скажите мне, какой мужчина откажется от уроков владения холодным оружием? Мне таки удалось получить к себе в учителя одного из офицеров Лефортовского полка – Олифера Браувера, настоящего доку в этом вопросе. Помучавшись со мной в первый день занятий, Оливер лишь удрученно покачал головой и сказал, что начать мое обучение необходимо с самых азов. Но я был этому скорее рад такому повороту дел. Так начались мои ежедневные тренировки по фехтованию, моя боль и моя радость…
-Ваше Высочество, к вам просятся господа барон Либерас и Александр Баскаков,– негромко сказал мне Никифор, когда я после обеда сидел у себя в кабинете и просматривал в сотый раз карту владений России.
Ну и мала же она по сравнению с Империей начала 20-го века! Где раскинувшаяся от океана до океана страна, которую боялись и с которой считались все в мире?
-Я же просил тебя, Никифор, впускать их без проволочек,– не отрываясь, ответил я камердинеру.– Пусть войдут. И принеси, пожалуйста, нам разбавленного вина и что-нибудь легкого, перекусить.
-Как изволите, Ваше Высочество, я обязательно исправлюсь,– сказал Никифор в который раз обещающий мне одно и тоже.
Нет Никифор, и раньше был отличным слугой, но вот на уровне внутреннего почтения и к своему господину, был так далек от прошлого Алексея, что казалось, этот импровизированный барьер никогда не будет перейден. Однако как оказалось, нет ничего не возможного. Вот только порой искорки непонятных мне дум проскальзывают в глазах камердинера. Что ж, разобраться с этим я еще успею, наверное…
-Нет, ты представляешь? Да они совсем там с ума сошли!– сильный голос молодого мужа двадцати лет отроду разорвал тишину моего кабинета, словно лихой налет донецких казаков на крымский городок.
-Почему же?– поинтересовался у вошедшего в комнату Александра тридцатилетний иностранец, с интересом смотрящий на своего молодого собеседника.
-А как еще назвать последний указ Ближней канцелярии? Как можно отдавать наши мануфактуры на откуп иностранцам?– гнев помещика был столь велик, что он даже забыл приветствовать меня.
Что очень редко случалось, все-таки образование на Руси хоть и вошло в ранг, совсем недавно, но вот уважение к старшим, будь то прожитые годы, или же право рождения, прививается с младенчества.
-Мне кажется, что это как раз и нормально. Ведь посуди сам: если дать возможность иностранцам выкупать производства, то Россия получит возможность поднять производство, не используя свои собственные ресурсы…– ответил барон.
-Да, а как же пошлины? Ведь получается, что тогда и поступлений в казну будет во много раз меньше!– продолжил Александр.
-Это неизбежная цена за продвижение современных машин и развития Руси в целом, дорогой друг,– улыбнулся датчанин.
-Слишком велика цена, барон! Да вы не хуже меня это знаете,– продолжал настаивать на своем Александр Баскаков.
-С этим я вынужден согласиться, условия, на которых покупается все нынешнее производство просто ужасные. Налогов будет минимум, а развития почти никого. Не знаю, куда ваша Ближняя канцелярия только смотрела, когда его принимали,– согласился с помещиком Артур.
-Подробнее, пожалуйста, друзья,– попросил я их, сам не до конца понимая спор, точнее толком его не зная.
Надо заметить, что оплошность с приветствием вошедшие гости исправили тут же, кивнув мне головой, и сели в стоящие рядом со стеной кресла, получив на это мое разрешение конечно.
-Расскажи лучше ты, Артур, я не могу про такое говорить без содроганья,– молодой помещик уступил роль рассказчика барону.
-Мы были на площади, смотрели на Охотном ряду клинки, когда на трибуне появился глашатай со свитком,– начал рассказывать барон Либерас, миновав прелюдию.– Зачитав, сей документ, он ушел, вот только читал он не обычный указ, а указ о «Вольностях в торговле и ремеслах», в сем документе говорилось примерно следующее: во-первых, теперь иностранцам разрешается заниматься на территории Руси не только торговлей как таковой, но и ремеслами.
