уничтожили динамо, движок и распредщит. Остальные делали, ту же работу на телеграфной станции. Капитан-лейтенант фон Мюкке выловил кабель, идущий в Перт, и перерезал его. Мачта с антеннами была взорвана, так: же, как склад с запасом кабеля'.
Это заняло около двух с половиной часов. Затем, прежде чем был перерезан другой кабель, взвыла сирена 'Эмдена'. Фон Мюкке понял, что это сигнал возвращаться, как можно скорее. Но едва шлюпки отошли от берега, как: десантники увидели, что крейсер уже выходит из гавани.: Из мотора катера была выжата вся скорость, на которую он был способен, но крейсер догнать не удалось. А потом) неожиданно для десантников 'Эмден' открыл огонь.
Сигнал, посланный Ла Нозе, перехватил австралийский крейсер 'Мельбурн'. Его командир капитан 1 ранга М.Л. Сильвер командовал эскортом войскового конвоя, который находился всего в 55 милях к северу от Кокоса в 7.00 утра и направлялся в Коломбо, о чем фон Мюллер не знал. Он решил 'в интересах безопасности конвоя найти крейсер, который мог быть только 'Эмденом' или 'Кенигсбергом'. Поэтому я приказал 'Сиднею' развести пары и полным ходом идти к Кокосу'. На 'Эмдене' перехватили эту радиограмму, но передача была такой слабой, что немцы предположили, что передатчик находится где-то милях в 200 отсюда, и совершенно не встревожились. Результат полностью оправдал решение Сильвера, но в нем таилась и доля риска. Ведь 'Эмден' мог ускользнуть от 'Сиднея' и атаковать конвой (да еще вместе с 'Кёнигсбергом', как мог предположить Сильвер). Тогда Сильвера обвинили бы в том, что он поставил под угрозу безопасность конвоя и его своевременное прибытие, особенно учитывая, что 'Минотавр', шедший в Южную Африку, тоже был неподалеку.
Вскоре после 9.00 наблюдатель с мачты 'Эмдена' сообщил, что видит облако дыма. Это облако превратилось в корабль с одной трубой и двумя высокими мачтами, то есть не крейсер, а угольщик. Командир 'Бьюреска' лейтенант Клоппер старался дымить как можно меньше, но моряки на борту 'Эмдена' предполагали, что дым является следствием пожара в трюме с углем.
Лейтенант Альберт фон Жерар решил подняться на мачту, посмотреть, кто там идет. На борту 'Эмдена' царило спокойствие. Но в 9.12 фон Жерар различил характерный силуэт военного корабля с двумя наклонными мачтами и четырьмя трубами. В 9.13 был дан сигнал сиреной, а в 9.15 на мачту 'Эмдена' взлетели сигнальные флаги с приказом десантной партии возвращаться. В 9.17 фон Жерар крикнул, что видит кроме, флагов Св.
Георгия, еще и синий флаг. Это означало, что к острову идет какой-то австралийский корабль.
Действительно, это был 'Сидней'. Фон Мюллер сразу забыл про десант, поднял якорь, и в 9.30 'Эмден' вышел в море. Позднее командир 'Сиднея' капитан 1 ранга Джон Глоссоп напишет в своем рапорте Адмиралтейству:
'Я имею честь сообщить, что, сопровождая конвой, 9 ноября в 6.30 перехватил сообщение по радио с Кокоса: 'Неизвестный корабль входит в гавань'. Я приказал поднять пары, дать полный ход и двигаться туда. Я развил 20 узлов и в 9.15 заметил впереди землю, а питом, почти сразу, дым, который оказался 'Эмденом', идущим мне навстречу. В 9.40 он дал первый выстрел с дистанции 9500 ярдов. Его огонь был очень точным и сразу начал давать попадания. Мой носовой дальномер был разбит почти немедленно, кормовой пост управления был выведен из строя третьим залпом, по противник быстро начал слабеть. Я держал дистанцию, чтобы использовать свои более тяжелые и более дальнобойные орудия. Сначала была снесена первая труба 'Эмдена', потом фок-мачта, затем вспыхнул пожар на корме.
Потом была уничтожена вторая труба и, наконец, третья. Я увидел, как он направляется к острову Норт Килинг, где и выбросился на берег в 11.20. Я дал по нему еще два полных залпа бортом, а потом отправился преследовать торговое судно, которые подошло во время боя'.
Хотя эта дуэль длилась полтора часа, сомнений в ее исходе не возникало. Легкий крейсер 'Сидней', вошедший в строй в прошлом году, имел 8 – 152-мм орудий против 10 – 105мм орудий 'Эмдена'. Но фон Мюллер смело пошел в атаку потому, что ошибочно принял этот корабль за крейсер типа 'Ньюкасл', которые были гораздо слабее 'Сиднея'.
