столь большими тиражами, а телеграф еще не был изобретен. Основные положения этого приказа чиновников Министерства обороны США ныне копируют все государства, которые вводят военную цензуру.
ХХ век — разгул цензуры
Цензура в ХХ веке все более и более становилась инструментом насилия. В 1935 году в Германии под предлогом малоценности началось массовое уничтожение книг по «национальному признаку». Нацисты сжигали книги, написанных авторами, не принадлежащими к «арийской расе». Попутно, под шумок, уничтожались и идеологические вредные произведения, созданные арийцами.
Вторая мировая война стала поистине триумфом цензуры. Практически во всех воюющих странах велся тотальный контроль за всеми видами СМИ, проводилась перлюстрация писем, и все идеологически вредное, все, что могло оказать негативное влияние на боевой дух воюющих народов, беспощадно вымарывалось, запрещалось, а авторов «пораженческих» произведений частенько ожидал суд военного трибунала.
И после окончания войны, во время «холодного» противостояния двух систем, цензорам было где развернуться. Причем считается, что цензорские ножницы щелкали только по эту сторону «железного занавеса», а на Западе была абсолютная свобода слова. Мягко говоря, это не так…
Вот только несколько примеров тотальной цензуры в США. 1963 год, убийство президента Кеннеди. Пресса так и не смогла получить доступ к материалам, так называемой, «комиссии Уоррена», которая расследовала убийство. Мало того — в редакции всех крупных газет и журналов США из Госдепартамента было направлено письмо, в котором содержалась рекомендация не затрагивать вопросы, связанные с этим делом.
В середине 90-х годов лишь некоторые ставшие достоянием общественности материалы расследования прокурора Уоррена стали основой для известного фильма режиссера Оливера Стоуна «Джи. Эф. Кей». До сего дня значительная часть материалов об убийстве Кеннеди остается недоступной для общественности.
Так же табуированными в США были материалы, связанные со скандалом, в результате которого президент Никсон лишился своей должности — так называемым «Уотергейтом».
В разные годы цензоры из ФБР, ЦРУ и госдепа США ограничивали информацию о космических исследованиях, об ядерных испытаниях, о войне во Вьетнаме, о операции войск США в Панаме, на Гренаде. Наконец, во время войны против Ирака журналисты западных СМИ были вообще лишены возможности давать своим зрителям, читателям и слушателям достоверную информацию. Американские военные ограничили им свободу передвижения, мотивируя это заботой о безопасности журналистов. В итоге журналисты получали лишь ту информацию, которую им давали представители штаба американских войск.
Что интересно — конец ХХ века отнюдь не стал концом цезуры. Наоборот, шагая в ногу с прогрессом, цензура проникла и в виртуальный мир.
В 1999 году впервые предпринята попытка цензуры глобальной сети Интернет (не смотря на то, что среди пользователей популярен принцип: «Интернет никому не принадлежит»). В ряде стран (Китай, Саудовская Аравия, Иран) государственными органами предприняты серьезные усилия, чтобы технически блокировать доступ пользователей к определенным серверам и сайтам, в основном, политического, религиозного или порнографического характера.
Вообще-то так или иначе цензурировать Интернет пытались практически во всех странах мира. Обычно это объясняют необходимостью обеспечивать безопасность государства и защитой нравственности. Что ж, поживем-увидим, быть может, в третьем тысячелетии и Интернет будет носить на своих виртуальных страницах неровные следы цензорских ножниц…
НЕИЗВЕСТНАЯ ВОЙНА В ЮЖНОЙ АМЕРИКЕ
В ХХ веке России, как никакой другой стране, досталась бурная, драматичная и героическая судьба. Войны, революции, неоднократная смена государственного строя, репрессии, эмиграция…
Божьей или еще чьей-то волей много наших соотечественников оказалось за рубежами России. Историки насчитывают три волны эмиграции, из которых первая, 1918–1922 годов, была самой массовой. Из страны вынужденно выехали сотни тысяч русских, среди которых были не только белогвардейцы, буквально вытесненные победоносной Красной Армией за границы юной Республики Советов, но и интеллигенция, профессура, врачи, актеры, музыканты, писатели — все те, чью убеждения не позволяли им остаться на Родине. Покинув ее, они подобно коленам Израилевым расселились по всему свету. И практически каждый мечтал когда-нибудь вернуться…
Судьбы эмигрантов первой волны сложились по-разному. Кто-то продолжал бороться с большевиками, кто-то спился, кто-то умер от тоски. Но основная масса вынуждена была осваиваться на новых местах, приспосабливаться, выживать, да просто — жить, предлагая своим новым родинам те таланты и те умения, которыми так богаты люди, рожденные в России.
Не все белогвардейцы были убежденными антикоммунистами. Наоборот, подавляющее большинство офицеров, прошедших Первую Мировую войну, по своим убеждениям скорее относились к умеренным социалистам, это подтверждают многочисленные ныне опубликованные дневники, письма, мемуары русского офицерства той поры.
Сохраняя верность единожды данной присяги, они в Гражданскую воевали против тех, с кем еще недавно плечом к плечу сражались против внешнего врага. Конечно, после взятия Крыма Красной Армией на пощаду рассчитывать не приходилось. Есть данные, что в Крыму каждый второй из не пожелавших покидать Родину офицеров был расстрелян.
И оказавшись за границей, бывшие слуги «царя и Отечества» попали в большое затруднение. Если писателям, актерам, ученым, инженерам и врачам в Париже и Берлине были рады, то ожесточенных многолетней войной офицеров старались при первой же возможности сплавить куда подальше.
Где только не оказывались белогвардейцы-эмигранты! Чем только им не приходилось заниматься и в каких только экзотических армиях они не служили!
Дошло до того, что группа бывших русских офицеров захватила власть в крохотном европейском государстве Андорра и продержалась там до прихода гитлеровской армии, с которой вступила (русские же!) в неравное и гибельное для себя противоборство.
Еще одна удивительная история произошла в Южной Америке. Это была одна из самых победоносных войн, в которых участвовали русские. Велась она за Гран-Чако, пустынную местность между Боливией и Парагваем. Чако исторически считалось боливийской территорией, но жили там немногочисленные индейцы гуарани, родственные большинству населения Парагвая. До обнаружения там нефти этот самый жаркий район Южной Америки не интересовал ни правительство Боливии, ни власти Парагвая. Все изменилось в 1928, когда английские геологи обнаружили в западной части Гран-Чако признаки нефти. Боливия разместила там гарнизон, Парагвай вынудил его бежать. Затем почти четыре года в этом районе продолжались военные столкновения.
В июне 1932 Боливия предприняла генеральное наступление в Чако. Поначалу, в силу численного превосходства армии, удача улыбалась боливийцам. Армия Парагвая насчитывала тогда всего 3 тысячи штыков, а Боливии — до 30 тысяч. Боливийскую армию возглавлял немецкий генерал Ганс Кундт, ветеран Первой Мировой войны, во время которой он командовал полком на Восточном фронте. Под его началом воевали чилийские наемники, а советниками служили чехи.
В парагвайской же армии, малочисленной и плохо обученной, оказались около 80 русских офицеров-
