А рядом стоял невеселый Бастик, и Пантелей пересилил себя:
- Пусть он теперь…
Полторасыч и для Бастика повторил слова, обращенные к старому барабанщику и к старому барабану.
Бастик забылся и - в голос:
- Кем!! Был!!! Кем!! Был!!!
- Погоди, - Полторасыч придержал руки Бастика. - Ты головы не теряй. Ты вдумчиво играй…
Бастик сжал губы и лупанул по барабану.
Полторасыч насторожился:
- Постой-ка, Бастилии. Спой это так… голосом.
Бастик выполнил просьбу.
- Да, у тебя, кажется, слуха нет! Спой еще раз, бедолага…
Бастик открыл рот и ни звука не издал - в глазах слезы.
- Что ты! - расстроился Полторасыч. - Не хотел я обидеть тебя…
- Не обижаюсь я. У меня сдоду не было слуха. Только голос.
- Люди и так живут. Ты ведь не музыкальным взводом командовать собираешься… Запомнил ритм и играй, - Полторасыч приготовился подсказывать Бастику ритм: - Начинай…
Бастик положил палочки на стол:
- Зачем?
- Зря ты оробел! - Полторасыч в сердцах ударил палочками, барабан вскрикнул и застонал.
На стон из камеры хранения вышла Меланья Фаддеевна. Поправила широкую белую прядь в серых от седины волосах, дернула острым носиком - очки блеснули:
- Позвольте мне…
Полторасыч вскинул брови: что со старушкой?
Меланья Фаддеевна была самой старшей по возрасту среди сотрудников лагеря. Ребятишки, забывая ее редкое имя-отчество, называли ее бабушкой: она аж до революции родилась!… Целыми днями сидела она в камере хранения, выдавала пионерам их вещи, шила костюмы к концертам и смотрам, чинила одежду детям и взрослым, разучивала с малышами старые песни.
Меланья Фаддеевна отобрала у Полторасыча палочки, подергала ремень на барабане - крепок ли? - и перекинула через плечо. Приладила барабан перед собой, бережно погладила ладошкой кожу, как по щеке провела. Долго перекладывала палочки из руки в руку и… ударила!… Как она ударила! Какую дробь выбила!
Преодолевая удушье, барабан зарокотал. Он запел и призывно и востороженно загрохотал, будто вел за собой сотни пионеров в рядах и будто ему подпевали золотые горны!
Со всех сторон сбегались к камере хранения мальчишки и девчонки. Самые азартные лезли на веранду, висели на перилах, толпились на ступенях.
Меланья Фаддеевна вскинула голову, на худых щеках ее появился румянец, а глаза за стеклами больших очков были сосредоточенными и грустными. Она не сразу обратила внимание на ребятишек и играла марш. И вдруг, заметив, что публики хоть отбавляй, смутилась, опустила руки с палочками.
- Играйте!… Еще играйте! - просили ребятишки.
- Извините, - Меланья Фаддеевна сняла барабан и положила на стол. - Извините, у меня - дела…
Только хотела уйти в свою камеру хранения, как прибежала старшая пионервожатая Василиса Максимовна:
- Что здесь происходит?
- Да вот, - Меланья Фаддеевна беспокойно заморгала.
- Имущество перед списанием обследуем, - сказал Полторасыч, раскидывая кучу и извлекая из нее пробитые барабаны и помятые горны.
- Это здорово! - радовалась Василиса Максимовна. - Научите меня барабанить!
- Сразу этому не научишь, - наставительно промолвила Меланья Фаддеевна.
- Так-так! - Василиса Максимовна прижала указательный палец к губам: дескать, помалкивай и думай.
Все вокруг ждали, что решит старшая пионервожатая.
- Так вот! - Василиса Максимовна рубанула воздух рукой. - Выявим ребят, которые уже умеют играть. Отберем тех, кто желает научиться. Организуем школу юных барабанщиков. Вас, Меланья Фаддеевна, назначим директором и старшим преподавателем школы… Первый выпуск учащихся - завтра, перед костром пионерского мужества…
- Да разве до завтра успеешь? - засомневалась Меланья Фаддеевна.
- Маловат срок, - сожалеюще покачал головой Полторасыч. - Что бы раньше спохватиться?
- Больше времени все равно нет и взять негде… Надо успеть! - оказала Василиса Максимовна. Так сказала, что ни Меланья Фаддеевна, ни Полторасыч возражать не стали, дружно ответили:
- Сделаем!
- Все барабаны - в дело. И старые, и те, что в пионерской комнате. Пришедшие в негодность - починить. Сколько удастся, прикупить сегодня же, - отдала Василиса Максимовна последние распоряжения и умчалась: работы у нее хватало.
- Можно мы этот барабан в свой отряд возьмем? - попросил Пантелей.
Полторасыч разрешил, а Меланья Фаддеевна забрала его на некоторое время - дырку заделать, кожу натянуть.
- А как насчет шнура? - вспомнил Валерий Васильевич.
- Сейчас получите, что с вами поделаешь, - оказал Полторасыч и пошел в кладовку за материей и новым шнуром - внезапное спасение старых барабанов и горнов привело его в самое лучшее расположение духа.
Конец этого дня и первая половина следующего были самыми шумными за всю историю пионерских лагерей на Черноморском и других побережьях. Школа юных барабанщиков работала почти без перерывов. В ней открылся и второй класс - юных трубачей, с которыми занимался бородатый плаврук Эммануил Османович. Вступительные экзамены были короткими и строгими - от желающих поступить в школу отбоя не было. На уроках ни минуты не теряли даром. И ни на минуту не могла возвратиться в лагерь тишина, отгоняемая стуком барабанов и пением горнов.
К начальнику лагеря пошли жалобщики: от грохота и рева житья нет. Доктор потрясал нормами допустимого шума. Получалось, что в лагере доза шума - смертельная. Повар, садовник и сторож грозились уволиться с работы. Начальник лагеря не знал, как поступить: с одной стороны, нельзя не посочувствовать людям, с другой - какой же это пионерский лагерь будет, если запретить бить в барабаны и дуть в горны? Впрочем, если бы он и решился запретить, ничего у него не вышло бы: стихию приказом не остановишь.
В пику жалобщикам Эммануил Османович бросил клич: «Бей в барабан и не бойся!» И ребята били в барабаны и дудели на горнах. Ни в одной школе не было таких старательных, преданных и неутомимых учеников, как в школе Меланьи Фаддеевны!
Старшая пионервожатая Василиса Максимовна и культурница Лионела Карповна срочно переделали сценарий предстоящего сбора и костра: убрали партию аккордеона, всюду ввели барабаны и горны.
Больше всего выгадал толстый аккордеонист Толик - ему оставалось сыграть всего-навсего одну песню, которую на сборе споет вся дружина, и несколько танцев. И наперед у него намечалось резкое уменьшение нагрузки - от его услуг отказывались всюду: мол, у нас тут не дом отдыха, а пионерский лагерь! Бей в барабан и не бойся!
Печалился Бастик Дзяк. Ему сказали, что попробуют принять в школу юных барабанщиков с испытательным сроком, но только после сбора. Бастик приходил на занятия и обездоленно сидел рядом с Пантелеем.
6