-Так они и до этого приезжали сюда, занимались тем, чем их душа требовала,– перебил я барона, не до конца поняв его.
-Они приезжали как наемные рабочие, а теперь же могут основывать свои собственные фактории, при этом нанимать рабочих, или же покупать крепостных.
-Стоп! Как это они могут покупать крепостных?!– искренне удивился я, причем мое удивление потихоньку перерастало в негодование.
По закону России иностранцы не имеют права иметь крепостных как таковых, только слуг.
-Вот именно. И это еще не все, теперь иностранцам разрешается открывать рыболовные, обувные, швейные и коннозаводческие фактории и заводы, при этом им открыт доступ к образованию кумпанств совместно с русскими купцами и ремесленниками. Тем самым влиять на те производства, в прошлом не доступные для них,– продолжил барон, забивая трубку табаком, что делать приходиться мне мириться с такими вещами, вот только одно условие все же я поставил «курильщику» – заниматься сим действом можно лишь возле открытого окна.– Правда надо заметить, что, покупая крестьян, они обязаны приписывать их к какому-нибудь заводу или мануфактуре. Так что можно сказать, что все правила соблюдены.
-Да они совсем с ума сошли? Как только отец узнает, он этот указ сразу же разорвет!– распалился я не на шутку.
-Не порвет, Алексей, и ты прекрасно знаешь почему. Он сам дал власть в руки Ближней канцелярии, так что все, что она принимает, принимается сразу же. Да и набирались в нее только те люди, которые преданы нашему государю-батюшке,– заметил Сашка, играя с небольшой указкой, лежащей возле полутора метрового планшета.
-Тогда разгонит их,– гнул я свою линию.
-Вот это более приемлемый вариант, правда, мало вероятный. Ведь царь очень много в разъездах и управлять Москвой и прилегающим землями без канцелярии ему будет очень неудобно. Так что, скорее всего он оставит все как есть, только единственное, что можно вытребовать у нее это, пожалуй, расширить возможность владения русских кумпанств и одиночных собственников,– не согласился Баскаков.– А вообще, если честно, то мне кажется, Канцелярия получила приказ от самого царя, на оглашение данного указа, все-таки такие решения даже старейшие бояре не стали бы принимать самостоятельно.
-Все-таки ты, наверное, прав,– подумав, сказал я Александру.– Но все-таки жаль, что они не видят дальше своего носа!
-Это точно!– согласился со мной Сашка.– Друзья вы даже не представляете себе, что можно сделать и каких доходов добиться, имея всего на всего только одних животных.
-Я слышу речи не столь дворянина, сколь купца?– улыбнулся я.
-Приходится, Алексей, куда уж деваться, если никто не хочет думать в этом направлении,– чуть смущенно ответил помещик.
-Ты же знаешь, что я очень даже ценю новые идеи, а уж, чтобы еще при этом можно заработать, так это очень даже здорово.
-Ну, мало ли, за день, что мы не виделись, ты изменился уже,– улыбнулся молодой помещик.– Недавно, сидя в трактире вместе с князем Волконским, я услышал, как пара купцов из Харькова говорили о том, что царь обещает освобождение от налогов тем, кто первым наладит производство шерсти и баранины.
-Это получается, что завод будет не облагаться налогами вовсе?– с сомнением спросил барон Либерас, недоверчиво смотря на Баскакова.
-Нет, конечно,– покачал головой тот.– Царь обещал освобождение от налогов на десять лет тем, кто первым сможет предоставить стадо в десять тысяч голов, дающее не менее двухсот пудов шерсти. И это еще не все. Тот, кто сможет наладить суконное производство сможет получить заказ от государя для изготовления сукна под пошив мундиров солдат!
-Да, условия просто замечательные, ничего не скажешь, вот только мне почему-то кажется, что раз
