Теперь же бой вели равные по размерам и прыти бойцы, но Жряхх, как более молодой, мог оказаться и более выносливым. У Мурра сжалось сердце, а папа Марр выпустил когти и пробороздил ими в грязи глубокие следы.
Черный Жряхх и седой Урр танцевали бешеный танец смерти, то сплетаясь в клубок, то отскакивая друг от друга. Один прием переходил в другой, удары лап сменялись укусами клыков, мелькали хвосты, уши, оскаленные пасти, слышались завывания и рык.
Мех поединщиков давно уже приобрел бурый оттенок — кровь сочилась из множества ран и царапин. Время шло, но ни один из бойцом не мог взять верх над соперником. Мурр заметил, что дедушка начинает уставать, и тяжело вздохнул — поединок есть поединок, третий тут вмешать не может…
Между тем ход боя изменился. Молодой и сильный Жряхх начал лупить Урра обеими лапами, быстро- быстро нанося удары. Урр, защищаясь, попятился, прижался к земле, закрывая нос лапой, отскочил раз, другой, третий, но Жряхх неизменно догонял его и снова атаковал.
Цапы заорали, подбадривая своего вождя, но папа Марр грозно рявкнул им:
— Рано радуетесь, помойщики!
И снова стало тихо.
У Мурра от волнения пересохло во рту. Боря закрыл глаза лапами, чтобы не видеть, как Урр упадет на землю и проиграет, а Лакки, сидевший рядом, вдруг азартно завопил, подпрыгивая на месте:
— Контратака! Контратака, ну! С подскока — и в горло!
И старый Урр услышал ласку. Резко вскинув свою окровавленную морду, кот лапой отразил удары Жряхха, и птицей взвился в воздух, одновременно разворачиваясь, и в прыжке впился клыками в шею вождя Цапов.
Тот попробовал вырваться, достать врага лапами, но тщетно — хватка старого Урра была мертвой. Широко расставив лапы, деушка Мурра начал пригибать Жряхха к земле. Ниже, еще ниже, еще… И вот уже вождь Цапов, который так любил, чтобы его называли Могучим, распластался в оттепельной грязи, беспомощно раскинув лапы и позорно задрав хвост!
— Ур-ра! Наша победа! — закричал Мурр, а за ним и все остальные.
Старый Урр отпустил поверженного противника, выпрямился, пошатнулся, но все же устоял и гордо промяукал клич Боевых Котов:
— У-у-а-а-я-м-я-а-у!!! Еще не стерлись клыки, еще не сточились когти! У-у-а-а-я-м-я-а-у!!!
Над пустырем наступила тишина. Раненному Жряхху несколько Цапов помогли доковылять до своих. Костогрызы недовольно ворчали, но прежнего заливистого лая уже не было слышно.
Папа Марр, серый Нирр, Мурр и Лакки проворно подскочили к дедушке Урру и подхватили старого кота под лапы.
— Как ты, отец? — заботливо спросил Марр.
— Ничего, сынок, ничего… — прокряхтел Урр. Сейчас, когда бой был закончен, старость вновь навалилась на вождя Боевых Котов. Он еле-еле шевелил хостом, взгляд еще минуту назад яростных и бесстрашных желтых глаз помутнел.
— Ему надо лечь! — обеспокоенно произнес Лакки: — Он ранен и обессилен…
Урра уложили на более-менее сухое место. Вокруг столпились Боевые Коты, ежи, и все остальные. Вперед протиснулась мама Мяфф. Осмотрев старого кота, она властно распорядилась:
— Так, все назад! Ему нужно побольше воздуха. Эх, жаль, подорожника нет… Тырр, Мухх, Мяхх — начинайте зализывать раны. Мурр — поищи чистого снега или льда — дедушку нужно напоить.
Неожиданно со стороны армии Цапов послышались крики и мяв. Все насторожились — уж не собрался ли побежденный Жряхх нарушить свое слово?
И точно! Раненый вождь городских кошек отчаянно орал, брызгая слюной и размахивая здоровой лапой:
— Это нечестно! Так не бывает! Старик применил запрещенный прием, ему ласка подсказала! Цапы, проучим этих выскочек! Вперед!
