Слово об оменеджирении
Вчера Истинный Учитель Истины (то есть я) возвратился из небольшой антропологической экспедиции. Раздав Секретариату гостинцы (проф. Инъязову — ключицу Homo Floreseiensis, секретарю Кудрявцеву бумеранг, помощнице секретаря Алине Зайцевой — арбуз с автографом Мела Гибсона), я с облегчением сменил походную одежду на домашний шлафрок, расположился за столом в кабинете и дал сигнал запускать посетителей. Мне повезло: первый же пациент, крепкий седеющий юноша лет сорока пяти в дорогом пиджаке, оказался в критическом состоянии.
— У меня-то все в порядке. — сообщил он с той неторопливостью и спокойствием, которые сегодня лучше всяких воплей говорят о поспешности и нервозности. — Я успешный менеджер. В семейной жизни тоже все благополучно. У сына проблемы, вот в чем дело. 23 года пацану, а он до сих пор не знает, чего хочет в жизни. Я читал, что это часто бывает у детей из преуспевающих семей. Он вялый какой-то. Посидел на работе до звонка, встал, уехал, поел, поиграл, поспал… Нет мотивации. Хотите, я его на консультацию приведу?
Через десять минут выяснилось, что ребенок у гостя всего один и что у него с детства был замечен редкий талант 'нравятся спорткары и электронная музыка'. Альфа-качеств, вроде жажды доминирования и азарта зарабатывания денег, у мальчика не наблюдалось никогда.
— А зачем вам, голубчик, сын с мотивацией? — поинтересовался я.
— Ну как зачем. — не понял посетитель. — Он же не потянет всего, что я ему оставлю. У меня завод алкогольных коктейлей и сеть фитнес-центров.
— Тогда воспитайте сотню сирот, — посоветовал я. — У кого-нибудь наверняка прорежутся нужные вам таланты.
— Почему это я должен за алкашами отказников подбирать? — удивился производитель алкогольных коктейлей. — Давайте, доктор, быстро. Есть у вас методика? У меня скоро встреча, студию видеоигр собираюсь делать.
На этом месте я все понял. Пациент (покинувший кабинет несколько поспешно и при этом повредивший крышу тойоты проф. Инъязова), страдал излишним весом в обществе. Эту относительно новую болезнь современная социальная диетология называет также оменеджирением.
Параллель тут очевидна: подобно тому, как ожирение есть следствие излишнего и бессмысленного питания, оменеджирение — излишнее и бессмысленное процветание.
Занятно вспомнить, что в моей юности, пришедшейся на довольно голодную межвоенную эпоху, полнота еще почиталась разновидностью красоты. 'Мужчина полный, интересный' — говорили девушки о людях, с которыми знакомились на танцах. Полнота кавалеров как бы говорила им: 'Эгей! Я работаю на здоровой сидячей работе в банковской конторе, а не дышу испарениями и пылью на заводе. Я не умру через десяток лет от туберкулеза, на меня не свалится чугунная чушка. Со мною ты не будешь голодать, мы народим вместе десяток детей и они смогут выучиться'.
Сегодня голодом девушку не напугаешь, в отличие от перспективы десятка детей. Ожирение признано бесполезным и изгнано из топа достоинств в список уродств. Точно так же и процветание некогда просто не могло быть излишним и вредным, а сейчас явно становится таковым.
Начав на заре эпох хапать тогдашние парнокопытные и зерновые капиталы с помощью колюще- режущих оборотных средств, наши свирепые предки знали, зачем им это все. Они обеспечивали максимальные стартовые возможности для армий своих наследников в мире, где всего на всех не хватало. Каждый региональный лидер, натаскавший из походов в свой замок медных треножников и рабынь, уже при жизни видел десятки своих потомков и воспитанников, которые, если что, защитят город от геноцида со стороны соседних племен.
Современный предприниматель едва ли опасается штурма Москвы ордами гикающих дагестанцев на жигулях. Но и на династию ему рассчитывать не приходится. Фактически любой современный тайкун обречен на судьбу Александра Македонского: его корпорация, захвати она хоть весь мир, не достанется его воспитанникам, а будет попилена посторонними взрослыми. Причем нередко уже при его жизни.
