происходит что-то неладное. Деревня казалась покинутой.
— Тихо-то как, — заметил Дастан.
Свернув за дом, они сразу увидели причину необычной тишины. У задней стены дома лежали мертвые тела четырех жрецов, охранявших храм.
— Они погибли уже давно, — сообщил Сесо, осмотрев тела. — Перед смертью их пытали.
Тамина задрожала от страха.
— Эти раны нанесены не простым оружием, — сказал Дастан.
— Ассасины? — догадался воин-нгбака.
Дастан кивнул.
— Они побывали здесь, — тихо сказал он. — Теперь Низам всё знает.
В эту минуту к ним подошел шейх Амар, успевший осмотреть несколько соседних домов.
— Все убиты, — сообщил он. — Вся деревня.
— Тамина, — сказал Дастан. — Если Низам знает об этом месте, надо отсюда уходить. Как можно скорее.
Но они не успели сделать ни шагу: издалека послышался гулкий топот конских копыт.
Враг приближался.
Глава тринадцатая
Долину наполнил оглушительный грохот. Неведомый отряд был всё ближе и ближе. Дастан подхватил Тамину, но не успел сделать ни шагу: со всех сторон их окружили персидские конники, которых возглавлял Гарсив.
В считаные мгновения Дастана, Тамину и всех людей шейха Амара выстроили в длинную шеренгу. Солдаты нацелили в них заряженные арбалеты и были готовы стрелять при малейшей попытке к бегству.
Гарсив спешился и шагнул прямо к Дастану.
— Отдай саблю, — гневно приказал он.
— Выслушай, — взмолился Дастан.
Но Гарсив не желал ничего слушать.
— Отдай оружие! — приказал он и потянулся к собственному мечу. — Или ты отвергаешь даже эту, последнюю почесть?
Дастан заглянул в глаза старшему брату.
— Вон там лежат четыре мертвых жреца. — Он указал на тела. — Их убили ассасины по приказу Низама. — Предатель — он.
Гарсив только рассмеялся, обнажил меч и прижал острие к горлу Дастана.
— Ассасинов больше нет, — прорычал военачальник. — Считаешь себя хитрее всех?
— Я не лгу, — ответил Дастан. — Низам жаждет моей смерти. Хочет, чтобы замолчал. Потому что знает: на суде я могу многое рассказать.
Гарсиву вспомнился последний разговор с Низамом и Тасом. Дядя и впрямь настаивал, что никакой суд не нужен. Требовал немедленной смерти для Дастана. В глазах Гарсива мелькнул огонек сомнения, острие его меча чуть-чуть отодвинулось.
Дастан прочитал на лице брата неуверенность.
— Он ведь так и говорил, правда?
Гарсив ничего не ответил.
— Я знаю, отношения между нами никогда не были гладкими, — продолжал Дастан. — Но всё равно мы с тобой были и остаемся братьями.
— Трогательные слова, — ухмыльнулся Гарсив. — Особенно с клинком у горла.
— Перед смертью отец сказал мне: «Семейные узы между братьями — это меч, который оберегает наше царство». Он мечтал, чтобы этот меч всегда оставался крепким.
Перед глазами Гарсива прошли все события, случившиеся после гибели отца.
— Низам требовал твоей смерти, — сказал он. — Но Тас не согласился и приказал доставить тебя живым.
— Неужели не понимаешь? Низам прислал ассасинов, чтобы расправиться со мной. Он боится, как бы я не рассказал слишком многое.
Гарсив задумался над словами брата и наконец медленно опустил меч.
— Расскажи мне всё, что знаешь, — потребовал он, готовый выслушать младшего брата.
Но не успел Дастан раскрыть рот, как в воздухе послышался странный свист, и три острых железных копья пробили сверкающую кирасу Гарсива. Воин рухнул на колени. Дастан вскрикнул.
Из тумана вырвался еще один отряд всадников. Они были гораздо опаснее, чем персидские.
Дастан сразу же узнал их.
— Ассасины! — закричал он и выхватил меч.
Персидские воины вступили в бой с таинственными убийцами. Разгорелась жаркая битва. Амар и его люди, мгновение назад еще томившиеся в плену, теперь сражались бок о бок с воинами, захватившими их.
Ассасины были воплощением жестокости. Каждый из них виртуозно владел своим собственным способом убийства. Один со свистом размахивал кнутом, усыпанным острыми лезвиями, а у того, кто напал на Гарсива, доспехи были утыканы длинными шипами, отчего он походил на дикобраза.
У предводителя ассасинов в рукавах было спрятано еще несколько смертоносных гремучих змей. В пылу битвы Дастан думал только об одном: спасти Кинжал!
Он обернулся к Тамине — но девушка исчезла.
Рядом с ним вырос Амар. Под могучими ударами шейха ассасины отпрянули.
— Разыщи ее, перс.
Юноша в панике огляделся. Нашла время затевать свои игры! Наконец он ее увидел: девушка карабкалась на крышу одного из каменных домов.
Дастан помчался за девушкой, взобрался на крышу и вдруг увидел: среди скал над домом скрыт потайной ход, не заметный снизу. Наверное, он ведет прямо к тайному храму.
Дастан вспомнил легенду, которую рассказала ему Тамина, и догадался, что затеяла девушка. Она хочет спасти Песочные Часы, а для этого — вернуть Кинжал богам и принести себя в жертву.
Тамина решила отдать жизнь для спасения всего человечества.
Эта мысль потрясла Дастана до глубины души. Теперь его меньше всего беспокоила безопасность Кинжала. Он думал только об одном — защитить Тамину. Он нырнул в пещеру вслед за ней и вскоре обнаружил девушку. Она стояла на коленях на берегу небольшого подземного озера. Суда по ее решительному виду, принцесса смирилась с уготованной ей участью.
— Есть и другой выход, — тихо сказал Дастан. — Непременно должен быть. И мы его найдем.
— Другого выхода нет, — ответила она, обернувшись на звук его голоса.
— Тогда позволь, я сам сделаю это. — Он вошел в воду и потянулся за Кинжалом.
Тамина покачала головой и объяснила:
— Вернуть Кинжал может только Хранитель. Только тот, кто способен воплотить в себе всё хорошее, что скрыто в людях, и донести это до богов. Тебе это не под силу.
Они напряженно смотрели в глаза друг друга. Укрытые от зрелища кровавой битвы, они всё же слышали лязг стали о сталь и крики боли, наполнявшие храм.
— Я готова к этому, Дастан, — сказала девушка.
— А я нет, — решительно возразил Дастан.
Битва, бушевавшая снаружи, всё же настигла их. На пороге храма вырос ассасин с кнутом, усеянным лезвиями. Он сразу же ринулся к Тамине, чтобы отнять Кинжал.
Кнут обвил ее запястье и дернул к каменной стене. От удара девушка потеряла сознание.
Ещё мгновение — и второй удар кнута рассёк бы ее надвое. Но на пути смертоносных клинков встал