Одновременно глухое ворчание в стане Костогрызов сменилось яростным лаем — там тоже орали про то, что честно ни один кот не смог бы победить сильномогучего вождя Цравга, и что надо за это оборвать хвосты выскочкам, и так далее…
— Ого! — озабоченно покачал головой папа Марр: — Похоже, битва все таки состоится, вот только мы окажемся не между двух огней, а оба огня начнут жечь исключительно нас!
— Как-как жечь? — немедленно возник рядом остроухий и любопытный Лакки.
— Исключительно! — с выражением повторил папа Марр, и в его глазах вспыхнули недобрые огоньки.
Между тем Цапы уже двинулись в атаку. Неожиданно в самой их гуще раздался крик старой кошки Чахх:
— Стойте, Цапы! Это не дело! Вождь дал слово — и никто не вправе его нарушить, даже он сам! Одумайтесь — нас же даже Хваталы и Клюваны перестанут уважать после этого!
Большая часть Цапов согласно закивала головами — старейшина Чахх попала в самую точку. Но тут вновь завизжал Жряхх:
— Не слушайте ее! Она выжила из ума! Я — вождь, и я сказал — вперед! А кто не послушается — на куски порву!
Большая часть Цапов все же осталась на месте, но и сторонников Жряхха оказалось немало.
Костогрызы тоже раскололись, однако не менее трех десятков здоровенных псов прыжками неслись в сторону Боевых Котов, рыча и лая на бегу.
— Ну, вот и все! Теперь слова будут отдыхать, а когти и зубы работать! — крикнул папа Марр.
— И колючки, однако, тоже мала-мала поработают! — проворчал Вырви-глаз и кивнул свои.
Боевые Коты вздыбили шерсть и выстроились полукругом, прикрывая раненного дедушку Урра и своих кошек.
Ежи замкнули круг, выставив колючки и оскалившись. Может, они и были дикими, но они знали — если случится какая беда, за друзей можно и нужно и жизнь отдать, а остальное — уже не важно.
Мурр, Лакки, Боря и Толстая Пыхча стояли в самом первом ряду обороны. У котенка колотилось сердце — еще бы, он первый раз участвовал в таком большом сражении. Битва с крысами на свалке казалась детской возней по сравнению с сегодняшним побоищем. Еще немного, еще капелька… И началось!
Первые атакующие Цапы схватились с Боевыми Котами, Костогрызы навалились на ежей, и тут нашим друзьям, неминуемо покрывшим бы себя вечной славой, и пришел бы конец, однако в битву вмешалась еще одна сила, неожиданная, незванная и нежданная.
Над пустырем, покрывая все звуки боя, разлился многоголосый переливчатый свист. Едва не дрогнула земля под поступью множества лап, а утренний ветерок принес странный, резкий и тревожный запах.
Цапы, Боевые Коты, Костогрызы, Черноногие ежи — все замерли. А со стороны Старого завода ровными рядами на пустырь надвигались рати Клана Острого Клыка, и было их без счета.
Не дойдя двух десятков шагов до оробевших собак, кошек и ежей, сотни хорьков вдруг замерли, повинуясь одним им слышимой команде, а вперед выскочил крупный пушистый хорь с серебристыми подпалинами на боках и прорычал:
— Именем Острого Клыка! Я, Лурь Серебрянный, приказываю остановитесь! Цапы и Костогрызы — вон отсюда! Это наша земля!
— Именем Острого Клыка! — выдохнули сотни хорьков.
Мурр посмотрел налево — в рядах Цапов началась легкая паника, быстро превратившаяся в паническое же бегство. Котенок скосил глаза направо задние Костогрызы тоже улепетывали со всех ног! Н- да, хорьков, конечно, было слишком много даже для объединенной армии собак и кошек… Что ж, сила есть сила, против нее не попрешь!
Жряхх еще пытался как-то остановить своих, но потом только махнул раненной лапой и бросился наутек вместе со всеми, на прощание злобно прошипев почему-то именно в сторону Мурра:
— Мы еще встретимся, паршивец!
Цравг вообще ничего говорить не стал, но уковылял с пустыря в окружении десятка псов