Таким образом, сегодня традиционные деловые жилки бьются неизвестно за что. Участники современных бизнес-войн объясняют, будто они 'просто делают то, что нравится' — но для простых хобби их занятия слишком маниакальны и болезненны. Особенно опасна для землян проявившаяся у оменеджиревших в последние десятилетия неротическая тяга 'организовывать новые бизнесы' при нулевом желании расхлебывать последствия.
Поскольку все они базируются не на реальных потребностях прогресса, а на наркоманском желании больных замутить что-нибудь «эффективное» — большая часть этих «бизнесов» для Человечества в лучшем случае бесполезна. В худшем же — деловитые невротики дают прикурить всему земному шару. Последнее они блестяще продемонстрировали в конце 2000-х, выдав кредиты всем, кому забыли организовать возможность их выплатить. Устроив шикарный стритрейсинг на своих финансовых машинах по экономическим улочкам мира, больные оставили за собой руины и сейчас думают, где бы еще погонять.
…В колхозе им. Баграмяна оменеджиревших не лечат. Их, как правило, корректирует тот же медик, что традиционно исправляет горбатых.
Против пастыризации
— Мы с вами должны вместе обратить внимание людей на демографическую проблему. — сообщил Истинному Учителю Истны (то есть мне) вечерний посетитель, известный радиоведущий. — Ведь если наши женщины не откажутся от своего эгоизма и не начнут рожать хотя бы по два и одной десятой ребенка каждая, все заполнят иммигранты. Вы же знаете статистику? Тут давно надо в набат бить.
Бить посетителю в набат я не стал, вместо этого вежливо поинтересовавшись:
— А сколько у вас детей, голубчик?
— Трое! — гордо ответил гость. И, помолчав, добавил: — Правда, мамы у них разные. Да… Это отдельная, совершенно исключительная история. Хотите, расскажу?
Осененный догадкой, я резко распахнул шкаф и внушил гостю, что он видит буку. Пока он сидел, парализованный ужасом, я наскоро просканировал его мозг и убедился в своей правоте. Мозг радиоведущего оказался насквозь пастыризованным.
Массовая пастыризация — одно из недавних изобретений Внеземных Цивилизаций. Оно призвано (как и все, что вытворяют закомплексованные гуманоиды) морально опустить Человечество с целью обидного хохота над ним — но с особым цинизмом. Пастыризованный больной, пропущенный через высокотемпературное инопланетное излучение, не просто перестает воспринимать себя частью рода людского. Он при этом непрестанно предписывает окружающим, как им следует измениться в лучшую сторону, не считаясь с трудностями.
Первым эффектом пастыризации является появление у больного все той же, распространенной и при других болезнях, странной идеи, будто все остальные люди суть не такие же полноценные личности, как он сам — а некий набор юнитов из стратегической игры. Но пастыризованному кажется, что тут есть что заапгрейдить — и он начинает всячески колотить в набаты чужих ушей, выдавая смелые, радикальные указания по немедленному улучшению Homo sapiens. Наиболее распространенными на пост-советском пространстве предписаниями, исходящими от пастыризованных, являются: 'Женщины, рожайте!', 'Люди, перестаньте пить!' и, наконец, 'Быдло, обернись гражданским обществом и сделай что-нибудь с гаишниками, которые меня в среду оштрафовали'.
Сами пастыризованные, конечно, не бегут делать ни первого, ни второго, ни третьего — поскольку прекрасно видят последствия. Производство кучи детей дурно скажется на их возможности купить те самые прульные тачилы, которые они рекламируют на своих каналах в перерывах между призывами рожать. К тому же женщина, многократно пропущенная через доступный населению роддом, уже вряд ли сохранит тот уровень здоровья и доброты, которого они достойны. Бросить пить они не желают, потому что им-то надо как-то расслабляться. Наконец — открытая война с обидчивыми силовыми орденами может обернуться