Капитан 1 ранга Глоссоп и старший артиллерист 'Сиднея' лейтенант Рахилли в течение всего боя находились на верхнем мостике, откуда противник был виден гораздо лучше, чем из боевой рубки. Первый залп 'Эмдена' лег в сотне ярдов от австралийского крейсера. Немецкие снаряды падали под большим углом и взрывались при падении и воду. Рикошетов не было. Уже третий залп накрыл 'Сидней'. Снаряд пролетел буквально в футе от головы лейтенанта Рахилли, попал в тумбу дальномера, не взорвался и отскочил, оторвав ноги дальномерщику. Если бы снаряд взорвался, то погибли бы и командир 'Сиднея', и старший артиллерист. А через несколько минут 2 или 3 снаряда попали в кормовой пост управления, разрушив его.
Стрельба австралийцев была гораздо менее точной. Но постепенно они пристрелялись, и более тяжелые снаряды начали наносить 'Эмдену' серьезные повреждения. Через 20 минут после начала боя была снесена первая труба германского крейсера, на корме вспыхнул пожар. Фон Мюллер писал:
'Как только 'Сидней' нащупал дистанцию, 'Эмден' начал получать повреждения, которые быстро росли. 'Сидней' имел огневое преимущество и запас скорости. Через 20 минут после начала боя наша рулевая машина вышла из строя. Я приказал перейти на ручное управление, но валик был заклинен прямым попаданием. Корабль развернуло на 8 румбов, прежде чем мы начали управляться машинами. Так как огонь с нашего правого борта значительно ослабел, я решил ввести в действие батарею левого борта. Но и ее стрельба скоро также ослабла из-за серьезных потерь среди расчетов. К этому времени шансы выйти на дистанцию торпедного выстрела стали совсем мизерными, хотя я не терял надежды попытаться. Но когда дистанция сократилась до 4900 ярдов, 'Сидней', совершив неудачную попытку торпедировать нас, круто развернулся на правый борт и начал уходить на большой скорости.
К 10.45 верхний мостик 'Эмдена' был уничтожен, средняя и задняя трубы сбиты, фок-мачта была за бортом. Я хотел совершить вторую попытку торпедной атаки, но не смог передать приказ 'Правая – стоп'. Наши машины могли развить только 19 узлов, так как 2 котла прекратили работу.
Через несколько минут после 11.00 наш огонь прекратился, и я отвернул от 'Сиднея'. Вскоре после этого мне сообщили, что торпедный отсек пришлось оставить, так как его заливало через подводную пробоину. Так как у меня не оставалось шансов нанести дальнейшие повреждения своему противнику, я решил выбросить свой поврежденный корабль на наветренный берег острова Норт Килинг, а не приносить в бессмысленную жертву жизни тех, кто уцелел'.
Однако конец 'Эмдена' еще не наступил. Торговое судно, замеченное Глоссопом, было его угольщиком – захваченным британским пароходом 'Бьюреск'.
'Я начал погоню и перехватил его и 12.10, дав выстрел под нос. Я послал шлюпку с абордажной партией, однако он уже тонул, кингстоны были повреждены. Я вернул людей на борт и дал по нему 4 выстрела, а потом вернулся к 'Эмдену', пройдя мимо плавающих в воде матросов. Я оставил им 2 шлюпки. Так как его флаг оставался поднятым, я дважды запросил сигналом: сдается ли он? Германский офицер с 'Бьюреска' дал мне понять, что его капитан никогда не сдастся, и крайне неохотно в 16.30 я снова открыл огонь, который немедленно прекратил в 16.35, так как он поднял белый флаг, спустив стеньговый'.
Глоссоп послал шлюпку на борт 'Эмдена' с письмом фон Мюллеру: 'Я имею честь потребовать от вас сдать свой корабль мне во имя человечности. Чтобы показать, как высоко я уважаю вашу смелость, осмелюсь напомнить ситуацию. Вы на берегу, три трубы и мачта сбиты, большинство орудий выведено из строя. Вы не можете покинуть остров, а мой корабль цел. В случае вашей капитуляции, которую я считаю не позором для вас, а несчастьем, я постараюсь сделать все возможное для ваших больных и раненых и помещу их в госпиталь. Имею честь оставаться Вашим покорным слугой, Джон К.Т. Глоссоп, капитан 1 ранга'.
Большего капитан 'Сиднея' не мог сделать для подбитого корабля, пока не выяснит состояние кабелей и радиостанции на острове Дирекшн. Однако он задержал возвращение, чтобы спасти германских моряков, и не успел высадиться до темноты. Он должен был ходить галсами взад-вперед всю ночь, пока утром не смог связаться с островом. Тут его ждал неприятный сюрприз. После поспешного ухода 'Эмдена' фон Мюкке вернулся, 'поднял германский флаг и объявил остров германским владением. Все англичане считались военнопленными. Он приготовился оборонять место высадки, установив пулеметы и вырыв окопы'. Старший офицер 'Эмдена' следил за боем весь день, пока к вечеру не 'стало совершенно ясно, что наш корабль не сможет вернуться нам на помощь. Так как было очевидно, что на следующий день появится вражеский крейсер, я отдал приказ подготовить к выходу в море старый парусник 'Айша'. Он имел
