены.
— Пока нас не заметили, нам нужно добраться до скелета летающего чудовища, — сказал Абу- Мансур, рукою девушки показывая на одно из зданий. Там, в широком дверном проеме, стояла исполинская крылатая тварь, состоящая сплошь из костей.
— О Абу-Мансур, — взмолился Синдбад, который от ужаса едва держался на ногах. — Эти страшные создания растерзают нас! Лучше бежим отсюда, поищем где-нибудь убежище…
— О Синдбад, знай, что в этой стране мы нигде не найдем спасения, — сказал Абу-Мансур. — Путь у нас только один — наверх, во Внешний Мир. Пещера, которая выведет нас туда, берет начало в этом зале. Следуй за мной. Тебе, владеющему волшебным Алмазом и чудодейственным пеплом царя Мертвецов, не следует бояться этих ходящих груд костей.
С этими словами спящая повернулась и решительно направилась к зданию, где находилось крылатое чудовище. К этому времени оно выбралось из широких дверей и потягивалось, расправляя свои хрящи, которые остались от давно истлевших крыльев. Спящая приблизилась к чудовищу со стороны хвоста и взобралась в его грудную клетку. За ее спиной устроился Синдбад. Девушка захлопала в ладоши, издала резкий гортанный крик и чудовище, шумно захлопав костями крыльев, плавно поднялось в воздух.
Мертвецы уже заметили беглецов. Сотни их бежали к зданию, откуда на крылатом скелете взлетели Синдбад и девушка, и вскоре громадная стая летающих чудовищ поднялась вслед за ними к куполу подземного зала. На каждой крылатой твари сидело по нескольку скелетов, вооруженных луками и копьями. Они пронзительно вопили, трубили в раковины и выкрикивали проклятия и угрозы.
— Видишь то зияющее отверстие на каменном своде? — сказал Абу-Мансур. — Там начинается выход во Внешний Мир.
— Но мы никогда не доберемся до него, — в страхе сказал Синдбад. — Сатанинские твари неминуемо настигнут нас!
Крылатый скелет, на котором летели беглецы, не проявлял и признаков усталости; он мерно взмахивал крыльями, приближаясь к своду подземного зала. Ему наперерез мчались сотни таких же летающих скелетов, и вскоре стало ясно, что преследователи настигнут беглецов скорее, чем они доберутся до спасительной пещеры. Стая визжащих, ревущих и шипящих тварей окружила скелет, на котором летели Синдбад и девушка; загремели, сталкиваясь, крылья; копья и стрелы засвистели в воздухе.
— О принц, превращенный в Алмаз! — в ужасе закричал Синдбад. — Мы погибли, нам никогда не выбраться из этой страшной страны!
— Возьми пепел царя Мертвецов и брось его в сторону наших преследователей, — сказал Абу- Мансур.
Синдбад повиновался. Рассыпанная в воздухе горсть пепла внезапно превратилась в светящееся зеленоватое облако, которое стало стремительно увеличиваться, поглощая преследователей. Облако разбухало, клубилось и разгоралось, в нем вспыхивали черные искры, и скелеты, которые оказывались в ней, обугливались и рассыпались в прах. В одну минуту вся преследовавшая Синдбада стая сгинула в чудесном облаке, а крылатая тварь, на которой летели беглецы, благополучно достигла основания пещеры.
Карабкаясь по ее каменистому, круто идущему под уклон днищу, Синдбад со спящей девушкой быстро поднимались вверх. Пещера постепенно сужалась, и вскоре впереди забрезжил неяркий вечерний свет. Далеко над выходным отверстием показалась небесная звезда. Синдбад и спящая выбрались из расщелины, располагавшейся под одной из могильных плит. Синдбад узнал эту местность. Это была Долина Надгробий, откуда Мертвецы утащили его в свою страну.
— Мы будем в безопасности только когда покинем эти гиблые места, — словно откликнувшись на его мысли, сказал Абу-Мансур. — Теперь самое время воспользоваться волшебным кольцом, данном тебе Одноглазым колдуном.
И тут Синдбад заметил, как из-под соседнего надгробья высунулась костлявая рука и потянулась к нему… Такая же рука, взрыхлив землю, показалась из-под другого надгробья. Не мешкая ни секунды, Синдбад вскинул девушку себе на плечи и повернул кольцо. В этот миг рука скелета метнулась к нему, но он подпрыгнул и опустился на надгробье в добром десятке метров от того места, где выбрался на поверхность. Но и здесь из-под закачавшейся плиты показалась костлявая рука, и Синдбад снова подпрыгнул.
Он несся по могильным плитам, большими прыжками, поддерживая спящую девушку. Ветер свистел в его ушах, в груди замирало, полы его распахнутого халата взвивались над ним, как крылья. Руки Мертвецов тянулись к нему, из-под всех плит, но Синдбад, опускаясь на надгробья, тут же уворачивался от этих страшных конечностей, и скелетам никак не удавалось его схватить. Много часов длилась эта неистовая скачка.
Наконец надгробья стали попадаться все реже и реже, страшная Долина осталась позади, и Синдбад, перепрыгнув через небольшой ручей, добрался до опушки леса. Здесь он снял девушку с плеч и уложил под могучим платаном. Вокруг росло множество деревьев, увешанных спелыми плодами, но Синдбад, несмотря на мучивший его голод, не сделал и шагу, чтобы подойти и сорвать их настолько сильна была одолевавшая его усталость. Он лег и крепко заснул.
Синдбад спал много часов, а проснувшись, утолил голод плодами, в изобилии произраставших на апельсиновых, персиковых, грушевых и гранатовых деревьях. Был день, но в стране Альтамуса солнце не всходило, лишь месяц совершал свой ежедневный круг по темносинему небосводу.
— Какая печальная страна! — сказал Синдбад Абу Мансуру. — Неужели эти благодатные поля и леса ни разу не ласкал солнечный луч?
— О Синдбад, — сказал заколдованный принц, — когда-то эти деревья освещало солнце, день сменялся ночью и все было так, как в том мире, откуда прибыл ты. Но вот уже много лет, как эта страна окуталась вечными сумерками.
— Отчего это случилось? — спросил Синдбад.
