«Заявление» оказалось корявым и непоследовательным, хотя и оснащенным обильными ссылками на подлинную мою биографию. Источник сведений не вызывал сомнения — Брайтон. Истолкованы они были, разумеется, вкривь и вкось, швы были видны невооруженным глазом. Никто и не позаботился заделывать швы, лишь бы как-нибудь оправдать первую строчку. Но заметят ли эти швы в Москве? Захотят ли заметить?..
Ау, вездесущий мистер Мёрфи, где ты? Ведь в ситуациях критических, по легенде, ты приходишь на помощь тем, кто в опасности… Но нет, не было поблизости никого, даже мистера Мёрфи. Не поспел он за стремительной «сиеррой», застрял в Йоркшире или где там еще. «Человек, принимающий решения», не растаял в воздухе и не упал головой в камин. Он прошелся по комнате и принял решение столкнуть меня в яму бесповоротно. Возможно, с его точки зрения это называлось не столкнуть, а поддержать.
— Мне лично, — объявил он, — заявление, которое вы только что прочли, не понравилось. Вышло неубедительно. Составили на скорую руку…
Вот те на! Но он не ограничился столь желанной для меня констатацией, он продолжал:
— Полагаю, что вам следует выступить в печати самому. Считайте, что мы показали вам пример, как интерпретировать советскую жизнь с наших позиций. Сделайте что-нибудь в том же духе, только лучше. Справитесь — будете купаться в деньгах, не справитесь — пеняйте на себя. Главное, в какой бы газете вас ни печатали, помните, что заказчики — мы. А что мы умеем настоять на своем, вы, надеюсь, уже усвоили…
«Человек, принимающий решения» и твердо уверенный, что ключи от «свободной» британской прессы у него в кармане, выдержал многозначительную паузу, давая мне осмыслить угрозу, и выдал еще одну сентенцию:
— Лингвистика — тоже оружие.
С этим я, пожалуй, не стал бы спорить, но он решил и тут не оставить места иллюзиям:
— Выхода у вас, собственно, нет. Хотите жить — живите и пишите по нашим правилам.
— Вы же сказали, что не признаете правил.
— Я сказал, что мы иногда пренебрегаем законами. А правило есть. Не для нас, а для вас. Одно- единственное: не перечить. Поняли?..
Чего уж тут было не понять! Окна в гостиной на Редклиф-сквер доставали до полу, из-под штор было видно далеко окрест. А там, за окнами, творилось, без преувеличения, черт знает что: полицейские машины с «мигалками», а равно гробоподобные лимузины без «мигалок», презирая всякие правила, останавливались поперек улицы, разворачивались против движения. Право, на месте «человека, принимающего решения», я не стал бы привлекать к своей особе столько внимания.
Пусть я снова резко забегу вперед, но никак не могу отказать себе в удовольствии сообщить, что через два года после этой неизгладимой вечерней встречи все руководители секретных служб ее величества разом лишились своих постов. И в списке впавших в немилость, просочившемся в газеты, я нашел, помимо уже упоминавшегося Джона Джоунса, также и сэра Питера. Нет, конечно, все было исполнено истинно по-английски, связь причин и следствий в отрывочных газетных сообщениях не прослеживалась. Премьер-министр заявила лишь, что спецслужбам, и в особенности МИ-5, нужна «основательная встряска».
«Дело Битова», к тому времени «отгоревшее», не поминалось ни словом. Да и как я могу ручаться, что Джон Джоунс и сэр Питер — те самые: помещать фотографии газеты дружно постеснялись. Но ясно одно: могучие решения «людей, принимавших решения», не принесли британской короне ни чести, ни славы.
А теперь вернемся в ноябрь 1983-го и перечитаем еще одну редакционную статью «Литературной газеты». В своих догадках я был неправ: статья оказалась отнюдь не «противоположной». Именно она и предопределила поспешное завершение йоркширской ссылки и встречу с сановным сэром Питером на Редклиф-сквер. Только из нас двоих об ее существовании знал он один.
Судьба Олега Битова, командированного «ЛГ» на кинофестиваль в Венецию и пропавшего там 9 сентября, до сих пор не прояснена.
К сожалению, и сегодня, спустя почти 10 недель, мы не можем сообщить ничего определенного.
Предыдущие выступления «ЛГ», официальное обращение советского посольства в Италии с требованием расследовать обстоятельства исчезновения Битова возымели лишь один результат. В конце октября сначала в английской прессе, а затем в газетах других стран появилось лаконичное сообщение: советский журналист находится в пригороде Лондона, где «сотрудники британских спецслужб пытаются выяснить, может ли он представить какую-либо ценность для английской разведки».
Немедленно по получении этой информации советские представители в Италии и Англии, наши корреспонденты в этих странах попытались по официальным каналам получить ответ на вопросы:
— Что случилось с Битовым в Венеции?
— Как он попал в Англию?
— Где находится сейчас и в каком состоянии?
Никакого ответа от английских и итальянских властей не получено. На сей раз их излюбленная тема «прав человека» за ненадобностью выброшена в мусорную корзину.
Правда, то в одной, то в другой газете различных стран время от времени появляются странные заметки, дающие самые фантастические версии судьбы Битова.[10] Цена такого рода инспирированных «утечек» информации хорошо известна.
Они не проясняют дела, а сознательно запутывают его, вызывая все новые и новые вопросы. В одном сообщении говорится, что Битов якобы сам обратился к англичанам с просьбой предоставить ему убежище. В другом — что он «согласился[11] выбрать свободу», когда его доставили в Англию «на предоставленном Италией военном самолете» и поместили «в доме, охраняемом круглые сутки, где его допрашивали английские разведчики». В третьем — что он подвергался длительному допросу еще и «американских соответствующих органов».
Советское посольство в Лондоне в соответствии с нормами международного права и двусторонним консульским соглашением потребовало встречи с Битовым нашего представителя. По поручению редакции лондонский корреспондент «Литературной газеты» обратился с просьбой разрешить свидание с Битовым к руководству двух министерств Англии — иностранных и внутренних дел. Однако эти законные и бесспорно оправданные запросы были наотрез отвергнуты. Видно, первичная многонедельная обработка Битова еще не завершена полностью. Зато британские спецслужбы попытались вовсе отрезать ему путь к возвращению домой, опубликовав от имени Битова неуклюже состряпанное[12] демагогическое заявление.
Еще один примечательный эпизод: лондонская газета «Дейли телеграф», получив приписанный Битову текст заявления для печати, пожелала ради проверки услышать то же самое из его уст. Но увидеться с ним не позволили даже апробированному сотруднику этой консервативной газеты.[13] Ни один западный журналист не видел Битова, не слышал его голоса. Не опубликовано ни одной его фотографии, относящейся к нынешнему периоду; Испугались, как видно, нечаянного разоблачения…
Нет, определенно у организаторов провокации концы с концами не сходятся. По их версии, Битов будто бы объяснил свое конспиративное перемещение в чужеземное шпионское логово решением опротестовать таким экстравагантным манером «советский выстрел по южно-корейскому самолету». Битов и… южнокорейский самолет! Немного же шерсти настрижено объединенными усилиями трех разведок! Но на что не пойдешь, стараясь угодить хозяевам. Как поведала английская газета «Гардиан», «это заявление должно прозвучать сладчайшей музыкой для ушей администраторов министерства иностранных дел Англии и госдепартамента Соединенных Штатов».
Да, заморские уши торчат напоказ, их только в очень большом служебном рвении могли не заметить.
